принимать во внимание специфический запах, то я не мог не заметить, что правый задний карман ваших брюк выпячен как раз в форме этой бутылки. А теперь, офицер, могу я заняться своей работой? Или?.. — Он с улыбкой поднял мобильник повыше.

Несколько мгновений челюсть полицейского беззвучно двигалась, мышцы его лица то напрягались, то расслаблялись. А затем он без слов отошел в сторону.

— Очень вам признателен, — сказал Пендергаст.

Проходя мимо, он на миг остановился и легко положил руку на плечо Кляйнвесселя:

— Я непременно переговорю с вашим сержантом, скажу ему, как вы были полезны. Может быть, нам удастся наконец заполучить для вас шеврон. — Потом он наклонился к его уху, словно собираясь поделиться тайной, и тихо произнес: — Кстати, Конан Дойл все перепутал: Шерлок Холмс пользовался методом индукции, а не дедукции.

После этого он беспрепятственно двинулся вперед по лабиринту живой изгороди, то и дело останавливаясь, чтобы опуститься на колени, вытащить лупу из кармана и исследовать что-то в грунте по краю тропинки. В какой-то момент он достал из кармана пинцет, вытащил из травы что-то мелкое и положил в маленькую пробирку.

Уже опускались сумерки, когда он добрался до конца живой изгороди, где одинокий криминалист, собираясь уходить, укладывал свои инструменты. Пендергаст предъявил жетон ФБР, и криминалист оказался гораздо более услужливым, чем полицейский. Он показал на участок под стеной живой изгороди, где в землю было воткнуто множество флажков-маркеров. Грунт здесь был почти черным и очень влажным, поскольку впитал в себя большое количество крови. Пендергаст снова опустился на колени, легонько потрогал землю пальцами, отметил ее сходство с губкой.

Он достал из кармана маленький фонарик и пошарил лучом по земле.

— Что вы можете сказать об убийстве?

— Похоже, сначала была нанесена ножевая рана в шею, — заговорил криминалист, сдвигая марлевую повязку со рта. — Жертву оттащили с тропинки сюда, в уединенное место, очень острым ножом перерезали шею сзади, вскрыли грудь лезвием какого-то большого инструмента, возможно топорика, и извлекли сердце. Патологоанатом считает, что ко времени извлечения сердца она уже ничего не осознавала — смерть наступила вследствие потери крови. Тело затолкали сюда, под куст, накидали поверх него немного грунта.

— Разброс брызг?

— Как и следовало ожидать. Первичный фонтан на нижнюю часть кустарника и на землю вокруг.

— Приблизительное время смерти?

— Около четырех утра плюс-минус.

— А кто нашел тело?

— Новобрачные из Сиэтла. Выбрали это место, чтобы потискаться. — Он кивнул на скамейку неподалеку.

— И это произошло около половины одиннадцатого, насколько я понимаю?

— Да, в десять пятнадцать.

По-прежнему стоя на коленях, Пендергаст огляделся. Живая изгородь сильно разрослась, и в четыре часа в безлунную ночь здесь царила тьма. Пешеходные мостки и берег наверняка пустовали. Пендергаст взглянул наверх: ветви пальм и декоративный кустарник закрывали окна ближайших отелей. Учитывая многолюдность острова, преступник выбрал подходящее место для убийства.

— Вы позволите мне поработать немного? — спросил Пендергаст. — Без бахил, без халата.

— Не стоит беспокоиться, мы тут закончили, — ответил криминалист.

Следующие пятнадцать минут Пендергаст тщательно обыскивал участок, иногда доставал лупу, пинцет, фонарик, щелкал камерой телефона. Но, как сказал Кляйнвессель, видеть тут особо было нечего.

Наконец Пендергаст поднялся на ноги:

— Спасибо вам за терпение.

— Не стоит благодарности.

Криминалист взял свой чемоданчик и направился к выходу из лабиринта.

