– Можно подумать, они сделали это из любви к нам, – пробормотал главный старшина себе под нос. Такое вряд ли было бы возможно, не будь японцы полностью в себе уверены. Даже при монтаже ракетной установки на вершине холма они не спешили. Все делалось основательно и профессионально, как и следовало, но ведь если ты готовишься к отражению воздушного налета, нужно торопиться. Темп работы в мирное и в военное время разный, что бы там ни говорили об уровне подготовки. Ореза снова направил бинокль на ближайший перекресток. В солдатах не чувствовалось никакой напряженности. Они вели себя, как и подобает солдатам, но не оглядывались по сторонам, как обычно бывает на вражеской территории.

Может быть, это не так уж и плохо. Никаких массовых арестов, концентрационных лагерей – обычных спутников оккупации, никакой демонстрации силы, если не считать присутствия солдат. Можно подумать, что ничего не изменилось, за исключением того, что японцы чувствуют себя удивительно уверенно, подумал Португалец. И они явно собираются остаться здесь надолго. Уверенность японцев в том, что никто не попытается выдворить их отсюда, была вполне очевидной. А он, отставной старшина береговой охраны США, уж явно не в силах что-нибудь предпринять, чтобы изменить создавшееся положение.

* * *

– О'кей, вот первые снимки из космоса, – сказал Джексон. – У нас не было времени тщательно их изучить, но…

– Но мы займемся этим, – закончил за него Райан. – Не забудь, я профессиональный разведчик. Думаю, что смогу оценить ситуацию.

– Мне разрешен допуск к этим материалам? – спросил Адлер.

– Да – с этого момента. – Райан включил настольную лампу, и адмирал набрал комбинацию на кодовом замке своего кейса. – Когда он снова пролетит над Японией?

– Пролетает прямо сейчас, но почти все острова закрыты пеленой облаков.

– Ищете ядерные ракеты? – спросил Адлер.

– Совершенно верно, сэр, – отозвался адмирал Джексон. Он положил на стол первую фотографию Сайпана. У причала стояли два судна, предназначенные для перевозки автомобилей. Стоянка по соседству была заполнена аккуратными рядами военных машин, главным образом грузовиков.

– Что можешь сказать? – спросил Райан.

– Усиленная дивизия. – Кончиком ручки Джексон коснулся группы машин. – Вот это батарея ракетных пусковых установок «Пэтриот». Это артиллерийские орудия., А вот это похоже на большую радиолокационную станцию ПВО, разобранную для транспортировки. Вот там находится холм высотой в тысячу двести футов. С него открывается превосходный вид, и дальность действия радиолокаторов составит добрых пятьдесят миль. – Еще одна фотография. – Аэропорты. Вот это пять истребителей F-15, а если посмотришь сюда, то увидишь два F-3, заходящих на посадку.

– F-3? – недоуменно спросил Адлер.

– Модернизированный вариант FS-X, – пояснил Джексон. – Приличная «птичка», по сути дела усовершенствованный F-16. «Иглы» используются для нужд ПВО, а эта «птичка» – неплохой штурмовик.

– Нам нужно еще несколько пролетов над этим районом, – произнес Райан, внезапно посерьезнев. По какой-то причине ситуация стала теперь реальной. По-настоящему реальной, как он любил говорить, метафизически реальной. Это не было больше результатом анализа или устных докладов. Сейчас перед ним лежали вещественные доказательства, четкие фотографии. Сомнений больше не было – его страна находилась в состоянии войны.

Джексон кивнул.

– Нам также нужно, чтобы эти снимки были расшифрованы профессионалами, но спутники будут пролетать там четыре раза в день и при благоприятной погоде вести фотосъемку. Мы изучим каждый квадратный дюйм этого острова, а также Тициана, Рота, Гуама и всех остальных, даже самых маленьких.

– Господи, Робби, неужели это возможно? – спросил Джек. Вопрос, хотя и выраженный в самой простой форме, имел скрытый смысл, недоступный еще даже ему самому. Адмирал Джексон не сразу понял его, затем оторвал взгляд от спутниковых фотографий, и гнев в его голосе внезапно сменился профессиональной рассудительностью морского офицера.

– Пока не знаю. – Он помолчал и задал свой вопрос. – А мы попытаемся?

– Я тоже еще не могу дать ответ, – произнес советник по национальной безопасности. – Робби?

– Да, Джек?

– Прежде чем принять решение, мы должны знать, насколько это осуществимо.

Адмирал Джексон кивнул.

– Да, конечно.

* * *

Он не мог уснуть почти всю ночь, прислушиваясь к храпу. своего компаньона. Неужели у него нет нервов? – спрашивал себя Чавез. Как он может спать в такое время? Уже встало солнце, оглушительный шум Токио пробивался через окна и стены, а Джон продолжал спать. Ну что ж, подумал Динг, он уже старый, а старикам, наверно, нужно отдыхать дольше молодых. И тут произошло самое невероятное за все время их пребывания в Японии – зазвонил телефон. Глаза Джона открылись, но Динг успел первым снять трубку.

– Товарищи, – послышался голос. – Вы здесь уже так долго, но все еще не удосужились позвонить мне?

– Кто это? – спросил Чавез. Несмотря на то что он прилежно изучал русский язык, слова, донесшиеся по телефону в этой стране, прозвучали, как с Марса. Ему было совсем нетрудно притвориться, что он не успел проснуться. Но в следующее мгновение Чавез почувствовал, что его глаза едва не выскочили из орбит.

Из трубки послышался веселый смех, идущий из глубины сердца!

– А. вы как думаете, Евгений Павлович? Давайте соскребите щетину с лица и спускайтесь завтракать. Жду вас внизу.

Доминго Чавез почувствовал, что сердце его остановилось. Это не было перебоем, нет, он был готов поклясться, что оно остановилось, и Динг усилием воли заставил его биться. Когда же сердце заработало снова, частота его сокращений увеличилась вдвое.

– Нам понадобится несколько минут, – выдавил он.

– Иван Сергеевич вчера опять набрался, да? – со смехом спросил голос. – Передайте ему, что он уже староват для таких глупостей. Ну ладно, я пока закажу чай и подожду.

В течение всего телефонного разговора глаза Кларка смотрели прямо ему в глаза – или по крайней мере первые несколько секунд. Затем его взгляд пробежал по комнате в поисках угрожающей им опасности, которая несомненно где-то таилась, – таким бледным стало лицо партнера. Джон знал, что напугать Доминго непросто, но услышанное по телефону едва не лишило парня самообладания.

Ладно. Джон встал и включил телевизор. Если за дверью им угрожает опасность, все равно уже слишком поздно. Через окно скрыться не удастся. В коридоре наверняка полно вооруженных полицейских. Кларк направился в туалет, где остановился перед зеркалом. Вода все еще шумела в унитазе, когда вошел Чавез.

– Звонивший назвал меня «Евгением». Сказал, что ждет внизу.

– Что ты понял по его голосу?

– Говорил по-русски без акцента, правильное построение фраз. – Шум воды стих, и оба замолчали.