объединял взгляд. У Шизу же он был совсем другим. В нем читался расчёт, глубоко спрятанный за пеленой слез.

Что же на счет Иошихиро и от чего он продолжает терпеть это несмотря на откровенные неудобства от излишне липнувшей персоны? Любопытство или же желание найти слабое место у выбранной жертвы в этом доме, вот что двигало Мирой тогда. Откровенно говоря, она была разочарована осознать насколько идиотской была причина, бояться ранить чужие чувства, что может быть хуже? Чужие чувства на то и нужны, чтобы давать волю собственным. Зато Шизуха заметно выросла в глазах молодой госпожи, пусть она не идет по головам, пусть ее способ жутко раздражающий, но все же она оправдала ожидания.

Чтобы не случилось в тот странный вечер от игры в карты, до падения с высоты ради острой боли в собственном теле, хуже всего была странная фраза Акио, заставившая Миру ощутить дрожь в теле с подходящим приступом тошноты:

— Я люблю таких как ты, ты не плачешь по пустякам, в твои слезы я готов буду поверить, понимаешь, о чем я?

Пускай она уже совершила ошибку все же пустив его в свою жизнь, но больше она их не допустит:

— Мне не нужна будет твоя любовь, в любом случае, даже если однажды проснешься и поймешь, что любишь меня. Давай оставим все как есть, хорошо?

— Ты чего это вдруг, с чего вообще решила, что тебя кто-то любит?

— Я не говорю, что ты любишь меня, я просто хочу, чтобы все оставалось как есть. Нам легко вместе, весело, я не боюсь оставаться с тобой, не краснею от шуток и прикосновении, не хочу плакать от твоего ухода. Любовь она, она делает все сложнее, она приносит больше боли.

— Тогда почему все так стремятся влюбиться?

— Потому что хотят почувствовать себя хоть немного живыми чувствуя боль? — Мира ответила абсолютно серьезно.

— Во-первых ты не в моем вкусе, а во-вторых это ты держи себя в руках, всем тяжело устоять передо мной.

— Договорились, поженимся и будем дружить, хорошо?

Как-бы глупо не звучала эта фраза, для Миры она значила гораздо больше, чем можно было передать словами. Уверенный кивок Акио вселял ей надежду, что это возможно.

Глава 54. Теплый летний день

Дни в удивительном доме летели один за одним, страх окутывающий ее в одиночестве постепенно отступал словно рана наконец начала затягиваться.

Отец всегда был для нее ярким солнцем греющим душу, Акио же был похож на теплый день, когда даже несмотря на затянутое небо тебя греет сам воздух. В такие дни чувствуешь себя воодушевленным и сильным, чувствуешь радость от простого нахождения на улице.

Старший же… Что можно было сказать о Иошихиро Мира уже не знала. Он вежлив с ней, сдержан. Он скорее, как пасмурный и дождливый день в которые так не хочется покидать дом. Но как мы все ищем тень в жару, а солнце в дождь, так и минутно сходившая улыбка с лица Акио и возникающая на лице Иошихиро были какими-то ценными.

Новость об отъезде братьев была как ветер для затухающего огня. Что же ее так разозлило? Если бы Мира могла ответить себе хоть на один вопрос честно, ей бы стало куда проще жить. Она бы так и осталась в доме до самого их отъезда, не попадаясь на глаза. Но окутавшее ее чувство тревоги все же вело в неизвестном направлении. Увидев Акио в полусознательном состоянии Мира впервые в жизни ощутила режущее ее тело чувство, словно сущность так долго скрывающаяся в ее теле наконец рвется наружу. Что она может сделать было уже не важно, сейчас нужно любым способом помочь этому идиоту, а значит самое время перестать противиться своей природе.

Аурураси явно ощутивший слабость в сопротивляющейся душе действовал куда быстрее Миры, но все же в ней сохранялось сознание. В тот день она впервые за долгое время увидела Ую, он был близким другом ее брата и часто приходилось проводить время вместе, она не могла не заметить изменение в его поведении. Ую был жутким павлином, но все же добрым парнем. В глазах напротив же была какая-то отгороженность, видимо он, как и другие ненавидел ее.

Она слабо помнила, что именно окончательно отключило ее сознание, но отчетливо ощущала безумную истому наслаждения, которую испытывала, когда ее неподвластное тело вновь и вновь наносило удары по человеку. Чувство удовольствия с такой скоростью и силой растекалось по телу, что взять под контроль сущность внутри не было ни сил, ни желания. Лишь обжигающая алая кровь коснулась ее руки приводя в чувство, лишь хриплый голос Иошихиро вернули ее обратно. Удовольствие сменилось ужасом, а следом за ним пришел страх, но времени поддаваться ему не было — сначала решить проблему, после прожить ее. В тот день она впервые попробовала метод отца, он всегда целовал Миру в лоб, когда знал, что дочери больно, сама от себя не ожидая переняла эту привычку. Была вероятность убить этих двоих, но они выжили.

Проблема была решена, а значит очередь выйти наружу отложенным эмоциям. От нахлынувшей слабости в теле у нее заметно подкашивались ноги, казалось словно они вовсе не в силах ее вести домой. Не было сил даже вдохнуть воздух, все ее тело словно испытало невыносимую нагрузку одновременно напрягая каждую клеточку, а после попало в невесомость. Как бы это не выглядело, но в тот день Мира понимала, что не выдержит в одиночестве, сегодня она будет куда слабее в их глазах, но хотя бы сегодня.

Проснувшись она обнаружила себя в весьма странной компании, но игривая душа ничуть не переживала по этому поводу. Тогда она наконец узнала об необоснованной ненависти в сторону Акио и увидела Иошихиро, который и без того не скрывал чрезмерную заботу о брате под другим углом. В жизни все же было решение, которое он принял по собственной воле — беречь и опекать близких.

Кто знал, что в меньшей мере, но все же эта черта передалась и младшему брату? Правда его попытки выглядели ужасно грубыми и менее впечатляющими:

— Прекрати делать себе больно, отмахиваясь, что все заживет, ты чувствуешь боль, не важно заживет это или нет, ты должна беречь себя и я буду беречь тебя. Прекрати игнорировать свое состояние, стало плохо — скажи мне, скажи Иошихиро, мы постараемся помочь.

— Ты, прекрати уже, какая разница что делаю я, это мое тело и моя душа.

— Мне есть дело, ты ведь мой друг, помнишь?

— Вчера я