Пендергаст поспешил следом:

— А есть еще что-нибудь примечательное относительно этого убийства?

— Ничего, разве что два кровавых отпечатка обуви, найденные в стороне от места убийства.

— Отпечатки обуви? — Пендергаст вскинул брови. — Это стоило бы взять на заметку.

— Оставлены дешевыми мужскими сандалиями большого размера. Такие продаются во всех магазинах, от них нетрудно избавиться. Ничего более распространенного здесь не найти. По таким сандалиям вряд ли кого найдешь — их носят все, что днем, что ночью.

— Все?

— Все приезжие и примерно половина местных. — Они приближались к месту, где висела полицейская лента. — Это ведь флоридское побережье, верно? Вы же не собираетесь идти загорать в этих? — Он кивнул на туфли «Джон Лобб», в которых был Пендергаст: даже в сумерках кожа сшитой на заказ обуви тускло сияла.

— Я вас понял. — Пендергаст помолчал. — Что днем, что ночью, говорите?

— Именно.

— Так… — Пендергаст остановился на мгновение и уставился вдаль. — Странные у вас тут обычаи, мой друг.

5

На следующее утро белый «ниссан-альтима» подъехал к дому на Тайгертейл-авеню в северо-восточной части Коконат-Гроув. Какое-то время машина стояла с включенным двигателем у тротуара, пока водитель возился со всевозможными кнопками, рычажками и экранами. Наконец двигатель заглох, водительская дверь открылась, и оттуда вышел специальный агент Пендергаст. Он отряхнулся от пыли, бросил на машину мрачный взгляд и двинулся к дому.

Ухоженное белое здание в стиле Испанской миссии, построенное лет пятьдесят назад, стояло в плотном окружении тропических деревьев, которыми был знаменит город. Хотя вокруг раскинулся многолюдный жилой квартал — Пендергаст слышал жужжание газонокосилок, голоса детей, идущих в школу, — этот дом казался спящим. Пендергаст поднялся по ступенькам к двери и нажал кнопку звонка.

Изнутри раздался переливчатый звон, а через десять секунд — звук приближающихся шагов. Дверь открыл пожилой мужчина, почти такой же высокий, как Пендергаст, одетый в свежую рубашку поло и шорты. Жидкие седые волосы были кое-как начесаны на лысую загорелую макушку. Он молча посмотрел на Пендергаста вопрошающим взглядом.

— Доброе утро, — сказал Пендергаст. — Гарольд Бакстер, насколько я понимаю?

— Чем могу помочь?

— Я специальный агент ФБР Пендергаст. — Он показал свой жетон ФБР. — Простите, что нарушаю ваш покой, но не могли бы вы уделить мне несколько минут вашего времени?

Бакстер моргнул:

— Полиция вчера днем приходила ко мне.

— Не сомневаюсь. Обещаю, что не задержу вас так долго, как они.

— Хорошо. Входите.

Бакстер отошел в сторону, Пендергаст открыл противомоскитную дверь и проскользнул в дом.

Хозяин дома провел его через гостиную и столовую — обе комнаты выглядели безукоризненно и чуть попахивали нафталином — на выстланную плиткой веранду в задней части дома. Вокруг круглого стола со стеклянной столешницей стояли садовые кресла с подушками, и Бакстер показал агенту на один из них. Пендергаст уселся, и тут в раздвижной двери появилась женщина приблизительно того же возраста, что и Бакстер. В одной руке она держала кухонное полотенце.

— Гарольд? — сказала она, хотя взгляд ее не отрывался от Пендергаста. — Еще один?..

Но Пендергаст уже поднялся и сделал несколько шагов к ней:

— Миссис Бакстер? Моя фамилия Пендергаст, я агент ФБР. Вы не возражаете, если я задам несколько вопросов вам и вашему мужу?

— Мм… нет, пожалуй, не возражаю.

Женщина подошла к одному из кресел, вспомнила о полотенце в