– Стар, чего вы так боитесь? Прошу вас, не уходите… Поговорите со мной, ради всех святых! Скажите же мне наконец, что вы чувствуете на самом деле.

Сейчас меня разорвет надвое, подумала я, причем и в прямом, и в переносном смысле этого слова, потому что внутри меня бушевали абсолютно противоположные страсти. Я уже открыла рот, чтобы ответить, но из него не вырвалось ни единого слова. Все они оказались запечатанными где-то в самых дальних глубинах моего естества. Впрочем, как всегда.

Мышь издал протяжный вздох, похожий на стон.

– Вот! Возьмите. Думал, вам это должно понравиться. – Он сунул мне в руку конверт. – Если передумаете… Если же нет… тогда спасибо за все. До свидания.

– До свидания.

Я громко хлопнула дверцей и торопливо зашагала к крыльцу, намеренно не оглядываясь.

Мне было слышно, как Мышь развернул машину и стремительно покатил прочь. Я тихонько открыла парадную дверь, стараясь не шуметь. Из кухни доносился громкий смех. Я прямиком пошла наверх, чувствуя некоторую неловкость от перспективы снова оказаться в веселой компании домочадцев. И как им объяснить мое столь скорое возвращение домой? Направилась в детскую, чтобы удостовериться, что с Рори все в порядке и он уже в постели. Нежно поцеловала его в щеку. Ребенок тотчас же пошевелился и открыл глаза.

– Ты уже вернулась. Ну как? Хорошо провела время с Мышью?

– Да, все было хорошо. Спасибо.

– Стар.

– Да, милый?

– Вы с ним поженитесь, да? – Рори мимикой изобразил, как взрослые целуются, и тут же улыбнулся во весь рот. – Пожалуйста!

– Мы тебя оба любим, Рори.

– Стар.

– Что?

– Маг на меня рассердилась за то, что я разбил телефон. Сказала, раз Мышь мой отец, он и должен платить за него. Он и правда мой отец?

– Я… Знаешь, тебе лучше спросить у него самого, Рори. А пока постарайся заснуть, ладно? – Я снова поцеловала мальчика.

– Хорошо бы, если бы он был моим папой, – прошептал малыш полусонным голосом. – А ты тогда могла бы быть моей мамой.

Я на цыпочках вышла из детской, поражаясь великому дару всепрощения, которым обладают маленькие дети. Они так легко прощают все обиды, и все для них так просто и понятно. Я пошла к себе и сразу же залезла под одеяло, даже не потрудившись снять с себя джинсы и свитер. Потому что в комнате стоял зверский холод. Но я все же вскрыла конверт, который дал мне Мышь.

Дорогая Стар.

Хочу увезти Вас на следующие выходные подальше от Хай-Уилд. У меня появилась одна дельная мысль. Думаю, нам надо провести какое-то время наедине друг с другом и чтобы никого вокруг и никаких дел, которых полно здесь. Чтобы никто нас не дергал и не отвлекал. Как Вам мой план? Дайте мне знать? Э.

P. S. Прошу прощения, что обращаюсь к Вам в письменной форме. Написал на тот случай, если у меня не хватит смелости спросить у Вас об этом напрямую в пабе.

* * *

Утром я проснулась и тут же невольно вздрогнула, вспомнив все события вчерашнего вечера. Наверное, подумала я, натягивая на себя сверху еще и второй свитер в тщетной попытке хоть немного согреться, мне надо прямо сейчас же сбегать к нему на ферму и сказать: «Да».

Смелее, Стар! Так и сделай…

Я кое-как оделась и поспешила вниз. На кухне было пусто. В раковине громоздились горы грязной посуды. На столе стояли бокалы и несметное количество бутылок из-под вина. Но пока не до уборки! Я решительно направилась к черному входу, зная, что нужно действовать без промедления, иначе я снова струшу и ничего не скажу Мыши. И в эту минуту взгляд мой упал на записку, валявшуюся посреди стола.

Стар! Вчера вечером тебе звонила твоя сестра. Пожалуйста, перезвони ей. Она сказала, что это срочно!!! P. S. Надеюсь, ты хорошо провела время. М.

Черт!

Все мысли о возможной поездке куда-то в обществе Мыши тут же вылетели из моей головы.

Я ринулась к стационарному телефону, сняла трубку и дрожащей рукой набрала наш домашний номер. На другом конце провода послышались бесконечные гудки, но никто так и не снял трубку. Тогда я перезвонила на мобильник Сиси. Включился речевой ящик.

Я положила трубку на рычаг. Наверное, она просто отключила мобильник, стала я успокаивать себя. Или не услышала, как звонит городской телефон. Слабое утешение! Особенно если вспомнить, какой у Сиси острый слух. Она ведь с легкостью улавливает малейший шорох на расстоянии в целую милю. Я снова попыталась дозвониться ей и по стационарному телефону, и по мобильному. И опять безрезультатно.

Бросилась к себе наверх и стала искать в вещах свой мобильник. Вдруг повезет и он поймает сигнал связи? Тогда я хотя бы смогу прочитать эсэмэски, если сестра отправляла их мне. Но, конечно, телефон мой и не подумал включиться. Побросав вещи в дорожную сумку, я побежала вниз и вызвала такси с просьбой немедленно доставить меня на вокзал.

И лишь только когда я села в поезд, мобильник заработал и я смогла прочитать целую кучу эсэмэскок, которые пришли на мой телефон накануне. При каждом новом включении он громко позвякивал, явно нервируя других пассажиров, бросавших на меня откровенно раздраженные взгляды.

«Стар, это Сиси. Пожалуйста, перезвони мне».

«Стар, ты у себя?»

«Мне сказали, что тебя сейчас нет дома. Мне нужно срочно поговорить с тобой… Пожалуйста, перезвони мне».

«В худшем случае…»

«ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИ!»

Черт! Черт! Черт!

А тут еще этот поезд плетется как черепаха. Хоть бы скорее он приехал в Лондон. Слезы навернулись мне на глаза при мысли о том, какой черствой эгоисткой я оказалась. Ведь все последние недели я думала исключительно о себе и только о себе. По сути, бросила сестру на произвол судьбы. По-другому и не скажешь. И это в тот самый момент, когда она так отчаянно нуждалась во мне. А меня рядом не было. Ну и что я за человек после этого? – вопрошала я сама себя с отчаянием.

Открывая входную дверь в квартиру, я услышала, как глухо барабанит сердце в моей груди. В гостиной пусто. На кухне тоже никого нет. В квартире царит довольно необычный порядок. Все чисто и на своих местах. Я побежала в спальню. Но и там не нашла Сиси. И снова нетипичная мелочь бросилась в глаза. Ее кровать стоит прибранной. Такое впечатление, что на ней уже несколько дней никто не спал.

Потом я проверила ванную комнату, вторую спальню, залезла в гардеробную, прошерстила немногочисленные наряды Сиси. Кажется, чего-то не хватает. Но чего конкретно, затрудняюсь сказать. Снова побежала вниз, на всякий случай проверила и террасу тоже.

И только потом заметила записку, лежавшую на журнальном столике.

– Боже! пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – взмолилась я, беря записку трясущимися от страха руками. Безвольно опустилась на диван и быстро пробежала глазами. Слава богу! Речь не идет о самоубийстве. Перевела облегченный вздох и стала читать записку заново, уже более медленно.