Вечером после ужина в штаб-квартире к Рокоссовскому обратился начальник тыла фронта генерал И. М. Лагунов:

– Товарищ командующий, из Торна пришло несколько поляков. Они говорят, что в городе полно солдат, у них танки, бронемашины, артиллерия.

– А где были задержаны эти поляки?

– Да никто их не задерживал, товарищ командующий, просто они зашли к нам в госпиталь и сказали, что на пути никого из наших солдат не встретили. Это встревожило начальника госпиталя, он и позвонил мне.

Рокоссовский с начальником штаба генералом Боголюбовым только начали обсуждать, какие силы следует выделить для ликвидации торунского гарнизона, как командующего фронтом вызвали к телефону.

Говорил командующий 70-й армией генерал Попов:

– Товарищ командующий фронтом! Противник прорвал кольцо и движется на север, к Грауденцу. Войск у него гораздо больше, чем мы предполагали.

– Что вы предприняли?

– У меня нет войск под руками, противник приближается к моему командному пункту. Прошу вашего разрешения перенести его.

– Хорошо, переходите в ближайшую дивизию и немедленно принимайте меры к ликвидации противника. Я сейчас позвоню Батову и прикажу ему переправить на восточный берег войска навстречу противнику.

Рокоссовский связался с командующим 65-й армией, войска которой вели бои за расширение плацдармов на западном берегу Вислы в нижнем ее течении:

– Павел Иванович, противник вырвался из Торна и движется по тылам 70-й армии к вашим переправам и к Грауденцу, где немцы еще сохранили собственные переправы. Надо принимать меры! Что у тебя есть на восточном берегу?

– Дивизия и полк.

– Этого мало! Переправь обратно с плацдарма минимум две дивизии, иначе их не сдержать.

Батов немедленно начал исполнять приказ Рокоссовского. Из-за Вислы были выведены 193-я, 413-я стрелковые дивизии и один полк 354-й стрелковой дивизии. Они вышли на рубеж Скаршево, Сарнау, где завязали сражение с противником. С востока его настигли части 70-й армии. Объединенными усилиями двух армий прорвавшаяся группировка противника была окружена на правом берегу Вислы, к востоку от Хелмно, уже на открытой местности, а не в городе-крепости. После нескольких дней боев она была разгромлена, 12 тыс. солдат и офицеров противника попали в плен и лишь около 3 тыс. сумели переправиться через Вислу.

Тяжелые бои развернулись и за город Эльбинг. Войска 2-й ударной армии в конце января несколько раз пытались овладеть городом, но успеха не имели. Противник, стремясь сохранить сообщение с Восточной Пруссией, упорно его оборонял. Гарнизон, состоявший из остатков разбитых в недавних боях 43 различных частей и соединений, насчитывал 10 тыс. человек. Кроме того, здесь имелось еще до 4000 фольксштурмовцев[602]. Тогда к наступлению на город было решено привлечь больше сил. К исходу 2 февраля гарнизон Эльбинга фактически оказался в окружении. Начались ожесточенные бои за город. Утром 7 февраля в Эльбинг были посланы пленные немецкие солдаты для передачи начальнику гарнизона требования о немедленной сдаче. Мощные громкоговорящие установки передавали текст ультиматума на немецком языке. В город забросили большое количество листовок. Срок ультиматума истек в 12 часов, но ответа так и не получили. Оставалось одно – начать решительный штурм.

И вот штурмовые группы, число которых было увеличено, стали методически, последовательно овладевать опорными пунктами вражеской обороны. Особенно прочные из них блокировались, затем к ним подтягивали артиллерию крупных калибров и огнем прямой наводки разрушали сооружения. В боях за Эльбинг широко использовались бутылки с зажигательной жидкостью. Для прикрытия действий штурмовых групп, а также выдвижения танков и артиллерии ставились дымовые завесы. Для имитации пожаров в домах, мешающих продвижению, применялись дымовые гранаты. Их забрасывали обычно в нижние этажи. Дым распространялся по всему дому, и у противника создавалось впечатление, что начался пожар. Под прикрытием дымовой завесы был захвачен, например, костел, в котором засели вражеские автоматчики и пулеметчики. Вначале «химики» бросали дымовые гранаты, а под их прикрытием поджигали дымовые шашки. Противник был ослеплен и, боясь окружения, оставил костел.

Бои за Эльбинг, продолжавшиеся в общей сложности целую неделю, закончились полным разгромом вражеского гарнизона. В ночь с 9 на 10 февраля город был взят. В этом заслуга 98-го (генерал-лейтенант Г. И. Анисимов) и 116-го (генерал-майор Ф. К. Фетисов) стрелковых корпусов 2-й ударной армии, поддержанных артиллерией, саперами, авиацией. В результате этого положение полуокруженной восточно-прусской группировки войск противника еще более ухудшилось. Для отхода на запад у нее оставалась теперь только узкая коса Фриш-Нерунг.

Пока часть сил 2-й ударной армии вела бои за Эльбинг, остальные соединения держали оборону на фронте до 120 км. Им приходилось сдерживать отчаянный натиск противника, пытавшегося пробиться к Эльбингу из Восточной Пруссии и из-под Данцига. Южнее Эльбинга части противника упорно пробивались за Вислу.

В первых числах февраля через полосу обороны соседней 48-й армии стали прорываться на запад части нескольких пехотных дивизий. Генерал Н. И. Гусев предупредил командующего 2-й ударной армией об опасности. Он успел подготовиться и нанести противнику удар во фланг. В бой вступили части 116-го стрелкового корпуса генерала Ф. К. Фетисова и 18-го танкового корпуса генерала А. Н. Фирсовича. Только за одну ночь было взято около 20 тыс. пленных.[603]

Отражая попытки врага деблокировать свою восточно-прусскую группировку, уничтожая гарнизоны крепостей в своем тылу, войска левого крыла 2-го Белорусского фронта одновременно расширяли плацдармы на левом берегу Вислы и готовились к проведению Восточно-Померанской стратегической наступательной операции.

Задачу на проведение этой операции войска 2-го Белорусского фронта получили 8 февраля. В директиве № 11021 Ставки ВГК говорилось:

«1. Центром и левым крылом фронта (2-я ударная армия, 65, 49, 70-я армии, 1 гв. тк, 8 мк, 3 гв. кк и не менее четырех артдивизий прорыва) 10 февраля перейти в наступление к западу от р. Висла, и не позже 20.02 овладеть рубежом устье р. Висла, Диршау, Берент, Руммельсбург, Нойштеттин.

2. В дальнейшем, с подходом 19-й армии, развивать наступление в общем направлении на Штеттин, овладеть районом Данциг, Гдыня и очистить от противника побережье вплоть до Померанской бухты[604]».

9 февраля Ставка ВГК приказала Рокоссовскому передать к 24 часам 10 февраля в состав 3-го Белорусского фронта значительную часть войск: 50-ю, 3-ю армию, 5-ю гвардейскую танковую армию, 29-ю гвардейскую тяжелую танковую и 23-ю танковую бригады, 260-й и 66-й гвардейские тяжелые танковые полки, 340-й тяжелый самоходный, восемь самоходных артиллерийских полков (1294, 1444, 1901, 1812, 1902, 1888, 1199 и 881-й), 15-ю артиллерийскую дивизию прорыва, 5-ю и 13-ю истребительно-противотанковые бригады, 56-й гвардейский гаубичный артиллерийский, 6, 84 и 100-й гвардейские минометные полки; 33-ю мотоинженерную бригаду; четыре отдельных линейных батальона связи.[605]