Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А! — Делла снова улыбалась.
Они молчали несколько минут. Вил пытался разглядеть какие-нибудь признаки сопровождения. Впереди пристроился флайер; справа и слева — еще два. За ними порой проглядывали вспышки света, словно вдалеке летела целая эскадрилья. Это не производило особого впечатления, пока Вил не подумал о том, что не знает, как далеко растянулась эскадрилья.
— Вил, нас никто не подслушивает, я даже не включила записывающие устройства. Давайте, признавайтесь!
Бриерсон вопросительно посмотрел на нее, и Делла продолжала:
— Совершенно очевидно, что вы увидели в дневнике что-то такое, чего мы не заметили, — невзирая на все наши анализы и годы, проведенные Еленой с Мартой. Она пыталась сказать нам, что враг затаился и что он проник в компьютерную сеть Королевых… Но ваша история про пятую пирамиду… — Бровь Деллы поползла вверх, а на лице появилось хитрое выражение. — Это же просто смешно!
Вил сделал вид, что его заинтересовали слова Деллы.
— Почему смешно?
— Во-первых, весьма сомнительно, что убийца прожил все сорок лет реального времени вместе с Мартой. Но уж если Марта почувствовала его присутствие и стала вкладывать в записи тайный смысл — наверняка наблюдение за ней велось постоянно. Как же она могла выскользнуть из лагеря, построить еще одну пирамиду и вернуться — так, чтобы наблюдатели ничего не заметили?
Кроме того, если ей все-таки удалось перехитрить убийцу, мы тем не менее говорим о событиях, которые произошли пятьдесят тысяч лет назад. Вы представляете себе, как это много? Вся записанная история человечества заняла не более шести тысяч лет. Только невероятное стечение счастливых случайностей может сохранить запись, сделанную так давно.
— Елена тоже выдвигала этот довод. Но…
— Да-да, вы ей сказали, что Марта обязательно должна была принимать этот фактор в расчет. Хорошо, предположим, вы правы, Вил. При желании вы способны убедить кого угодно в чем угодно — я мало встречала людей, которые умели делать это так же виртуозно, а мне довелось общаться не с одним специалистом в этой области… Мне кажется, Елена вам поверила; вообще-то убедить ее оказалось совсем не трудно — она считает, что Марта была наделена просто сверхчеловеческими способностями. Меня не удивит, если я узнаю, что убийца тоже придерживается того же мнения.
— Похоже, вы нас одурачили, — продолжала Делла. Вил надел на лицо выражение вежливого удивления. — Вы увидели в дневнике что-то ускользнувшее от нашего внимания, но все равно почти ничего не знаете — и у вас нет улик. Поэтому мы и пустились в это весьма сомнительное предприятие. — Она махнула рукой в сторону иллюминатора. — Вы хотите убедить убийцу в том, что очень скоро вам станет известно его имя. Мы выступаем в роли приманки, чтобы убийца вылез из кустов.
Вил вдруг понял, что Делла искренне радуется этой перспективе.
К тому же ее теория была очень близка к истине. Он попытался создать ситуацию, когда врагу придется на них напасть. Непонятно только, почему началась такая возня вокруг низтехов. Каким образом причиненный им вред поможет преступнику?
Вил пожал плечами; он надеялся, что Делла не заметила его сомнений.
Делла же внимательно, склонив голову набок, смотрела на него целую минуту.
— Никакого ответа? Значит, я все еще нахожусь в списке подозреваемых лиц. Если вы погибнете, а я спасусь, тут-то все остальные на меня и набросятся — а вместе они смогут меня победить. Вы хитрее, чем я думала, и, пожалуй, гораздо смелее.
* * *
Долгое, напряженное утро постепенно перешло в день. Делла не обращала никакого внимания на вид за иллюминаторами. Она вела себя по-деловому, хотя и казалась более возбужденной, чем обычно. Впрочем, в ее манере было что-то нервное, словно реальность находилась где-то далеко, а происходящее она рассматривала как невероятно забавную игру. Ее переполняли самые разнообразные теории. Неудивительно, что первым подозреваемым в списке Деллы был Хуан Шансон.
— Я знаю, это он в меня стрелял. Хуан играет роль защитника человеческой расы. Вроде того кентавра — это странное существо так запуталось в собственных представлениях о защите расы, что убивало тех ее представителей, которым удалось выжить. Мне кажется, наш убийца должен быть похож на него. Здесь такая же ситуация: убийства и подготовка к новым убийствам.
«Поисковые мероприятия» Вила увели их от озера Мирников. Пятьдесят лет назад здесь была покрытая стеклом пустыня. Потом палисандровые деревья победили ее. И хотя этого леса не существовало во времена Марты, он был очень похож на тот, по которому она путешествовала. Сейчас глазам Вила предстала картина, описанная Мартой в дневнике. По границе леса, на северо-востоке тянулась серая полоса — вероятно, та самая паутина, которая уничтожала все другие растения и не давала им проникнуть на территорию, завоеванную палисандровыми деревьями. Кое-где виднелись жемчужно-серые пятна — паутина, окутавшая своим смертоносным покрывалом те деревья, что осмелились ступить на запретную территорию. Сами палисандровые деревья тянулись во все стороны, точно зеленое море, на волнах которого время от времени появлялась голубоватая пена цветов. Вил знал, что и там раскинуты громадные сети паутины, но они прятались под ветками, где прирученные пауками гусеницы могли в свое удовольствие наслаждаться листьями.
Иногда над деревьями, словно летучие тени, поднимались легкие облачка пыли.
Где-то внизу наверняка протекала небольшая речка; по ее берегу Марта прошла во время своей последней экспедиции, предпринятой из хижины у озера Мирников. Вил помнил, как эта территория выглядела в те времена — многие километры серой пустыни, стеклянную поверхность которой изо всех сил пытаются пробить вода и ветер. Марте даже приходилось брать с собой еду.
Впереди лес был запятнан кляксами паутины, и повсюду развевались ее огромные полотнища. Красно-синие цвета преобладали над зелеными и серебристыми.
— Сигнальная стрела Марты, где она посадила деревья, разрослась, — объяснила Делла. — Здесь старый лес встретился с новым; у них там что-то вроде палисандровой гражданской войны.
Вил улыбнулся сравнению. Очевидно, два леса и их пауки отличались друг от друга настолько, что возбуждали у своих «противников» неприязнь. Интересно, подумал Вил, могут ли деревья так же, как животные, помечать границы своих территорий?
Флайер медленно пролетел мимо разноцветного покрывала и вышел на обычный серо-зеленый палисандровый лес.
— Мы залетели достаточно далеко, Вил, — сюда Марта никогда не заходила. Неужели кто-нибудь поверит, будто мы пытаемся здесь что-то отыскать?
Вил сделал вид, что не обратил внимания на вопрос.
— Следуйте по этой линии еще сто километров, а затем поверните и направляйтесь в сторону озера, где Марта нашла обезьян-рыболовов.
Через тридцать минут они пролетели над коричневато-зеленой лужей, скорее похожей на болото, чем на озеро. Палисандровые деревья росли по самым берегам «озера»; казалось, паутина сползла прямо в воду. Пятьдесят тысяч лет назад здесь стоял обычный лес.