А потом она упала в объятия брата, когда тьма, от которой она уже столько раз отмахивалась, наконец поглотила ее.

Удивительно, но, прожив на этом свете четырнадцать столетий, Дара был абсолютно уверен, что никогда еще не чувствовал себя так неуютно.

В больничной палате яблоку было негде упасть, и напряжение, сгустившееся в спертом воздухе, превышало все допустимые пределы. Он бы никогда не оказался в такой компании, если бы не бессознательная женщина в центре палаты, крепко их повязавшая и, что, возможно, еще более важно, примирившая. Ибо Дара подозревал, что только страх гнева Нари сейчас и удерживал его с принцем Кахтани от драки.

Ализейд выбрал именно этот момент, чтобы посмотреть в его сторону своими желтыми и жуткими, непроницаемыми глазами. Дара уставился на него в ответ, скрестив руки на груди. Он никуда не уйдет. Даже после того, как Разу, Картир и Джамшид по очереди отвели его в сторону, пытаясь намекнуть, что посещение больницы Нахид, где он устроил массовую резню, в той части города, которую он сровнял с землей, было, пожалуй, не самым тактичным его решением.

Дара не сдвинется с места, пока Нари не откроет глаза.

Акиса заметила, как двое мужчин сверлят друг друга глазами. Она наклонилась к Ализейду и прошептала ему что-то по-гезирийски, поглаживая рукоять ножа у себя за поясом.

Но вслух первой высказалась Субха.

– Я буквально в шаге от того, чтобы вышвырнуть вас всех вон, – предупредила доктор-шафитка, протягивая Джамшиду холодный компресс. – И не думайте, что меня что-то остановит. – Она хмуро взглянула в сторону Дары: – И не думай, что твоя поза произведет на меня впечатление. Мой пистолет все еще при мне – я знаю, как заставить тебя пуститься наутек.

Дара ощетинился, Акиса рассмеялась, а Зейнаб громко откашлялась, словно пытаясь компенсировать вздорное поведение своей спутницы.

– Акиса, может, сходим, проведаем моего брата? – предложила принцесса, взяв другую женщину за руку.

Джамшид поднял на них глаза:

– Скажите Мунтадиру, что я скоро приду проверять его повязку на глазу, и если он трогал ее руками, я переведу его в восточное крыло, к остальным детям, пока он не научится следовать указаниям.

– Будет сделано. – Принцесса Кахтани прошагала мимо Дары, словно тот был грязью на ее башмаке.

Акиса, однако, остановилась.

– Я все еще надеюсь когда-нибудь выпустить тебе кишки, – сказала она с приятной улыбкой, прежде чем последовать за Зейнаб.

Дара зарычал в ответ, и Разу положила руку ему на плечо. Они с Элашией стояли по бокам от него, и у Дары складывалось впечатление, что если он сейчас сделает резкое движение, то на собственной шкуре ощутит магию, которой владели эти женщины.

Но все мысли вылетели у него из головы, когда Нари пошевелилась, что-то бормоча во сне. Его сердце заполошно забилось, и Разу крепче сжала его плечо.

Субха опустилась на колени рядом с Нари и взяла ее за руку.

– Бану Нахида? – тихо позвала она. – Ты меня слышишь?

Нари медленно моргнула, стряхивая последние остатки сна. Эта картина напомнила Даре об их совместных пробуждениях по утрам в том далеком путешествии, и на сердце у него стало пусто.

– Субха? – прохрипела она. – Это действительно ты?

Доктор улыбнулась:

– С возвращением, друг мой.

Нари выглядела усталой и совершенно растерянной.

– Сочувствую насчет твоей головной боли. А кого-то из вас… – Ее черные глаза оторопело обшарили палату. – Кого-то из вас так сильно тошнит, что я не могу сосредоточиться.

Шафитка, похожая на разбойницу, которой Дара не был представлен – та самая, что в сопровождении Ализейда ворвалась на крышу, размахивая пистолетом после того, как Нари потеряла сознание, – густо покраснела.

– Прости. Я была несколько невоздержанна, празднуя нашу победу.

Лицо Нари озарилось легким удивлением.

– Мы победили? – спросила она натянуто.

– Мы победили. – Джамшид придвинулся ближе, поднося чашку к ее губам. – Пей. Голос у тебя, как у пьяной лягушки.

Нари нахмурилась:

– Я вернула тебе магию не для того, чтобы ты надо мной издевался. – Она сделала глоток воды и застыла. – К разговору о воде, мариды…

– Всем довольны, – успокоил ее Ализейд. – Очень довольны. Прямо сейчас они празднуют у себя в озере – или, во всяком случае, мне кажется, что они празднуют. Очень странные существа… Ты сделала это, Нари, – добавил он ласково. – Ты спасла город.

Дара наблюдал за тем, как их взгляды встретились, и необычные глаза принца засияли. Непонятное Даре выражение мелькнуло в лице Нари и в следующую секунду исчезло, сменившись бледной грустной улыбкой.

– Я и не сомневалась.

В ее голосе послышалось что-то такое хрупкое и щемящее, что Дара вышел вперед, не обращая внимания на множество враждебных взглядов, немедленно устремленных в его сторону.

– Ей нужен отдых, – объявил он. – Столько разговоров переутомят тебя. – Внезапно осознав, что он вышел из тени только для того, чтобы снова указывать Нари, что ей делать, Дара устыдился. – Я имел в виду, если хочешь. Решать, конечно, только тебе, – быстро добавил он, почтительно сложив пальцы.

Что ж, взгляды перестали быть враждебными. Теперь все просто смотрели на него, как на идиота.

Но тут уголок рта Нари пополз вверх, изогнувшись в подобии саркастичной улыбки, и его сердце пустилось вприпрыжку.

– Я рада, что твои взгляды изменились, – сухо сказала она. Она села, поморщившись, а затем искоса посмотрела на чашку, в которой внезапно вскипела вода. – Мне потребуется время, чтобы привыкнуть к такой магии.

– Тебе идет, – мягко заметил Дара. – Магия.

Нари снова встретилась с ним взглядом, и на этот раз в нем читалось сомнение.

– Спасибо.

Что ж, сомнение лучше отторжения. Но теперь, когда она проснулась, Дара снова вспомнил все ужасные слова, которые наговорил ей.

– Не нужно меня благодарить. Это я должен валяться в твоих ногах за то, что случилось на крыше. За то, что стрелял в тебя и…

Ализейд повернулся к нему, и температура в комнате ощутимо упала, воздух стал липким и влажным.

– Ты стрелял в нее?

– Ничего серьезного, – соврала Нари, положив руку на запястье принца. – И я быстро исцелилась. – Она снова перевела взгляд на Дару: – Это сработало, Дара. Вот и все, что имеет значение.

Но все, что можно было испортить, было испорчено, в комнате воцарилось такое напряжение, что Дара почувствовал себя абсолютно лишним. Он понял, что остальные чувствуют себя здесь как дома: Физа и Элашия поправляют подушки Нари, Субха прощупывает ее пульс, а Джамшид подает горячий чай. Поверх смятого одеяла Нари продолжала держать Ализейда за руку.