— Это можно спокойно делать из шелка, деточка, в любом случае ткань должна быть гладкой, тюль — ни в коем случае. А эта бахрома… это из Америки, мисс Лили? От индейцев? Ну да ладно, главное, чтобы вам нравилось.

Однако когда Глория наконец примерила платье, оно все же понравилось миссис О’Брайен. И Лилиан тут же потребовала похожую модель, поскольку собиралась быть подружкой невесты.

Платье превратило Глорию в совершенно другую женщину. Она казалась выше, взрослее, но вместе с тем мягче и даже игривее. В принципе, она никогда не была толстой, но до сих пор в платьях девушка выглядела приземистой. Теперь же она, глядя в зеркало, впервые в жизни казалась себе стройной. Она закружилась по комнате, насколько позволяли туфли на высоких каблуках, на которых настояла Лилиан.

— А вместо фаты тебе нужна вот такая шляпка с перьями, — заявила Лили, снова хватаясь за журнал. До этого она не решалась высказать это предложение, но сейчас, когда Глория была так воодушевлена, не сомневалась, что она согласится. — Вы сможете сделать, миссис О’Брайен?

Чем меньше времени оставалось до свадьбы, тем более молчаливым становился Джек. Слишком сильно напоминали ему старания Илейн и Лилиан ту суматоху, которую тогда устроили Элизабет и Гвинейра вокруг его бракосочетания с Шарлоттой. Однако Глория тоже сбегáла от всей этой суеты в конюшни, в то время как Шарлотта наслаждалась приготовлениями.

— Нужно было уехать, — заявил он за день до свадьбы. — Лилиан и Бен поступили правильно: бежать куда глаза глядят, а потом поставить подпись в Оклендском загсе.

Глория покачала головой.

— Нет, это должно состояться здесь, — непривычно мягким голосом произнесла она.

Вчера пришло письмо от Куры и Уильяма Мартин — ответ на оглашение помолвки Глории и Джека и приглашение на свадьбу. На свадьбе они, конечно же, присутствовать не могли — и несколько обиделись из-за того, что, назначая дату торжества, никто не принял во внимание расписание их турне. Впрочем, в данный момент их труппа находилась в Лондоне, то есть теоретически они могли бы приехать. Но родители заявили, что свободное от гастролей время появится у них примерно через восемь месяцев. Сначала Глория рассердилась из-за письма, но Джек забрал ее у него, быстро пробежал глазами и отложил в сторону.

Затем он притянул Глорию к себе, которая снова застыла при одном прикосновении к письму Куры.

— Я никогда не осмелился бы любить тебя так… — примирительно прошептал он ей в волосы.

Глория высвободилась и удивленно поглядела на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы они не отправили тебя в Англию, — пояснил Джек, — ты осталась бы здесь и никогда не стала бы для меня взрослой. Я любил бы тебя, но как младшую сестренку, как близкую родственницу. Ты…

Глория поняла.

— Я была бы для тебя тапу, — произнесла она. — Может быть. Так что, мне теперь нужно упасть на колени перед родителями и поблагодарить их?

Джек рассмеялся.

— В любом случае ты не должна на них сердиться. И прочти-ка постскриптум… — Он поднял письмо, разгладил его и вложил ей в руку.

Глория в недоумении смотрела на несколько слов в конце письма: Кура Мартин просила Гвинейру подготовить документы. Она собиралась переписать на дочь Киворд-Стейшн в качестве свадебного подарка. Глория хотела что-то сказать, но не смогла произнести ни слова.

— Ты не боишься, что я женюсь на тебе только из-за всех твоих овец? — с улыбкой поинтересовался Джек.

Глория пожала плечами и глубоко вздохнула.

— Это наверняка закончится хорошо, — немного помедлив, ответила она. — Подумай о бабушке Гвин. Она прожила с овцами своего супруга долгую и счастливую жизнь. — Глория улыбнулась и взяла Джека за руку. — А теперь пойдем и расскажем ей. Впервые за много десятков лет она будет спать спокойно.

День свадьбы выдался по-летнему сияющим. Джек перевел дух, когда утром не увидел на небе ни облачка. Во время его бракосочетания с Шарлоттой шел дождь. У Илейн сердце обливалось кровью, но она все же отказалась от свадебного марша во время венчания — Глория просто видеть не могла фортепьяно. Однако Марама решила почтить традицию пакеха и сыграла «Лоэнгрин» на флейте путорино. Да и в остальном она обеспечивала музыку во время праздника, а кроме того, спела любовные песни маори своим чудесным голосом.

— Это было прекрасно, — благодарно произнесла мисс Бличем, которая была свидетельницей Глории. Голос ее звенел от счастья, она казалась красивой и молодой в своем модном светло-синем платье.

Впрочем, истинная причина объяснялась просто: рядом с ней на венчании стоял доктор Пинтер. Бывшего штабного врача тоже было не узнать. Он поправился; затравленное выражение, оставшееся с военных времен, сменилось спокойным взглядом. Он сообщил Джеку, что снова стал оперировать.

— Маленький мальчик с неправильно сформировавшимся бедром. Родился у одного из инвалидов войны — конечно же, у этих людей не было денег, ребенок остался бы калекой. И Сара сказала, что мне стоит просто попытаться. — Он бросил на мисс Бличем такой полный обожания взгляд, словно был обязан своим возвращением в профессию исключительно ей.

— И теперь мы открываем детский госпиталь! — воскликнула мисс Бличем. — Роберт унаследовал кое-какие деньги, да и я кое-что отложила. Мы купили чудесный дом! И все так удачно складывается! После операции детям придется много лежать, они не смогут ходить в школу. И я буду с ними заниматься. Мне было бы тяжело отказаться от преподавания…

На последних словах она покраснела.

— То есть вы выходите замуж, мисс Бличем? — поинтересовался Джек. Конечно же, он знал это, но ему по-прежнему нравилось заставлять краснеть бывшую учительницу Глории. — А мы так надеялись, что в ближайшем будущем вы снова приедете к нам…

Мисс Бличем бросила взгляд на все еще стройную фигуру Глории и тут же снова смутилась. Глория помогла ей справиться со смущением, представив доктору Пинтеру Вирему. В отличие от Тонги и других представителей племени, явившихся в традиционных нарядах маори, Вирему надел костюм, который не совсем подходил ему. Судя по всему, он остался у него еще со времен учебы в Данидине, но за многие месяцы охоты парень набрал в весе, и пиджак едва не лопался у него на плечах.

— Вирему изучает медицину. Может быть, вам пригодится помощник в госпитале?

Доктор Пинтер неодобрительно оглядел татуировки Вирему.

— Не знаю, — протянул он. — Дети будут пугаться…

— Что вы! — просияла Сара. — Наоборот! Он их подбодрит. Высокий и сильный воин-маори рядом с вами. Детям это необходимо! Если хотите, то добро пожаловать!

Сара протянула Вирему руку. Доктор Пинтер поступил так же.

Тонга смотрел на сына, проявляя все признаки неодобрения. Наконец вождь подошел к Гвинейре.

— Могу вас поздравить, — заявил он. — Сначала Кура, теперь Глория.