Они приступили к изучению хранящихся в компьютере документов – сначала спотыкаясь на каждом шагу, затем увереннее. Они поставили перед собой две задачи. Во-первых, хотели узнать, как именно трисоляриане описали период контакта двух цивилизаций. Во-вторых, их интересовало, как удалось создать эту мини-вселенную. Они понимали, что не достигнут в этом вопросе уровня знаний специалистов, но им хватит и научно-популярного объяснения. Томоко предположила, что достичь этих целей можно за два года. Один год уйдет на совершенствование навыков чтения на трисолярианском, и еще год – на внимательное изучение материалов.

Основополагающие принципы функционирования небольшой искусственной вселенной казались им непостижимыми. Они подолгу мучились даже над простейшими вопросами. Например, как может работать экологическая система, замкнутая в объеме всего одного кубического километра? Что здесь за солнце, откуда оно берет энергию? И самое поразительное: куда сбрасывается избыточное тепло?

Они спрашивали Томоко. На одни вопросы та отвечала, а с другими отсылала к документам в компьютере.

Чэн Синь и Гуань Ифаня особенно интересовал такой вопрос: может ли мини-вселенная обмениваться сообщениями с Великой Вселенной? Томоко уверяла, что не существует способа передать информацию из мини-вселенной наружу, но можно принимать широковещательные сообщения извне. Она пояснила, что все вселенные висят над супермембраной словно пузырьки. Понятие супермембраны является одним из фундаментальных в трисолярианской физике и космологии, и объяснить подробнее она не в силах. В Великой Вселенной накоплено достаточно энергии, чтобы передать информацию по супермембране. Но это сложно и требует невероятного расхода энергии – пришлось бы обратить в чистую энергию столько же массы, сколько ее есть во Млечном Пути. Между прочим, системы наблюдения Вселенной № 647 часто регистрируют всплески, приходящие от других великих вселенных на супермембране. Какие-то из этих сигналов – явления природы, другие – послания от разумных существ; расшифровать их не удается. Но из той Великой Вселенной, из которой пришли люди, не было ни одного сообщения.

Время текло день за днем, словно тихая вода в ручейке.

Чэн Синь начала работу над мемуарами, в которых собиралась описать известные ей исторические события. Она назвала свою книгу «Прошлое вне времени».

Иногда они пытались представить себе жизнь в новой вселенной. По словам Томоко, космологическая теория предсказывает, что в ее макромире наверняка будет больше четырех измерений; возможно, даже больше десяти. Как только новая вселенная родится, Вселенная № 647 автоматически создаст вход в нее и изучит образовавшиеся в ней условия. Если обнаружится больше четырех измерений, дверь между вселенными можно будет перемещать, пока в Великой Вселенной не найдется пригодное для жизни место. Одновременно мини-вселенная установит связь с беженцами, скрывавшимися в других трисолярианских мини-вселенных, а может быть, и с переселенцами галактического человечества. В новой вселенной все беженцы из старой станут практически одной расой и совместно приступят к созданию нового мира. Томоко подчеркнула, что шансы на выживание во вселенной высших размерностей намного лучше из-за одной особенности: весьма вероятно, что из множества макроскопических измерений на долю времени придется больше одного.

– Многомерное время? – Чэн Синь поначалу не понимала этой концепции.

– Даже если бы время было лишь двумерным, оно предстало бы не линией, а плоскостью, – объяснил Ифань. – На ней существует бесконечное количество направлений, и мы могли бы одновременно принимать бесчисленное количество различных решений.

– И как минимум одно из них окажется верным, – добавила Томоко.

* * *

Однажды ночью, после уборки второго урожая, Чэн Синь проснулась и не обнаружила Ифаня рядом с собой. Она поднялась, вышла из дома и увидела, что солнце уже стало луной и крохотный мирок залило призрачным, холодным светом. Мрачный Ифань сидел возле ручейка.

В этом мире для двоих каждый особенно остро чувствовал переживания другого. Чэн Синь уже давно знала, что Ифаня что-то беспокоит. Прежде он был веселым оптимистом. До недавнего времени он то и дело делился своей мечтой: если им посчастливится устроить себе спокойную жизнь в новой Великой Вселенной, не исключено, что их детям удастся воссоздать человеческую расу. Но затем он резко переменился, стал бродить в одиночестве и о чем-то размышлять, а порой проводил какие-то расчеты на компьютере.

Чэн Синь села рядом с Ифанем, и тот обнял ее. Подлунный мир затих, лишь журчал ручей. Свет озарил поле спелой пшеницы; завтра следует приступить к уборке урожая.

– Потеря массы, – произнес Ифань.

Чэн Синь промолчала. Она следила, как отражение луны танцует в ручейке. Она знала, что Ифань пояснит свою мысль.

– Я изучал трисолярианскую космологию и нашел доказательство деликатности баланса нашей старой Вселенной. Количество массы во Вселенной было точно таким, как надо: ни больше, ни меньше. Трисоляриане доказали, что этой массы едва достаточно для «большого сжатия». Если массу уменьшить, даже незначительно, Вселенная из замкнутой станет открытой и будет расширяться бесконечно.

– Но масса уменьшилась, – сказала Чэн Синь. Она сразу же поняла, к чему клонит Ифань.

– Да. Трисоляриане уже создали несколько сотен мини-вселенных. А сколько создано другими цивилизациями, чтобы пережить «большое сжатие» или для других целей? Каждая из них вырвала из Великой Вселенной какое-то количество материи.

– Нужно спросить Томоко.

– Уже спрашивал. Она говорит, что вплоть до момента создания Вселенной № 647 трисоляриане не обнаруживали никаких эффектов потери массы Великой Вселенной. Она была закрытой и несомненно должна была сжаться.

– А после создания Вселенной № 647?

– Разумеется, это ей неизвестно. Она также упомянула, что во Вселенной есть группа разумных существ, похожих на Нулевиков, но они называют себя Возвратниками. Они призывают отказаться от строительства мини-вселенных и вернуть их массу в Великую Вселенную… Но она больше ничего о них не знает. Ну ладно, не будем об этом задумываться. Мы же не Господь Бог.

– Но нам уже давно приходится задумываться над проблемами, находящимися в ведении Бога.

Они сидели у ручья, пока луна снова не стала солнцем.

Через три дня после уборки урожая, как только зерно обмолотили и засыпали в закрома, Чэн Синь и Гуань Ифань стояли у кромки поля и наблюдали, как роботы пашут землю, подготавливая ее к посеву. Зернохранилище было заполнено доверху, следующий урожай негде будет хранить. Раньше они принялись бы спорить, что именно сеять. Но теперь их тяготили раздумья, и сельскохозяйственные дела их больше не интересовали. Всю уборочную они просидели дома и обсуждали вероятное будущее. Они осознавали, что даже решение одного-единственного человека влияет на судьбу Вселенной, а может быть, и на судьбы многих вселенных. Они чувствовали себя Богом. От груза ответственности им стало трудно дышать; тогда они вышли из дома.