Эверлин слушала рассказ с приоткрытым ртом, невольно восхищаясь своим женихом и его желанием познавать мир. Он всегда хотел быть обычным мальчишкой, но врожденная слепота делала его особенным, от чего парень неоднократно проклинал свою семью за традицию бракосочетания с родственной кровью.

Монморанси аккуратно провела ладошкой по щеке Оминиса, а он перехватил ее, поднося к губам, запечатляя невесомый поцелуй.

— Ты невероятен, Оминис Мракс, ты знал об этом? — блондинка мило хихикнула, и парень расслабился, осознавая, что его невесте по душе его особенности и таланты.

— Конечно, знал, — он самодовольно ухмыльнулся и, поднявшись с мягкого ковра, подошел к граммофону, аккуратно надевая на него пластинку. Его палочка коснулась боковой стенки, и вмиг комнату окутала нежная, медленная музыка. — Подаришь мне танец?

Эверлин как завороженная смотрела на протянутую руку и, приняв ее, оказалась в теплых объятиях парня. Его ладони держали ее талию, а затуманенный взгляд безошибочно нашел ее глаза. Конечно, он не видел девушку, но в какой-то момент ей показалось, что он может видеть ее насквозь.

Под приятный голос неизвестной Эверлин певицы, Оминис закружил ее по комнате, умело маневрируя между креслами и кроватью, заставляя девушку испытывать чистый восторг. Аромат его парфюма кружил голову, а горячие дыхание опаляло щеку. В какой-то момент Монморанси поймала себя на мысли, что совершенно не хочет, чтоб этот миг заканчивался.

Но музыка стихла, разрушая магическую иллюзию, созданную чарующим тембром певицы. За окном была уже глубокая ночь, и Эверлин незаметно прикрыла рот ладошкой, скрывая сладкий зевок. Мракс, копошившийся до этого с граммофоном, направил палочку на девушку и тепло улыбнулся. Конечно, она устала. День был насыщен на события, ему и самому скорее хотелось зарыться в шелковые простыни, отдавая себя безмятежному сну.

— Ты можешь лечь на кровати, а я посплю на кресле, — как истинный джентльмен, Оминис не мог не предложить девушке такой вариант, в тайне надеясь, что она все же откажется и позволит ему уснуть рядом с ней.

— Не дури, Мракс, кресло явно не такое удобное, да и кровать просто огромная, нам двоим на ней будет достаточно места, — Эвелин уже откидывала простыни и падала на мягкую перину. Ноги отказывались держать ее еще хотя бы минуту.

Лицо слизеринца оставалось бесстрастным, но в душе он ликовал и радовался, что проведет ночь с любимой девушкой. Пусть даже не так, как ему бы хотелось. Оминис тряхнул головой, отгоняя от себя не пристойные мысли, и так же не раздеваясь, лег с другой стороны кровати сверху на одеяло.

***

Мракс «смотрел» в потолок уже около часа. После выпитого алкоголя сознание путалось. Девушка лежала так близко к Оминису, что в голову лезли непрошеные мысли. Эверлин касалась рукой груди парня, и это отдавалось мурашками по коже. Никогда бы он не подумал, что снова будет вот так лежать в одной постели с девушкой, так еще и не будучи с ней в отношениях. Или все же их уже можно было назвать парой? Слизеринец терялся в догадках, ведь никто из них не обозначал их времяпровождение чем-то конкретным. Да и после недавнего косяка в Крипте парень долго пытался восстановить доверие Монморанси, сближаясь с ней снова, но не переходя границы.

Они давно были помолвлены, однако дальше жарких поцелуев и легкого петтинга не доходило. Мракс прислушался к тишине. Дыхание Эверлин было мерное и спокойное. Она давно спала, а парень не мог сомкнуть глаз. Такая близость пугала и в тоже время невероятно будоражила.

Не выдержав соблазна, Мракс повернулся на бок лицом к девушке и провел пальцем по ее щеке. Кожа была нежная и мягкая. Задумавшись, Оминис не заметил, как рука скользнула ниже. Он провел подушечками по шее Эверлин, едва касаясь, чтобы не разбудить. Она мотнула головой, не открывая глаз. Мракс замер, не решаясь продолжить свое интимное изучение тела девушки.

Убедившись, что она крепко спит, Оминис сместил руку с шеи. Пальцы провели по мягкой коже ниже, попадая в ложбинку между грудей. Ее внушительные формы вызывали самые непристойные фантазии, отчего в штанах становилось тесно. Мракс испытал весь спектр стыда, но желание касаться блондинки было сильнее.

Едва дотронувшись до сосков, Слизеринец рвано задышал от нарастающего возбуждения. До его слуха донесся едва слышный стон Эверлин, и это почти сорвало ему башню.

Решив, что еще мгновение, и он не выдержит ощущение напора в брюках, Оминис отодвинулся от девушки и глубоко задышал.

Каждый вдох понемногу снимал напряжение, но желание в голове никуда не делось. Монморанси перевернулась во сне и оказалась под боком