«Да в таком номере не каждому захочется спать, еще представится, что прямо на этом месте разворачивалось жестокое преступление», — подумал про себя Арест.

Он решил не выключать свет, окончательно, потому что была уже не только явная угроза того, что на него ночью нападут, но и мнимая, что его психику ночью повредят духи убитых актрис.

«Ради чего я подвергаю свою жизнь и психику опасности, а ради того, что это очень интересно. Только в Свободии жизнь приобретает не мыслимые повороты, выход из которых только один, а иначе не жить. Ему все больше нравился этот образ жизни, как он отличался от парниковых условий его Светлании. Прямо из детского сада во взрослую жизнь. Я мечтал быть бандитом в детстве, смотря их фильмы, и вот моя мечта осуществилась.

А если здраво рассуждать, мое поведение спонтанно, я внезапно решил бить, угрожать, давать деньги врачам и грозить убить и сжечь. Вообще то я ехал устраиваться на работу рабочим и узнавать их жизнь работяг их сленг.

А может — это не случайность, ведь все их высшее общество родом из преступной среды, самые сильные на самом верху. А рабочие так и остаются рабочими, в этой стране они не в почете, а типа рабского сословия. Тяжело работай и плати за все вокруг тем кто пользуется результатами твоего труда и вообще не работает.

Это мысль … Завтра обдумаю как внедриться в их круги …» — думал про себя Арест, больше не всилах бороться со сном …

Его сознание оторвалось от реальности, куда — то исчезла дневная усталость тела, лишних мыслей в голове вообще небыло. Было какое — то ощущение легкости. Информация проникала прямо в мозг, не чувствовалось что напрягаются глаза или уши. Каким то образом он участвовал в чьей — то истории в качестве стороннего наблюдателя.

Танцовщица, по одежде балерина танцует на сцене, она одета в белую короткую юбку с жесткими ободами и кружится вокруг своей оси бесконечное количество раз. Он как буд — то сидит в самом центре и как буд — то для него она танцует. Но чувствуется, что одобрение идет отовсюду, хотя никого не видно вокруг и не слышно.

Балерина лучиться от радости у нее все получается — это ее звездный час, зрители, в том числе и он тоже чувствуют радость за нее и восхищение ей. Всеобщее счастье висит в воздухе, оно просто чувствуется внутри него.

Он понимает, что он не один в зале. Но, о чудо, она уже сидит сбоку от него и смотрит прямо в его глаза. Ее лицо просто божественно. Идеальный цвет лица, розоватые щечки ни прыщика, как будто из нутри горит лампочка и светит красотою. Синие глаза так глубоки и они смотрят на него с такой любовью.

Он влюбляется за миг, даже дотрагиваться до такой красивой девушки не нужно, чтобы испытать не земное блаженство. Жизнь не зря прожил раз она из всех выбрала его и смотрит на него и сидит рядом с ним. Она так близко, что дыхание ее груди дотрагивается до его одежды. Ток бежит по нему от каждого прикосновения. Он задыхается, гармоны просто сушат его из нутри. Его руки дрожат, а мысли теряются.

Ему охота большего. Ее лицо красиво, но взгляд опускается ниже и он понимает, что она вся идеальна. Платье подчеркивает и практически не скрывает ее потрясающего тела. Глубокий вырез платья дает понять, что ее грудь просто хочет вырваться наружу, и величина этого взрыва будет понятна. От этого можно просто умереть если сильно накачать себя как он сейчас и делает.

И вот привыкнув к ее груди, хочется еще больше впечатлений и взгляд скользит вниз. Потрясающие изгибы, идеальные формы. Видно как плавно талия расширяется и затем опять сужаеться по ногам вниз. Белые ноги так нежны и они так манят к себе, охота дотронуться до них, чтобы прикаснуться к голыму телу, которое разрешено к просмотру.

Он дотронулся до них и понял как они нежны. А как охота пройтись по этой бархатной коже выше и ближе к хозяйке этих ног. Поближе к тому месту от куда эти ноги ростут хоть на миллиметр или сантиметр. Хоть на чуть чуть проникнуть под еле покрытую шелковой тканью белую кожу.

Он хочет большего видимо ему разрешает она и эта реальность, в которой они находятся. Она все еще молчит. Он помнит ее влюбленные в него глаза, он в них не смотрел с тех пор как взгляд его пошел в смелое путешествие ниже и ниже. Раз она не убирает ноги и не брыкается значит он потом посмотрит в ее глаза, сейчас ему не до этого, они скорее всего до сих пор так же смотрят на него с любовью.

Он понимает, что это не реальность, поэтому нужно торопиться, нужно до конца вкусить сладкий плод. Его рука уже является передовым органом чувств, она пропала из поля зрения она скользит уже под юбкой приближаясь к своей цели.

Все бархат и бархат о боже, что дальше скоро уже конец всего сантиметр и я узнаю, что у нее неужели ничего не надето под юбкой…

— Меня уже нет они меня убили, помогите мне, расследуйте это дело, они его замяли я не отомщена, они погубили меня, — слышит он голос девушки и понимает, что это ее голос, кого он трогает, потому, что каждый всхлип девушки совпадает с движением ее груди и слезы капают на ее белые ноги.

Она не убирает его руку, его рука лежит там же всего в миллиметре от его главной цели.

Он понимает, что все конец, ее уже нет есть искусственное продлевание прошлого, все в прошлом он просто потерял ее в самый неподходящий момент.

Слышаться долгие и продолжительные рукоплескания зрителей зала, они не прекращаются, а он держит руку на весу и не хочет поднимать голову и, вообще, что — то видеть. Он боиться разрушить образ мечты.

Арест проснулся и понял, что он видел замечательный сон, и как часто бывает последние звуки бурного рукоплескания зрительного зала совпали с рассвистевшимся и расшумевшимся чайником в соседней комнате, раньше он и не замечал как эти звуки похожи на рукоплескания зрителей. Да под впечатлением странно оформленной конаты и чуткого сна он запомнил сон и возможно пообщался с местным приведением девушки.

Сознание не хотело возвращаться в сегодняшний день, столько впереди было трудных дел и так хотелось еще побыть