От религии к религии, от эпохи к эпохе, от культуры к культуре схема ответа на вопрос о смысле жизни существенно не меняется, изменяются лишь предметные образы, предлагаемые в качестве цели и правил жизни. Например, целью может быть объявлено достижение счастья, а правилом – добродетель. А можно препарировать вопрос иначе: объявить, что цели жизни у человека быть не может, потому что им управляет «мировая воля», и незачем ему пытаться понять ее цели. А можно еще и вот так: отделить жизнь конкретного человека, наполненную событиями, поступками, вещами и прочим, и «жизнь вообще». После этого легко утверждать, что «жизнь вообще» смысла не имеет, а жизнь конкретного человека вполне измеряется теми самыми делами, событиями, вещами и т.  п.

Мы не хотим – пожалуй, даже и не можем – примириться с абсолютностью утверждения: у  жизни смысла нет. Когда-то я написал такой сонет:

В чём смысл жизни? В бытии, не боле.

Нет в жизни цели, в ней и смысла нет.

Живём мы по своей, а не по  Божьей воле,

Зачем и для кого я вновь пишу сонет?    

Свободны мы всецело, без остатка.

За гробом только тьма и жизни прах.

 Бесспорна только смерть. И жить так сладко,

Когда отринешь перед смертью страх.    

Не бойся: смерть тебя не подведет!

Она – конец без продолжений,

Там нас никто и никуда не поведёт,

Там нету никого и никаких движений.    

 Никто не станет нас судить и осуждать,

Лишь наши атомы рассеются опять.  

Ясно, что я в тот период или момент (2005 год) размышлял о «загробной жизни», смело принимая ее полное отсутствие, отстаивая сугубо материалистический взгляд на сей счет. А взгляд этот не плох и не хорош, не верен и не ошибочен. Он просто есть. И кому-то, быть может, в какие-то периоды жизни он близок и кажется истиной. А в другие моменты – просто глупостью. Или – вредной глупостью.

Для последовательного материалиста смысл жизни состоит в делах и поступках, в достижении земных целей. А «жизнь после смерти» существует как содеянное человеком, живущее после него, как память о нем. Вот как эту мысль высказал Владимир Маяковский: «…чтобы умирая, воплотиться в пароходы, строчки и другие долгие дела». И не нужен для оценки моей жизни никакой «Высший суд», не нужна бессмертная душа, которой предстоит отвечать за мои земные дела. Есть я – и остальные люди. Им меня и судить, как при жизни, так и после смерти. (Снова приходят в голову поэтические строчки, на этот раз из песни «Команда молодости нашей» Пахмутовой и  Добронравова: «…тебе судьбу мою вершить, тебе одной меня судить, команда молодости нашей, команда, без которой мне не жить».)

Большинство, как мне кажется, живет именно так: соотнося и поверяя свои дела, свою жизнь с окружающими людьми и теми, кто останется и придет после нас. О бессмертной душе, чья судьба должна определить, измерить и взвесить «смысл жизни», думают не все. Да и те, кто думают, вспоминают об этом чаще всего как о части ритуала, обряда, когда находятся в церкви и т.  п. Очень немногие люди, прежде чем что-то сделать, поставить какую-то жизненную цель, оценивают ее с религиозной точки зрения, с точки зрения спасения души, если речь идет о христианах. Хотя, разумеется, есть и такие – искренне верующие и заботящиеся о душе. Вопрос о смысле жизни для них снабжен ответом. Несмотря на это, они тоже не перестают об этом думать и волноваться.

В общем, надо признать, что ни один другой вопрос не породил (и продолжает порождать) столько бесконечно умных, содержательных, виртуозных размышлений. При этом особое удовольствие от процесса этих размышлений и от полученного в виде гигантской библиотеки текстов результата состоит в том, что все они мало связаны друг с другом, каждое рассуждение живет само по себе, образуя порой самостоятельное направление религиозной или философской мысли. Все они, отрицая друг друга целиком и полностью, сейчас уже прекрасно уживаются, поскольку мало контактируют и тем более полемизируют друг с другом. Каждый волен избрать себе на время или навсегда ту или иную «одежду» и  считать себя экзистенциалистом, позитивистом, нигилистом, эпикурейцем или стоиком, христианином, иудеем или мусульманином, коммунистом или буддистом, гностиком, конфуцианцем, даосистом и так далее, и так далее, и так далее… И каждая из этих «одежд» обязательно даст соискателю истины ответ на вопрос о смысле жизни, поскольку именно вокруг этого вопроса и строились все эти системы взглядов.

Жизнь – живая. Она переменчива во всем, во всех качествах, которые ей присущи. Это лишь наш косный ум пытается зафиксировать что-то, придумать параметры, которые не изменяются. Живое – значит переменчивое.

Вопрос «в чем смысл жизни?»  – очень активный, действенный вопрос. Как только он прозвучит, как только наш ум начинает над этим размышлять и тем более узнавать, а что по этому поводу думали другие, мы оказываемся в состоянии расколотой целостности. Как только мы ввели понятия цели и способов ее достижения, так мы и попались на удочку логики, выдумав существование некой внешней по отношению к нам цели, переведя собственную жизнь и деятельность в разряд средств достижения этой цели. Мало того, мы начинаем размышлять о «смысле жизни», оценивая ее, сравнивая ее с какими-то чужими, где-то придуманными образцами, возводя их в ранг собственных целей и смыслов.

Уверен, что такие размышления нельзя отбрасывать, отказываться от них, хотя бы постольку, поскольку это нам свойственно. К тому же общество упорно пытается сформировать нас такими, какие нужны политикам, проповедникам и всем прочим, кто мнит себя «властителями дум» и  социальными реформаторами. Важно уметь не бояться собственных размышлений и не прятаться от чужих наставлений. Главное, не становиться адептом тех или иных «учений о смысле жизни», потому что все они – ошибочны. Жизнь не только переменчива в каждый миг бытия, она и неуловима средствами ума. Жизнь – это сфера не умствования, а чувствования. Чувствуйте жизнь во всей её безумной (именно так!) полноте и красоте, наслаждайтесь каждым мгновением, страдайте в каждое мгновение, умирайте и вновь возрождайтесь, не заботясь о смысле. Жизнь не измеряется такой величиной как «смысл», она проще и сложнее. Наполняйте свою жизни смыслами – вот достойное поприще и путь. «Смысл жизни»  – как схема, как доктрина – омертвляет жизнь, превращая ее из божественного дара, из таинства, из праздника