Веном искал только что созданные компании без какой-либо истории, не фигурировавшие в предыдущих реестрах, которые внезапно обзавелись крупной суммой на банковском счете, которую они незамедлительно перевели в офшоры. Разумеется, банковские служащие и банки в целом должны были сообщать правительству о любых подозрительных транзакциях и переводах сверх определенного лимита. Но если ваш банковский менеджер был, скажем так, сговорчивым, и его сговорчивость регулярно оплачивалась, сообщения никуда не отправлялись. При этом он прекрасно понимал, чем ему грозит попытка предать ваше доверие. Он бы ни за что не подверг сомнению происхождение ваших денег, поскольку с самого начала прекрасно знал об их «чистоте».

Учитывая, что речь шла о Нью-Йорке, Эдди нашел уйму таких компаний. Оставалось только отсортировать лишние.

Почти все фирмы были зарегистрированы в Нижнем Манхэттене. Неудивительно – именно там располагались офисы практически всех действительно хороших юристов по корпоративным вопросам. Сопоставив данные Комиссии по ценным бумагам и налоговой, Эдди получил интересную картину. Снова и снова он натыкался на компанию «Ротшильдс Банк Секьюритис Эс. Эй.» Брок сразу смекнул, что она была куплена уже в готовом виде, и что название выбрано не случайно. Это был психологический прием. Большинство подставных фирм использовали названия, схожие с названиями крупных и хорошо зарекомендовавших себя компаний, создавая иллюзию благонадежности.

У «Ротшильдс» был фиктивный юридический адрес, совпадающий с адресом одного известного юриста, ведущего дела на Саун-Стрит, по соседству с морским портом. Компания появилась спустя три дня после проникновения в нью-йоркский офис ОХИК, во время которого пожирающее ядерные отходы инопланетное существо убило двух бездомных[42]. Даже тогда паранойя или крошечное подозрение о том, что ветер может перемениться, заставили их действовать.

«Ротшильдс» были образованы во вторник, а уже к пятнице на их счете в «Чейз Манхэттен» уже лежало 180 миллионов долларов. К следующему понедельнику эта сумма сократилась до 60 миллионов, а за остаток недели через счет прошло еще 240 миллионов долларов. Все это четко показывало, что фирма – лишь канал для отмывания средств.

А еще он знал секрет для большинства людей, – имена настоящих владельцев компании. В соответствии с банковской политикой США, Комиссия по ценным бумагам требовала указывать их в регистрационных документах. Веном переписал их имена и адреса, но особое внимание привлекло одно имя, фигурировавшее также в самом конце списка директоров ОХИК.

«Могут быть и другие, – подумал Эдди, – но для начала сойдет и он».

– Пора идти, – обратился он вслух к симбиоту. Тот тотчас откликнулся. Надетые на Броке майка и шорты мигом изменили форму. Тело мужчины окутала чернота. Чернота с клыками.

Двадцать минут спустя Веном уже был в Нижнем Манхэттене.

Близилось время ужина, офисы или закрылись, или готовились к закрытию. Веном, возвышаясь над всеми, спокойно шел по стене одного из новейших уолл-стритовских чудовищ из стекла и стали. Современная архитектура ему никогда не нравилась. Его поражала ее бездушность, а поддержание всех этих акров стекла в чистоте наверняка обходилась в сотни тысяч долларов ежегодно. Зато, имея необходимые навыки, по такому фасаду можно было легко и быстро подняться в нужный офис, оставшись незамеченным.

Веном прекрасно представлял, какое окно ему нужно. Перед своим визитом он позвонил на пост охраны, и сотрудники службы безопасности, ничего не заподозрив, предоставили ему всю необходимую информацию. После этого ему оставалось лишь быстренько заглянуть в окно – убедиться, что данные верны. Веном занял позицию у углового офиса с окнами на юг и прекрасным видом на Бэттери-парк, и принялся ждать.

В помещение вошел мужчина и закрыл дверь.

Кабинет из хрома и стали был оформлен в стиле позднего индустриального модерна. Веном такой дизайн не жаловал.

Мужчина уселся за стол. Веном выждал пару секунд, затем выпустил несколько щупалец и разбил окно, причем сделал это максимально осторожно, чтобы все осколки упали внутрь, а не просыпались дождем на невинных прохожих.

Сидящий за столом человек, который только что снял пиджак и кинул его на диван, резко обернулся, широко открыл рот и выпучил глаза. Его курчавые волосы практически встали дыбом. Это был высокий мужчина крупного телосложения.

Но… недостаточно крупного.

Веном в два прыжка добрался до жертвы, и через несколько секунд мужик уже был надежно опутан инопланетными щупальцами. Еще несколько отростков извивались в непосредственной близости от лица жертвы.

– Думаю, мы можем назвать вас мистером Ротшильдом, – непринужденно заявил ему Веном, – это имя такое же фальшивое, как ваше собственное, но его гораздо легче произносить.

Как раз когда Веном влетал в окно, в дверь вошел второй мужчина. Он как вкопанный замер на пороге. «Ротшильд» посмотрел на него, перевел взгляд на Венома и закричал «Bistrah! Ookhadeetyeh!»

Стоящий в дверях мужик повернулся и бросился бежать, а «Ротшильд» бросился прямо на Венома. Нападение не могло причинить никакого вреда симбиоту, но его оказалось достаточно, чтобы дать второму гостю шанс улизнуть. Щупальца разминулись с целью, и мужчина скрылся в коридоре. Тогда Веном повернулся обратно к «Ротшильду», продемонстрировав полную клыков пасть.

– У вас какое-то нездоровое желание уберечь этого парня от встречи со мной, – мрачно заявил он.

– Невинный парень, – ответил Ротшильд. В его почти безупречном английском можно было расслышать легкий русский акцент. – Ничего общего с тобой.

– Невинный, значит? Вы слишком много смотрите телевизор, мистер Ротшильд. Почему вы думаете, что сможете сказать что-то, вынуждающее меня поверить в вашу или его невиновность? Ну-ну. Вы явно хорошо образованный человек, отлично говорите по-английски. Вы понимаете значение слова «julienne»[43]?

Последовавшая следом тишина прерывалась лишь вздохами, всхлипываниями и периодическими тихими стонами. Спустя несколько минут Веном произнес:

– Не думаем, что кто-нибудь позвонит в полицию, а даже если позвонит, мы не сомневаемся: у копов хватит мозгов не приезжать. Мы полностью в этом уверены. А теперь позвольте нам рассказать о цели нашего визита. Мы хотим узнать об…

– ОХИК, – выдохнул мужчина. Кровь сочилась из десятков длинных тонких порезов, и остатки его рубашки больше не были белыми, но в целом он почти не пострадал. И прекрасно знал, почему: Веном растягивал процесс.

– О нет. Нет-нет-нет. – Веном качал головой, брызжа слюной на ковер. – Нам не нужен такой простой ответ. Мы уже знаем, вы замешены в реструктуризации ОХИК. Как там у вас это называется, perestroika, da? Было глупо оставлять в стране все эти деньги. И мы знаем, что вы открыли несколько новых фондов в Лихтенштейне и Швейцарии. И в Венгрии. Венгрия… интересный выбор. Сейчас это страна с самыми жесткими банковскими законами в Европе, и они вряд ли выдадут хоть какую-то информацию. Венгры знают, с какой стороны намазывать бутерброд, они собираются идти по пути Швейцарии.