– Нью-Йорк! – воскликнула Киззи-младшая. – Что ты там делал, паппи?

– Детка, я так быстро не могу! Лорд Расселл дал одному офицеру на корабле деньги и инструкции, чтобы он посадил меня на судно, направляющееся в Ричмонд. Но оно не отплывало пять или шесть дней. Поэтому я отправился в Нью-Йорк – послушать, посмотреть…

– А где же ты жил? – спросила Матильда.

– Снял комнату в доме для цветных – это то же самое, что ниггеры. А ты что думала? У меня были деньги. У меня и сейчас есть деньги, в этих сумках на лошади. Собирался показать вам всем утром. – Джордж лукаво посмотрел на Матильду: – Могу прямо сейчас дать тебе сотню-другую!

Матильда презрительно фыркнула, и Джордж продолжил:

– Лорд Расселл оказался хорошим человеком. Он дал мне много денег и строго-настрого запретил говорить об этом массе Ли – эти деньги только для меня. И я ему не сказал.

А в Нью-Йорке я поговорил со множеством свободных ниггеров. Похоже, по большей части они чуть ли не голодают. Но не все, некоторые живут очень хорошо! Занимаются собственным делом или за работу прилично получают. У некоторых есть дома, а другие платят ренту за что-то такое, что называют квартирой. Дети у них ходят в школу.

Но все ниггеры, с кем я разговаривал, больше всего злятся на белых эмигрантов – они там повсюду…

– Аболиционисты? – ахнула Киззи-младшая.

– Ты будешь рассказывать или я? Нет! Не аболиционисты! Как я понял, аболиционисты – это белые, которые живут здесь столько же, сколько и ниггеры. А эти белые приплывают на кораблях в Нью-Йорк и разъезжаются по всему Северу. Они по большей части ирландцы. Понять, что они говорят, невозможно. А еще есть целая куча таких, которые вообще не говорят по-английски. Но первое слово, которое они выучивают, сойдя с корабля – «нагур». А потом утверждают, что ниггеры отбирают у них работу! Они постоянно затевают драки и бунты – настоящая белая шваль!

– О Господи! – ахнула Ирена. – Надеюсь, сюда они не доберутся!

– Да мне и недели не хватит, чтобы рассказать хотя бы половину того, что я видел и слышал на корабле, доставившем меня в Ричмонд…

– Удивительно, что ты вообще на него сел!

– Женщина, ты когда-нибудь оставишь меня в покое?! Муж вернулся после стольких лет разлуки, а ты ведешь себя так, словно я уехал лишь вчера!

В голосе Цыпленка Джорджа так явственно слышалось раздражение, что Том быстро спросил:

– Ты купил лошадь в Ричмонде?

– Верно! Семьдесят долларов! Кобыла и вправду оказалась проворной. Я решил, что свободному человеку нужна хорошая лошадь. Чуть не загнал ее, пока добирался до массы Ли…

Джордж приехал в начале апреля, и все были очень заняты. Большая часть семьи занималась посадками. Матильда убиралась, готовила и подавала в большом доме, и свободного времени у нее не было. Том работал с рассвета до заката – столько клиентов было в его кузнице. Ирена находилась на восьмом месяце беременности, но все равно находила себе массу занятий.

Тем не менее на следующей неделе Цыпленок Джордж побывал у всех. Когда он появился в поле, всем стало ясно, что подобная работа ему чужда и даже неприятна. Матильда и Ирена с улыбкой переглянулись, когда он появился у них, а потом хором извинились, сказав, что им нужно возвращаться к работе – он должен понять. Несколько раз Джордж пытался заговорить с Томом в кузнице, но атмосфера сразу же накалялась. Рабы начинали нервничать, а белые клиенты, сидевшие в очереди, резко прекращали разговоры, сплевывали и с явным подозрением следили за обладателем зеленого шарфа и черного котелка с петушиным пером.

За это время Том дважды видел массу Мюррея, который направлялся к кузнице, но потом быстро разворачивался и шел в другую сторону. Том понимал почему. Матильда сообщила Мюрреям о приезде Джорджа.

– Они порадовались за нас, но, Том, я боюсь, – рассказывала сыну Матильда. – Теперь они постоянно о чем-то говорят, но умолкают, как только я вхожу.

Что же будет делать «свободный» Цыпленок Джордж на плантации Мюрреев? Этот вопрос мучил всю семью… кроме четырехлетнего сына Верджила и Лили Сью, Урии.

– Ты мой дедушка? – Урия не упустил возможности напрямую поговорить с удивительным человеком, который учинил такую суматоху среди всех взрослых несколько дней назад.

– Что?

Изумленный Цыпленок Джордж просто бродил среди хижин, страдая от ощущения собственной ненужности. Взгляд его остановился на малыше, который смотрел на него большими любопытными глазами.

– Думаю, что да. – Джордж присел на корточки. – Как, говоришь, тебя зовут?

– Урия, сэр. Дедушка, а где ты работаешь?

– Ты о чем? – Джордж с удивлением посмотрел на мальчика. – Кто велел тебе спросить?

– Никто. Это я тебя спрашиваю.

Джордж решил, что мальчик говорит правду.

– Нигде не работаю. Я свободный.

Мальчик озадаченно умолк, а потом поинтересовался:

– Дедушка, а что такое «свободный»?

Цыпленку Джорджу совсем не понравилось, что его допрашивает такой малыш. Он уже собирался уйти, но потом вспомнил, что Матильда говорила о мальчике: «Он какой-то больной, может, даже на голову. Когда будешь с ним, обрати внимание на его взгляд». Цыпленок Джордж внимательно всмотрелся в лицо Урии и понял, что имела в виду Матильда. Мальчик производил впечатление физически слабого, но его большие глаза были прикованы к Цыпленку Джорджу. Казалось, что он следит за каждым его движением и оценивает. Джордж почувствовал себя неловко.

– Сэр, что такое «свободный»? – повторил мальчик.

– Это значит, что человеком никто не владеет.

Джорджу казалось, что он разговаривает с глазами. И он зашагал прочь.

– Мамми говорит, что ты дерешься с петухами. А как ты с ними дерешься?

Джордж уже готов был ответить резкостью. Он развернулся – и снова увидел честное, любопытное лицо маленького мальчика. И тут в его душе что-то повернулось: это же его внук!

Он критически посмотрел на Урию, раздумывая, что бы ему сказать. И наконец решил:

– Твоя мамми или еще кто рассказывали тебе, откуда ты?

– Откуда, сэр?

Джордж понял, что не рассказывали – по крайней мере, так, чтобы мальчик запомнил.

– Ну тогда пошли со мной, парень.

По крайней мере, есть чем заняться. Цыпленок Джордж привел Урию к хижине Матильды.

– А теперь садись на этот стул и не задавай никаких вопросов. Просто сиди и слушай, что я тебе рассказываю.

– Да, сэр.

– Твой паппи родился у меня и твоей бабушки Тильды. – Джордж посмотрел на мальчика: – Ты понимаешь?

– Мой паппи – ваш ребенок.

– Правильно. Ты не так глуп, как кажется. А мою мамми звали Киззи. Она – твоя прабабушка. Бабушка Киззи. Повтори.