окна в комнату проникали свежие запахи мокрого сада. Вечер еще не наступил, и Гийом предложил своему другу немного пройтись и выкурить трубку.

– Вы сегодня много ходили, – заметила его жена, – и влажность не пойдет вам на пользу…

– Мы не пойдем далеко. И потом, я не хочу вас наказывать, заставляя нюхать дым табака, который вы не любите. – Я предложу ему свою руку… как маркизе! – сказал Жозеф со смехом. – Он не переутомится…

– В таком случае, я вам его доверяю…

Песок на тропинках в аллее еще не просох, но луж уже не осталось. Под ногами он казался мягким, и двое мужчин дошли до края обрыва, где стояла скамейка, расположенная таким образом, что великолепный пейзаж открывался перед тем, кто сидел на ней.

– Ты знаешь, ведь я выполнил свое обещание, – сказал вдруг адвокат. – Я туда возвращался.

Гийом задрожал. Ему не было нужды спрашивать – куда, но при этом невысказанном заклинании его сердце вздрогнуло:

– Ну и что? Ты кого-нибудь видел?

– Никого! Тем не менее на этот раз я смог войти в дом. В отличие от предыдущего раза дверь была не заперта на ключ, но именно это и странно!

– Почему?

– Потому что там теперь ничего нет! – спокойно сказал Энгуль и, чтобы вытряхнуть пепел из своей трубки, постучал ею о мысок своего ботинка. – Мебель, картины, домашняя утварь, посуда, белье – все унесено. Не осталось даже какой-нибудь метлы!

– Может быть, воры?

– Воры не смогли бы так аккуратно сработать. Они обычно торопятся, что-нибудь сломают, что-нибудь разобьют. Но я же не нашел ни обрывка ниток, ни осколков стекла, даже иголки: все чисто, везде порядок. Даже в каминах вычищено… Сад, конечно зарастает. Можно сказать даже, что к отъезду готовились старательно, как собственники, надумавшие продать дом. Ты не находишь это странным?

– Разумеется, да! Но я не вижу возможности в настоящее время узнать, что же случилось!

– Ну, не в настоящее время! Но у тебя есть дела в Картрэ. Как только окончательно поправишься, ты поедешь…

– Никуда я не поеду. Я решил завершить свои дела в Картрэ и разделаться с мельницами в Валь де Сэр. Мари уехала, устав ждать, конечно, а я был вынужден дать обещание никогда ее не искать.

Как печально отозвалось эхо этих слов! Энгуль был поражен:

– Кому дать обещание? Своей жене?

– Кому же еще? Это нужно было для того, чтобы мой дом не погрузился в хаос и чтобы я мог здесь жить рядом со своими детьми!

– Она не имела никакого права помешать тебе войти в него, ты – хозяин!

– Да, но она – мать, а дети не могут без меня…

– Разумеется!.. – вздохнул адвокат.

Некоторое время мужчины курили в молчании, наблюдая за серыми кольцами дыма, поднимавшимися к небу, которое вновь стало чистым, и Жозеф Энгуль покашлял:

– Данное тобой обещание… ты в самом деле не собираешься его нарушать?

– Это очень важно для меня! Мне было чрезвычайно трудно сделать выбор, поверь мне. Временами мысль о том, что я никогда больше не увижу Мари, сводила меня с ума! Хотя, с другой стороны, что я мог ей предложить? Если она сочла меня мертвым и решила вернуться к своей прежней жизни, это может быть, к лучшему! Даже для нашего ребенка. Я уверен, она сумеет его защитить. Хотя это не означает, что я не буду о нем заботиться…

Энгуль положил свою тяжелую руку на колено Гийома. Рука его немного дрожала, и это рассердило его.

– Вот я, например, ничего никому не обещаю! – сказал он, разделяя слова. – И поскольку я от природы любопытен, мне надо знать все, как оно есть. Даже если ради этого придется дойти до Англии! И потом, эти люди, которые исчезают один за другим, действуют мне на нервы!..

На следующее утро, покидая Тринадцать Ветров, адвокат намеренно громко объявил, что отправляется в Варанвиль, чтобы передать Розе письмо от ее кузины, но стоило ему исчезнуть из поля зрения, он стал уклоняться влево, чтобы вернуться на дорогу в сторону Круа д'Урвиль. Что-то ему подсказывало, что, отыскав следы загадочного кабриолета, он обнаружит кое-что интересное.

Он был человек терпеливый и очень наблюдательный. Как только он заметил ту небольшую горку, за которой так неожиданно исчезла вчера упряжка, он спешился и, держа поводья в руках, продолжал свой путь, почти уткнувшись , носом в землю, но долго идти ему не пришлось: скоро он обнаружил двойной след от высоких колес, который вел в сторону зарослей, где вырисовывался узкий проход. Он его приметил, затем привязал свою лошадь к дереву и вновь пошел по следу. Ему не составило большого труда обнаружить развалины, куда он смог проникнуть, слегка наклонившись. Он долго осматривал небольшой низенький зал и был очень разочарован, не обнаружив там ничего, кроме тюфяка из высушенного папоротника. Его предположение, что Агнес была именно тут, не подтвердилась, да и зачем? Почти машинально он стал шарить по полу, и его старания не пропали даром: кончиками пальцев Энгуль поднял из мусора, валявшегося на земле, кусочек зеленой ленты, вытканной белыми нитками, которую он узнал без труда: на Агнес Тремэн под длинной накидкой вчера было надето платье, украшенное похожими лентами. Он обратил на него внимание, когда она вернулась в Тринадцать Ветров…

Обрывочные мысли тут же выстроились в определенном порядке. Так как лента была оторвана, значит, прекрасная мадам Тремэн слишком быстро снимала свое платье, или, что вероятнее, чья-то торопливая рука ей помогала. Но чья? Раз уж Агнес не любит Жозефа Энгуля, он ей за это отплатит тем же. Зато он приобретет дружбу очаровательной леди Тримэйн, дружбу, окрашенную восхищением и благодарностью, тем более что одна только мысль о том, что Гийом принужден отказаться от такой замечательной женщины, угнетала его. Тем более отказаться в пользу супруги, которая гораздо менее ему верна, чем можно было подумать!.. И его совесть при этом останется незапятнанной! Еще какое-то время повертевшись среди старых камней, поросших мхом, Энгуль исследовал затем место, на котором обычно кабриолет останавливался, и там он обнаружил следы от множества конских копыт. Затем адвокат решил продолжить свой путь. Сначала он намеревался вернуться на дорогу в Варанвиль, чтобы выполнить свою миссию. Но вместо того чтобы поехать в Шербург, он решил остановиться на несколько дней в одной из милых придорожных гостиниц в Васте под замысловатым предлогом: посмотреть, как протекает тут Сэра, и подыскать для своего друга, который хочет купить себе дом, что-нибудь подходящее в этих районах. На конюшне в Тринадцати Ветрах он