Люди, стоящие на мостике «Северодвинска», все это прекрасно знали. Им было известно и то, что теперь ситуация в Британии изменится необратимо. Власть королевы Виктории рухнет, и, как водится, ей на смену придет хаос. Но, как говорится, проблемы бриттов русских не беспокоят.

Убедившись, что операция прошла успешно, старшие офицеры подводной лодки покинули мостик. Лязгнули задраенные люки, и «Северодвинск» скрылся под водой, словно его здесь никогда и не было.

30 (17) июля 1877 года, полдень. Константинополь, дворец Долмабахче

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев

Вчера мне довелось поручкаться с живой легендой – самим Дмитрием Ивановичем Менделеевым. Он совсем недавно был в САСШ, где изучал постановку там дела в области нефтедобычи и нефтепереработки. Умнейший дядька, все схватывает на лету. Мы через «полковника Александрова» вызвали его из Петербурга. Он прибыл и сразу же загорелся нашей идеей строительства в Югороссии современных нефтеперегонных заводов для массового производства бензина, керосина и дизельного топлива.

Похоже, что Менделеев с самого начала догадывался о нашем происхождении. Как я уже говорил, он был умным человеком и, естественно, не мог не сделать определенных выводов, увидев все наши югоросские «технические чудеса». Я, как умел, отвечал на его бесконечные вопросы, пока он, видимо, созрев, не задал мне прямо в лоб свой самый главный вопрос:

– Александр Васильевич, пожалуйста, скажите честно – кто вы и откуда?

Я тяжело вздохнул. Опять придется рассказывать человеку историю с нашим переносом в прошлое из XXI века, выслушивать кучу ахов и охов, а потом успокаивать нервы ошеломленного хроноаборигена валерьянкой или чем покрепче.

Но к счастью, с Дмитрием Ивановичем было совсем не так. Узнав о нашем иновременном происхождении, он сразу же взял быка за рога и стал выспрашивать меня о наших успехах в области химии. А я, как человек, разбирающийся в этой науке в объеме знаний, полученных в средней школе, как мог отвечал на вопросы великого ученого.

В конце концов, мне надоело выглядеть двоечником, отвечающим урок преподавателю, и я свернул нашу научную беседу, обещав Менделееву дать почитать на сон грядущий учебник химии, который вроде бы хранился в нашей библиотеке.

Устроив его в нашей гостинице, сооруженной в помещении бывшего султанского гарема – прежние жители его давно уже разбрелись по белу свету, – я зашел к адмиралу Ларионову и доложил ему о прибытии Менделеева и о состоявшейся беседе. Виктор Сергеевич, твердо решивший учредить в Константинополе свой университет и сейчас подыскивающий подходящую кандидатуру руководителя для этого учебного заведения, оживился и спросил у меня:

– Александр Васильевич, а как вы смотрите на то, чтобы предложить Менделееву возглавить наш константинопольский универ? Фигура-то мирового масштаба. Да и как прикрытие он для нас лучшая кандидатура. Если он будет ректором, то никто не удивится, когда отсюда одно за другим пойдут открытия да изобретения…

Я почесал затылок.

– Видите ли, Виктор Сергеевич, – сказал я, – как ученый Дмитрий Иванович, безусловно, фигура первой величины. И дел для него у нас бы нашлось сколько угодно. Переработка нефти, производство столь необходимых нам машинных масел, создание бездымного пороха, наконец. Но ведь в свое время он принимал деятельное участие в разработке проекта создания в азиатской части России университета в Томске. Его даже предполагалось назначить ректором этого университета, но по каким-то личным обстоятельствам Менделеев в Томск не поехал.

– Ничего, – кратко, по-военному ответил мне Ларионов. – Разберемся! Так что, Александр Васильевич, я полагаю, что Менделеев – это именно тот человек, который нам нужен, и попрошу вас пригласить его завтра ко мне…. Ну, скажем, к полудню.

Попрощавшись с адмиралом, я отправился в библиотеку, нашел там в разделе технической литературы «Основы общей химии» – трехтомник, учебник для вузов, и отнес его Менделееву. Тот вцепился в эти тома, словно ястреб в добычу, и чуть ли не вытолкал меня из своей комнаты, спеша ознакомиться с попавшим к нему в руки сокровищем.

А сегодня я зашел к нему в начале двенадцатого. В комнате было накурено так, что можно было вешать топор, а Дмитрий Иванович, похоже, так и не спавший ни минуты, с воспаленными до красноты глазами листал учебник, делая пометки карандашом в своей рабочей тетради. Мне стало его жалко.

– Дмитрий Иванович, – сказал я, – отдохните хоть немного. Посмотрите, на кого вы сейчас похожи. Поверьте мне, вам будет предоставлено достаточно времени для того, чтобы освоить все наши знания. Если, конечно, вы согласитесь остаться в Константинополе и поработать в нашем университете.

– А разве в Константинополе есть университет? – удивился Менделеев. – Я ничего о нем раньше не слышал.

Я немного замялся.

– Видите ли, Дмитрий Иванович, своего университета у нас, действительно, пока еще нет. Но наш командующий уже твердо решил, что он нам необходим, а значит, он обязательно будет. Как вы понимаете, тому, что будут преподавать в Константинопольском университете, не научат больше нигде. В остальных подобных учебных заведениях мира эти знания пока еще не даются. А знания – это, как говорится, сила, особенно сейчас – на заре машинной цивилизации, в век железа и пара. В связи со всем этим мы хотим предложить вам возглавить Константинопольский университет, став его ректором. Впрочем, более подробно на эту тему с вами и хочет лично побеседовать адмирал Ларионов.

В течение четверти часа я проветривал комнату Менделеева от ядреного табачного дыма, а великий химик приводил себя в порядок, готовясь к встрече с главой Югороссии. Потом, еще немного передохнув, ровно к полудню мы отправились на рандеву с адмиралом.

Виктор Сергеевич сердечно поприветствовал Менделеева и радушно пригласил его за стол. Адмирал с любопытством смотрел на живую знаменитость. Дмитрий Иванович был не похож на свои портреты, к которым мы все привыкли. На них он обычно изображался пожилым седым человеком, а здесь сидел еще крепкий и моложавый сорокадвухлетний мужчина с едва заметными залысинами и острым взором.

– Дмитрий Иванович, – начал Ларионов после несколько затянувшейся паузы, – как я понял, Александр Васильевич уже рассказал вам – кто мы и откуда?

Менделеев кивнул и, в свою очередь, спросил:

– Господин адмирал, как рассказал мне Александр Васильевич, вы хотите предложить мне место ректора Константинопольского университета. Не так ли?

Адмирал Ларионов бросил на Менделеева внимательный взгляд:

– Да, Дмитрий Иванович, вы все правильно поняли. Мы считаем, что вы как раз тот человек, который сможет сделать наш университет лучшим в мире. Вы понимаете, насколько это дорогое удовольствие с финансовой точки зрения – содержать подобное учебное заведение. Но это необходимо, в том числе и с точки зрения политики. Пусть это будет и не очень скоро, но чем больше студентов из других стран мы обучим, тем больше у нас будет искренних друзей, смотрящих на мир так же, как и мы.