— Лила, будь любезна, принеси мне еще воды со льдом. Жажда совсем замучила.

Больная указала на пустой кувшин.

— Я мигом, — пообещала мать.

Она взяла с ночного столика кувшин и вышла из спальни. Вскоре ее шаги уже слышались с устланных ковром ступеней лестницы. Тогда Изабель Ньюбери повернула ко мне свои уставшие, почти неживые глаза и произнесла слова, которым предстояло изменить мою жизнь:

— Мой муж влюблен в твою мать. И я это одобряю.

— Что? — оторопело пробормотал я.

— Рис нуждается в заботе. Один он просто не выживет, — спокойным, будничным тоном сообщила миссис Ньюбери. — Твоя мать все это время очень добра ко мне. Я ее обожаю.

— Великая перемена, — не удержался я. — А вы учли моего отца?

— Лила мне все рассказала о твоем отце. Думаю, тебе тоже есть за что его ненавидеть.

— Нет, мэм. Отец мне в миллион раз симпатичнее, чем Рис Ньюбери.

— Любовь Риса к твоей матери совершенно платоническая, уверяю тебя. Скорее всего, Лила даже не догадывается о ней.

— Миссис Ньюбери, и вы не против, если через какое-то время в постели с вашим мужем окажется женщина, не попавшая даже в вашу долбаную кулинарную книгу?

— Мне неприятна твоя вульгарность, — слабым, но раздраженным голосом заявила Изабель.

— И у вас еще хватает наглости называть меня вульгарным? А то, что вы на смертном одре занимаетесь сводничеством для своего мужа, — это, наверное, благочестивое дело.

— Я всего лишь смотрю дальше своей смерти, — заметила Изабель. — Я подумала, что должна поставить тебя в известность. Не хотелось бы, чтобы эта новость явилась для тебя полной неожиданностью.

— Согласен. Терпеть не могу сюрпризы. Моя мать хоть знает об этом?

— Нет. Но мы с Рисом все обсудили. Каждую мелочь.

— Тогда передайте Рису, что они с моей матерью поженятся только через мой труп. Я со многим могу смириться, но только не с ролью пасынка Риса Ньюбери. И мне вовсе не улыбается заиметь Тодда в сводных братьях… Точнее, в неродных братьях. Это что, ваша прощальная гадость моей семье? Сколько себя помню, от Ньюбери мы только гадости и получали.

В коридоре послышались шаги матери. Миссис Ньюбери приложила палец к губам. Мать внесла запотевший кувшин и налила больной стакан холодной воды.

— Надеюсь, вы тут без меня не скучали? Том, я все рассказала Изабель о тебе. Она говорит, что еще не встречала матери, которая бы так гордилась своими детьми. Изабель права. Вы всегда были смыслом моей жизни.

— Спасибо, что навестил меня, Том. — Миссис Ньюбери пожала мне руку. — Всегда рада тебя видеть.

— Надеюсь, вам станет лучше, миссис Ньюбери, — произнес я обычную в таких случаях фразу. — Если нужна будет помощь, вы только дайте знать. Спокойной ночи, мэм.

Мы с матерью сидели в кабинете Риса Ньюбери. Я мысленно прокручивал бесконечные возможности выставить себя последним идиотом. Если мать и Рис Ньюбери любезничали у постели его умирающей жены, меня это не касалось. Особенно учитывая то, что умирающая жена фактически занималась их сватовством, гордясь своей заботой о муже.

— Мам, почему она не в больнице? — осведомился я, не решаясь сразу перейти к вопросу об отце.

— Изабель хочет умереть в доме, где умерли все ее предки, в своей постели. Таково ее решение.

— А какая у нее разновидность рака?

— Теперь уже сложно определить. Поражено все тело. А началось с рака прямой кишки.

— Серьезно? В таком случае даже у Господа Бога плоховато с чувством юмора.

— Том, таких циничных слов я от тебя не ожидала! — Мать подошла к двери — не подслушивает ли кто. — Мы с Изабель Ньюбери очень сдружились, поэтому не отзывайся дурно об этой женщине. Она и так сильно переживает, что бывшие лучшие подруги бросили ее наедине с болезнью. Разумеется, они соблюдают правила приличия и один-два раза в месяц приходят на какой-нибудь час. Но Изабель видит, как им не терпится поскорее убраться из ее спальни.

— Меня не слишком удивляет поведение этих женщин. Удивительнее другое: Лила Винго, один из злейших врагов Изабель Ньюбери, теперь проводит с ней каждый день и почти каждую ночь.

— Нечего ворошить прошлое. Я никогда не держала зла на Изабель. Знал бы ты, каково приходится бедному Рису. Он совсем сник.

— Приятно слышать, что хоть что-то выбило его из колеи. Если честно, я думал, что ты измеряешь глубину своей человечности тем, насколько сильно ненавидишь Риса Ньюбери.

— Его просто неправильно понимают, — возразила мать.

— А мне кажется, его очень хорошо понимают. Если вдруг и он заработает рак прямой кишки, можно будет говорить, что у Бога есть четкий план для всех нас.

— Я не потерплю гадостей о Ньюбери в его же собственном доме, — вспылила мать. — И я не шучу. Он и Изабель — мои самые близкие друзья в Коллетоне. Ты бы видел, с какой трогательной признательностью они меня принимают. Я себя неловко чувствую: меня благодарят за обыкновенную добрососедскую поддержку. Я привыкла помогать соседям, ничего не прося взамен. Чем ближе я знакомлюсь с Ньюбери, тем больше удивляюсь, до чего же они одиноки. Не ухмыляйся. У них нет приятелей в нашем с тобой понимании этого слова. Вокруг них крутятся многие, но только по одной причине — деньги и общественное положение. Каждый стремится что-нибудь себе урвать. Рис и Изабель — очень проницательные люди. Фальшь они чуют на расстоянии.

— Думаю, что так оно и есть. Тогда зеркала должны сводить их с ума… Мама, я ведь здесь не просто так. У меня сегодня был отец.

— Я сразу поняла, почему ты пришел. Я ждала тебя, Том.

— Отец просит простить его за все. Он готов сделать для тебя что угодно, если ты вернешься.

Мне было странно повторять неуклюжие отцовские фразы.

— Я убила слишком много лет на твоего отца, — вздохнула мать. — Ты понимаешь, что я его даже не любила? Выскочила замуж и только потом начала соображать.

— Сегодня ему прислали бумаги на развод. Это его убедило в серьезности твоих намерений.

— У Риса и Изабель есть домик на Ланьер-стрит. Они позволили мне там жить, причем совершенно бесплатно. Представляешь, как они добры ко мне?

— Речь сейчас об отце. Он просил меня поговорить с тобой. Что ему передать?

Мать встала, вытянувшись во весь рост.

— Что мне очень жаль потраченных на него лет. Я жалею, что познакомилась с ним. Жалею, что зачала с ним детей. И еще: день, когда я навсегда освобожусь от него, станет счастливейшим в моей жизни.

— Может, ты подыщешь более сильные выражения?

— Какое право ты имеешь осуждать меня? Или забыл, что в детстве только и просил, чтобы я развелась с отцом? Что теперь изменилось?