– Откуда вы знаете, что мы находимся в безопасности?

– Вы ведь понимаете, что я не могу…

– Борис Ильич, моя жизнь в ваших руках. Вам известно, что у меня жена и две дочери. Моя жизнь важна для меня и для них. – Слова Кларка звучали убедительно для русского разведчика, еще глубже проникшегося уважением к американцу. Это не было страхом. Джон знал свои достоинства как опытного оперативника, и Щеренко оставил у него такое же впечатление. Концепция доверия являлась естественной составляющей разведывательных операций и одновременно чем-то совершенно чуждым для них. Приходится доверять своим людям и в то же самое время никогда нельзя полностью положиться на них в деле, где двойственность представляет собой образ жизни.

– Ваше прикрытие более надежно, чем вы предполагаете. Японцы принимают вас за русских и потому не будут тревожить. Мы проследим за этим, – заверил майор Кларка.

– И как долго продлится наше сотрудничество? – спросил Кларк.

Вопрос прямо в цель, подумал Щеренко.

– Да, в этом самое интересное, правда?

– Как мы будем поддерживать связь?

– Насколько я понимаю, вам требуется надежный телефонный канал. – Майор передал под столом карточку. – Вся телефонная система Токио действует теперь на световодах. Несколько таких каналов есть и в Москве. Сюда уже выслано специальное оборудование для вас. Насколько мне известно, оно действует великолепно. Мне хотелось бы посмотреть на него, – заметил Борис с изрядным любопытством.

– Это всего лишь ПЗУ – постоянное запоминающее устройство, приятель, – объяснил ему Чавез. – Даже я не знаком с ним.

– Ловко, – одобрительно кивнул Щеренко.

– Насколько серьезны намерения японцев?

– Они, по-видимому, перебросили на Марианские острова три Дивизии. Их боевые корабли напали на вашу эскадру, – и майор посвятил американцев в те немногие подробности, которые были ему известны. – Я должен передать вам, что, по нашему мнению, вас ждут немалые трудности при попытка вернуть себе острова. – Какие? – спросил Кларк.

Русский офицер сочувственно покачал головой.

– По мнению Москвы, ваша попытка вернуть себе острова обречена на провал. У вас сейчас так же мало сил, как и у нас.

Так вот почему это происходит, понял Кларк. По этой причине у него и появился новый друг в этой чужой стране. Еще во время их первой встречи он сказал Чавезу, почти буквально процитировав Генри Киссинджера: «Даже у параноиков есть враги». Иногда его удивляло, почему русские не напечатают это высказывание на своих банкнотах, вроде того как напечатано у американцев:

Е pluribus unum – «Единство в многообразии». Правда, исторический опыт подтверждал эти опасения России. Да и Америке было чего опасаться.

– Что еще?

– В спецслужбах Японии и в ее силах самообороны действуют наши агенты, но мы получаем от них военную информацию, тогда как агентурная сеть «Чертополох» состоит из японцев, владеющих промышленными секретами. Насколько мне известно, вы получаете от них более интересные сведения, чем я от своих агентов. У меня нет более подробной информации. – Строго говоря, дело обстояло не совсем так, но Щеренко проводил четкую грань между тем, что он знал, и тем, что подозревал, а являясь хорошим разведчиком, полагался только на первое.

– Итак, нам обоим предстоит немало потрудиться. Щеренко кивнул.

– Можете приходить к нам в посольство, когда пожелаете.

– Сообщите, когда в Москву доставят аппаратуру связи. – Кларк мог продолжить, но решил пока воздержаться от дальнейших контактов до тех пор, пока не получит соответствующее подтверждение по электронному каналу связи. Как странно, подумал он, что ему требовалось такое подтверждение, но, если Щеренко говорит правду относительно своих агентов в японских спецслужбах, его запросто могли арестовать – но не захотели. Среди разведчиков старые привычки особенно живучи. Единственным утешением было то, что собеседник догадывался, что Кларк не был до конца откровенен с ним, однако не обратил на это внимания.

– Непременно.

* * *

Чтобы заполнить Овальный кабинет, не требовалось слишком много людей Комната, из которой управляли самой могущественной – по крайней мере Райан надеялся на это – страной в мире, по размерам была меньше кабинета, где он работал во время своего повторного возвращения к биржевой деятельности, и даже меньше того, который он занимал сейчас в западном крыле здания.

Все выглядели усталыми. Бретт Хансон казался особенно измученным. Один Арни ван Дамм выглядел как обычно, но Арни и в нормальной обстановке выглядел, словно после тяжелого похмелья. На лице База Фидлера отражалось едва ли не отчаяние, однако хуже всех чувствовал себя министр обороны. Это под его руководством происходило сокращение вооруженных сил США, это он едва ли не каждую неделю убеждал Конгресс, что военная мощь страны намного превосходит нужды обороны. Райан вспомнил его выступления по телевидению, меморандумы, которыми обменивались правительственные учреждения несколько лет назад, отчаянные мольбы начальников штабов родов войск, так и не ставшие достоянием средств массовой информации из-за строго соблюдаемой дисциплины. Нетрудно представить себе, о чем он думает сейчас. Блестящий государственный чиновник, столь убежденный в своей правоте и дальновидности, он натолкнулся на каменную стену под названием «действительность».

– Начнем с экономики, – к облегчению министра обороны произнес президент.

– Наибольшие трудности испытывают банки. Паника у них будет продолжаться, пока не прояснится ситуация с документацией в «Депозитори траст». Сделки совершало столько банков, что неизвестно, какие у них резервы. Люди попытаются обратить в наличные свои вклады в инвестиционных компаниях, находящихся под контролем банков. Председатель Федеральной резервной системы уже начал кампанию против этого.

– И что он говорит вкладчикам? – спросил Джек.

– Убеждает их, что у банков неограниченные средства, что наличных достаточно для удовлетворения всех потребностей, что при желании они могут взять взаймы любые суммы.

– Это подталкивает экономику к инфляции, – заметил ван Дамм. – Очень опасный маневр.

– Я бы не сказал, – возразил Райан. – Краткосрочная инфляция походит на простуду – стоит принята пару таблеток аспирина и выпить чашку куриного бульона, и ты выздоравливаешь. А вот случившееся в пятницу напоминает сердечный приступ. Сначала нужно вылечить это. Стоит банкам прекратить свою обычную деятельность… Как сказал Баз, самое главное – доверие.

Уже не в первый раз Роджер Дарлинг мысленно поблагодарил судьбу за то, что после ухода с государственной службы Райан вернулся к финансовой деятельности.

– А как с биржами? – спросил президент у министра финансов.

– Они останутся закрытыми. Я поговорил со всеми директорами. Пока не будут восстановлены документы «Депозитори», организованная торговля акциями не начнется.