На замерзшем водопаде они тренировались взбираться по льду. Мелвин учил эльфийку и тому, как двигаться в обвязке, и как страховать друг друга. Очевидно, все это мероприятие воодушевляло полуэльфа, и он относился к происходящему серьезно. С каждым днем Эмерелль все больше убеждалась, что выбрала спутника мудро.

Мы сядем на ледник.

Эмерелль посмотрела на бурлящее море туч, окружавшее вершину. Недавно миновал полдень, но небо уже потемнело.

Королева защитилась от смертоносного холода при помощи заклинания, но все равно чувствовала себя беззащитной перед силами природы. На юге весна уже вступала в свои права, а здесь зима была в разгаре.

Перед ними ширилась белая равнина. Склон был не слишком отвесным. Оба орла направились к восточному леднику.

Они скользили среди влажных сгустков тумана, которые сила ветра гнала вниз по склонам горы.

Ссади меня там, Пятноног, подумала Эмерелль. Она чувствовала, что черноспинный орел испытал облегчение. Огромная птица, способная убить быка, боялась Головы Альва. Широко раскинув крылья, Пятноног заскользил над заснеженным полем. Он не осмеливался лететь ниже десяти шагов над поверхностью, опасаясь, что порыв ветра может швырнуть его на склон. Эмерелль расслабилась, чтобы справиться с ударом.

Сейчас!

Когти орла разжались. Снег смягчил падение. Эльфийка скользнула немного вниз и встала на ноги.

Мелвин приземлился на склоне шагах в ста выше. Он крикнул что-то, но завывания ветра поглотили его слова. Полуэльф указал на уступ, вздымавшийся из снега, словно темная башня.

Птицы уже исчезли в клубящихся тучах. Возврата не было.

Эмерелль легко побежала по снегу. Несмотря на тяжелую ношу, она почти не проваливалась. Как и все эльфы, она умела ходить по снегу, использовала его, вместо того чтобы бороться с ним, как поступали тролли и дети человеческие, оставлявшие своими неловкими шагами глубокие борозды в сугробах.

Мелвин присел с подветренной стороны скалы. Кристаллики льда сверкали в его волосах.

— Ты заметила ступени там, выше в снегу?

Эмерелль кивнула.

— Это граница обрушения… Здесь сходят… лавины… может остаться такая граница. Если мы хотим на ледник… нужно торопиться. Мы должны… скорее добраться до кромки скал, которые… вздымаются к северу. Надеюсь… мы подберемся близко к вершине.

Эмерелль кивнула. Половину слов Мелвина она читала по губам, поскольку вой урагана заглушал все звуки. Мауравани подошел к дочери нормирга вплотную и принялся снимать с нее ремни. В десяти шагах за их спинами в скале было углубление.

— Мы сложим… обвязки. Тученырь… обещал, что будет каждый день через два часа… до восхода солнца прилетать сюда и искать нас.

Эльфийка снова поняла не все. Сняла обвязку и подошла к расселине. В голове стучала слабая боль. Может быть, все дело в турбулентности. Королева спрятала ремни. И вдруг замерла. В расселине кто-то сидел. Подтянув к себе ноги и обхватив их руками. Поставив подбородок на колени. Лицо незнакомца потемнело от мороза. Ярко светились белки глаз.

Существо не отрываясь смотрело на Эмерелль.

Должно быть, неизвестный мертв. Узкое лицо с мелкими чертами позволяло предположить, что перед ней эльф. Свергнутая королева наклонилась и хотела закрыть погибшему глаза, но веки примерзли. Чем дольше смотрела она на труп, тем сильнее убеждалась, что это эльф. На трупе была слишком легкая одежда. А значит, бедняга был уверен, что сумеет защититься от жгучего мороза при помощи заклинания.

Почему же он замерз?

Эмерелль сложила ремни перед мертвецом. Мелвин бросил на нее короткий взгляд.

— Говорят, вся вершина — это могильник, — произнес он. — Идем. Нужно попасть наверх до наступления ночи.

Эльфийка двинулась следом. Ветер гнал по леднику мелкий снег. Мелвин летел как заведенный. Королева, напротив, чувствовала усталость и легкое головокружение. Каждые несколько шагов ей приходилось останавливаться и делать глубокий вдох. Она все еще не могла оправиться от вида мертвеца. Холод въелся глубоко в ее тело. То был холод страха.

Через полчаса эльфы достигли каменной гряды, выбранной Мелвином в качестве первой цели. С другой стороны гряды была отвесная осыпь. На камнях кое-где виднелись пятна снега.

— Все в порядке?

Эмерелль удивленно подняла взгляд на Мелвина.

— Да. А почему ты спрашиваешь?

— Ты тяжело дышишь. Тебе плохо?

— Нет, — раздраженно ответила она.

Головная боль не отпускала. Может быть, это из-за ветра?

— Если тебе нужен совет, пожалуйста, скажи об этом вовремя. Переходы на большой высоте очень быстро отнимают силы. Иногда можно увидеть вещи… — Порыв ветра унес его слова.

Эльфийке пришлось пригнуться, чтобы защититься от ветра.

— Какие вещи? — прокричала она.

— Вещи, которых нет!

Эмерелль покачала головой. Она не сошла с ума! Мелвин долго смотрел на нее, а потом без слов пошел дальше. Королева следовала за полуэльфом. Было видно, что он тоже немного устал. Часто останавливался, чтобы перевести дух, поэтому Эмерелль легко догоняла его.

Вскоре путники оказались среди облаков. Ветер не стихал ни на миг. То и дело слышались его завывания. Он был похож на песню. Гора пела! То была меланхоличная песня. Без слов, но полная чувств.

Во второй половине дня им пришлось надеть когти. Гребень заканчивался отвесным склоном в каскадах сверкающего льда.

Вдоль стены они продвигались очень медленно. Мелвин выбивал уступы во льду. Иногда мауравани казался Эмерелль похожим на муху, бегущую по гладкой стене. Нормирга хихикнула. Головная боль прошла. В душе пробудилось сильное возвышенное чувство. Вот только пальцы болели, и это было неприятно. Иногда они прилипали ко льду.

Эльфийка то и дело останавливалась, чтобы вдохнуть поглубже. Гора определенно пела! Разобрать, что именно, королева не могла. Но мелодия придавала Эмерелль силы.

Иногда мелкий снег сметало сверху. Один раз Мелвина облепило искристыми снежинками. Они налипли на брови и волосы. Устроились в складках одежды.

Край ледяной стены скрывался в проплывающих мимо облаках. Эмерелль потеряла чувство времени. Когда она опустилась на узкий уступ, чтобы немного отдохнуть, то заметила, что руки ее изменили цвет. Кончики пальцев потемнели. Ногтевые ложа припухли и посинели. Руки горели. Было неприятно, но не больно.

Королева улыбнулась. И медленно-медленно, сквозь пелену эйфории осознала, что, очевидно, ее заклинание перестало защищать. Она ощупала лицо. Щеки отчетливо ощутили прикосновение пальцев. Но самих пальцев она уже не чувствовала.

Сосредоточиться было тяжело. Она посмотрела на ладони.

Медленно подняла их и скрестила на груди, там, где лежал под кожаным платьем камень альвов.