Будучи членом совета Американского баптистского миссионерского общества, Баттрик тщательно изучал школы миссий для негров на Юге. На стене своего кабинета он повесил большую карту, усыпанную цветными булавками, отмечающими крупные американские образовательные учреждения. Там, где Гейтс был бескомпромиссным горячим оратором, Баттрик привносил в работу такт государственного деятеля, с юмором разряжая напряженные ситуации. Не обижая заявителей, он умел мастерски показать слабости в их проектах. Он обладал настолько точной интуиция, что, как сказал Гейтс, у Баттрика «кошачьи усы; он чувствует предметы до того, как до них добирается»13. Его величайшим недостатком – и притом настоящим – было то, что он считал целесообразным заискивать перед сторонниками господства белых, чтобы поддерживать работу СОВ на Юге. Он сказал на одном собрании директоров школ Теннеси: «Негры низшая раса – англосаксы высшая. Здесь не может быть вопросов»14.

Чтобы создать совет с безопасно консервативным отливом, Гейтс предпочитал «успешных деловых людей, которые поведут корабль традиционным курсом, и их не будет сбивать с пути ни временный ветерок, ни даже буря чувств»15. Первым председателем стал Уильям Г. Болдуин, президент железной дороги «Лонг-Айленд», активный сторонник образования для негров – до тех пор, пока белые люди остаются на высоких позициях. О черном южанине Болдуин заметил: «Он с готовностью заполнит менее квалифицированные места и выполнит тяжелую работу за меньшие деньги, чем белый американец или любая другая зарубежная раса, которой еще только предстоит приехать к нашим берегам. Это позволит белым рабочим с Юга заниматься более специализированным трудом и оставить поля, шахты и более простые занятия негру»16. С такими людьми у руля, СОВ, при всех своих добрых делах, заметно не дотягивала до рая. Ни Младший, ни Старший не испытывали таких откровенно расистских чувств, но они соглашались, что совет, чтобы функционировать, должен приспособиться к реакционным взглядам Юга. В этом контексте интересно отметить, что «Стандард Ойл, Огайо» наняла своего первого постоянного черного сотрудника только в 1906 году.

Вначале хорошо финансируемый СОВ распространил свою работу на Южный образовательный совет, предприятие с небольшим бюджетом, начатое Робертом Огденом. Приняв его дело, СОВ начала компанию на Юге по улучшению стандартов образования, взяв в качестве первой крупной задачи создание старших классов средних школ. До Реконструкции, ни в одном южном штате, кроме Теннеси, не существовало поддержанных налогами образовательных систем. В результате, старшие классы с четырехлетним обучением практически не создавались в регионе и не было ни одной такой школы для негров; во многих местах старшие классы выглядели просто как дополнительные комнаты, грубо присоединенные к начальным школам. СОВ определило главным приоритетом создание старших классов, так как их выпускники стали бы учителями младших классов, а заодно обильно заполнили бы колледжи, и тем самым реформаторская работа распространялась бы и вверх, и вниз по системе образования.

Не имея ресурсов для создания полноценной системы старших классов, СОВ установила модель, впоследствии скопированную будущими проектами Рокфеллера. Вместо того чтобы пытаться сделать все через собственный бюджет, совет пробуждал общественное мнение и стимулировал действия правительства. Потребовался дух общественных компаний, позаимствованный у баптистов, которые отправляли в миссионерские разъезды священников обращать в свою веру. По иронии судьбы, в то время как «Стандард Ойл» заняла враждебную позицию по отношению к антимонопольным искам, штатов и федеральным, Рокфеллер выковывал обширное партнерство, государственное и частное, для социальных перемен. СОВ платил зарплаты специальным профессорам в государственных университетах, которые объезжали штат, намечали места для школ старших классов, затем заручались поддержкой местных налогоплательщиков. Эти профессора были подотчетны отделам по образованию штатов, создавая необходимый политический камуфляж в период, когда имя Рокфеллера все еще звучало в Америке, как проклятие. Столь революционным было влияние денег СОВ, что к 1910 году оно помогло воплотить в жизнь восемьсот школ старших классов на Юге.

СОВ неоднократно останавливали в его изначальном стремлении содействовать образованию негров. Подчиняясь расизму, фонд ограничивал поддержку «очень немногими» округами, которые могли дать «наиболее значимые постоянные результаты» по словам Баттрика17. «Только в 1914 году организация наняла на Юге агентов по сельским школам для двух рас, и даже тогда Совет был склонен нанимать белых агентов для негритянских школ и продолжал поощрять школы учить черных полезным навыкам и не трогать их умы. В будущем он столкнулся с жесткой критикой негров, таких как У. Э. Б. Дюбуа, который не был согласен с школьной системой, державшей негров на низкооплачиваемых работах. Позже в своей автобиографии Дюбуа критиковал СОВ за поддержание идеи о социальной разделенности рас в школах; цветные школы, по мнению Совета, должны быть главным образом производственными, и все усилия стоит направить на то, чтобы умиротворить мнение белых южан»18. СОВ добился примечательных результатов в улучшении образования на Юге, но он не дал серьезных результатов там, где изначально хотел их больше всего: в образовании для черных. В итоге, девять десятых денег СОВ пошли на школы для белых или на развитие медицинского образования – печальное следствие для фонда, который должен был быть назван Советом по негритянскому образованию.

В 1905 году СОВ расширил свою сферу деятельности на высшее образование, получив от Рокфеллера пожертвование в десять миллионов долларов, за которым последовали еще тридцать два миллиона долларов в 1907 году – Совет приветствовал ее, как «крупнейшую сумму в истории, когда-либо данную человеком на любые социальные или филантропические цели»19. (Сегодня сумма была бы равна пятистам миллионам долларов.) Значительная часть последнего пожертвования была направлена Чикагскому университету. Пока СОВ укреплялся целевыми дарами на колледжи и университеты, он ввел правила, на которых настаивал Рокфеллер, зачастую тщетно, с Уильямом Рейни Харпером: пожертвования должны стимулировать пропорциональные гранты; местные сообщества должны разделять финансовый груз своих школ; университеты должны создаваться в населенных пунктах с процветающей экономической базой; и доход от целевого капитала не должен покрывать более половины текущих расходов.

* * *

Прошло немного времени после начала проекта СОВ, и стало удручающе очевидно, что дефекты образования на Юге не получится выправить без более сильной экономики на местах. Гейтса поразило это открытие, когда они с Баттриком предприняли экскурсию на поезде по Югу. Он смотрел из окна и размышлял, затем неожиданно воскликнул: «Это благодатный уголок мира. Здесь великолепный климат, много плодородной земли и немерено работы. Он должен стать богатым, чтобы должным образом собирать налоги, если он собирается поддерживать образование и здравоохранение. Ваша задача, Баттрик, выяснить как»20.

Никто не смог бы обвинить Гейтса в том, что его идеи недостаточно масштабны. Если образование зависит от платежеспособных налогоплательщиков, значит, они поднимут всю налоговую базу Юга. А если это означает повысить производительность сельского хозяйства Юга, пусть будет так. Величественные перспективы, если не человеческое высокомерие, стали возможны благодаря большому богатству. Там, где другие благотворители могли лишь подремонтировать, наместникам Рокфеллера были позволены более пространные фантазии.