Женщины с пышной грудью прятали формы, бинтуя грудь или уплощая ее тугими бюстгальтерами. Бюстгальтеры и пояса, к которым пристегивали чулки, стали обязательной частью белья двадцатых годов.[523] Спрос на обнаженные ноги определил телесный цвет шелковых, позже вискозных чулок. Изменились женские рубашки и панталоны. Днем носили короткие комбинации. Панталоны укоротились и превратились в трусики. Мужчины носили трусы и майки. Не меньше, чем белье, изменился купальный костюм. В 1918 г. женские купальники открыли ноги до колена. В двадцатые годы купальники укоротились, обнажив руки и ноги до средней части бедер. Такие же купальники носили в те годы мужчины.

Согласно распоряжению о порядке на пляжах Вашингтона от 1922 г., купальные костюмы не должны быть выше 6 дюймов над коленом. На фотографии Билл Нортон, полисмен купального пляжа, измеряет расстояние от колена до купального костюма у женщины. Вашингтон, Д.К. 1922. Фото: National Photo Company Collection. Wikimedia Commons.

В 1930-е гг. модной становится женственность. Женщины вновь носят длинные волосы и не стесняются полного бюста. Юбка опустилась ниже колен. Зато женщины одевают летом шорты и более открытый купальный костюм. С подачи Коко Шанель загорелое тело стало признаком здоровья и красоты, а не плебейства, как прежде. Пляжные женские костюмы открыли ноги до верхней части бедер. Иногда поверх совсем коротких купальников пришивали юбочки. Появились купальники с открытой спиной. Мужчины на пляже разгуливают в коротких купальных трусах. Приобрел популярность натуризм, – движение сторонников социальной наготы и единения с природой. Предвоенная Европа спешила жить.

Победное наступление обнаженного тела продолжилось после Второй мировой войны. В 1946 г. Луи Реар запатентовал купальный костюм бикини, состоящий из купального лифчика и плавок. Название было выбрано с расчетом на ассоциацию с недавним взрывом атомной бомбой в атолле Бикини. Ожидался такой же шокирующий эффект. Действительно, молодые и стройные охотно приняли новую моду, но женщины с проблемами талии предпочитали купальники. Мужчины, в соответствии с модой, стали носить плавки.

В 1966 г. Мери Куант ввела моду на мини-юбки. Сначала юбки укоротились до колен, затем стали выше колен на 10, 15, и 20 см. Такие революционные изменения не обошлись без отмены женских поясов и чулок. Их заменили колготки. Моду-мини нередко связывают с образом Твигги (Лесли Хорнби) – большеглазой, длинноногой и тощей девочки-подростка, ставшей самой популярной моделью конца 1960-х гг. Многие девушки начали усиленно худеть. У подростков голодовки нередко кончались тяжелым заболеванием – нервной анорексией, когда девушка уже не может есть, пропадает менструация, а тело покрывается пушком. С середины 1970-х гг. в наступает время эклектики – существуют одновременно мини-, миди– и макси-юбок. Но обнаженное тело не отступило. Макси– обычно имели разрезы и могли распахиваться самым соблазнительным образом. Появилось и новое достижение века – hot pants, короткие шортики, которые девушки одевали на дискотеки.

Начиная с 1980-х гг. наметилась тенденция нивелировать различия между женщинами и мужчинами как в рабочей одежде – те же кроссовки, джинсы, куртки, так и на модных тусовках, где появился стиль андроген (гермафродит). Основная масса населения на этот стиль даже не обратила внимания, зато распространились сверхоткрытые купальные костюмы – джи-стринги, состоящие из узкой полоски ткани или кожи, проходящей между ягодиц и прикрепленной к поясу. Мода пришла из Бразилии, где так танцуют на карнавалах самбы и ходят по пляжу. Появился спрос на эпиляцию по-бразильски с удалением лобковых волос. Процедура болезненная, но красота требует жертв. Тем более, что появились с-стринги, представляющие маленький треугольничек спереди и полоску сзади; держатся они с помощью упругих вставок по периметру и полосок силикона. Теперь у пляжных красавиц прикрыты лишь две дырочки и соски. Впрочем, на европейских пляжах популярен стиль топлесс, так что соски тоже открылись.

Девушка загарает почти топлесс. Судак, Крым. 2008. Автор: azure. Wikimedia Commons

Конец ХХ и начало XXI в. – время эклектики в моде. Модельеры заимствуют детали одежды народов Азии, Африки, Океании и костюмов исторической Европы. Наступление на одетое тело закончилось, поскольку непокоренных вершин не осталось. Никого не шокирует платье с открытой грудью и ягодицы, видные сквозь прорезы юбки. Процесс освобождения нагого тела подошел к концу.

В очерке Есенина об Америке 1923 г. есть зарисовка:

Действительно, построенный в 1896 г. Парфенон в Нешвиле, столице Теннесси, – точная копия афинского Парфенона, причем целая и не тронутая временем. Среди парфенонов Америки, он самый большой и единственный похожий на греческий оригинал. На этом достоинства кончаются, не только потому, что строители использовали гипс вместо мрамора, но из-за непонимания значения выбора места для здания подобного калибра.[525] Впрочем, детали эти второстепенны, главное же Есенин уловил точно – в теннессийском Парфеноне сконцентрирована суть американской культуры.

Есенин погиб слишком рано, чтобы увидеть, что его обобщение относится не только к Америке, но ко всей современной культуре. Ведь ХХ столетие – век американизации мира, время глобальной экспансии американской системы ценностей и культуры. А суть этой культуры – массовость. Американцы просто первые осознали, что в крупном бизнесе любого товара, в том числе, культуры, главное – не уникальность продукта, а закон больших чисел, действующий при массовом производстве.

Массовое производство культуры означает ориентацию на массового потребителя, что неизбежно приводит к стремлению удовлетворить элементарные и, в общем, стандартные потребности. Соответственно, изменился стиль творчества – из индивидуального оно стало коллективным. В производстве продукта культуры, кроме автора, участвуют все, кто ответственен за успех бизнеса. Так обстоит дело даже с индивидуальными изделиями – книгами и картинами. Что говорить о таких изначально коллективных творениях, как кинофильмы или телешоу?