умереть… Умереть… Так же, как и мои родители… Я буквально видела… Как наша жизнь кончилась так же, как и их…

На Ракель уже в третий раз за последние несколько минут накатывает волна страха и паники. Только на этот раз она определенно намного сильнее предыдущих. Девушка гораздо острее чувствует, как ее снова начинает колотить. Сердце бьется настолько часто, что оно буквально может разорваться от слишком большого напряжения. А при каждой попытке вдохнуть и выдохнуть у нее появляется давящая боль в груди. Резко побледневшая брюнетка не сдерживает слезы и настолько сильно измотана, что не может справиться с новым приступом.

Терренс широко распахнутыми глазами, полных ужаса, наблюдает за Ракель, которой становится все хуже и хуже с каждой секундой. Он как-то теряется, не зная, что ему делать, видя, как девушка буквально задыхается от нехватки воздуха.

— Что с тобой? — проявляет беспокойство Терренс, крепко придерживая Ракель за талию и нежно гладя ее по щеке. — Ты какая-то бледная…

— Я… — будучи не в силах набрать воздух в легкие из-за давящей боли в груди, тихо произносит Ракель. — Мне… Мне…

— Тебе плохо? Скажи, что тебя беспокоит!

Однако Ракель не может ничего сказать и лишь сильно дрожит со слезами на глазах и держится за горло, думая, что ее как будто кто-то очень сильно душит. Девушка начинает понимать, что у нее довольно сильно кружится голова, а ноги сами собой прогибаются под тяжестью ее веса. Она пытается что-то объяснить Терренсу, но ее голос резко пропадает. Ракель может лишь беззвучно шевелить губами. Но это никак не помогает мужчине понять, что происходит с его невестой.

— Ракель, пожалуйста, объясни мне, что с тобой происходит! — с ужасом во взгляде умоляет Терренс, всерьез беспокоясь за Ракель, задыхающуюся от нехватки воздуха, сильно дрожащую и стоящую на ногах только лишь благодаря тому, что он ее крепко держит за талию. — Ты пугаешь меня!

Спустя пару-тройку секунд Ракель чувствует, как ее ноги резко подкашивается, перед ее глазами все становится нечетким, а окружающие звуки слышны будто через глухую непробиваемую стену. А после недолгой, безуспешной борьбы с волной паники и страха девушка резко падает на колени с частым дыханием и едва уловимым для уха стоном, держась за голову. Терренс мгновенно подхватывает ее за талию и вместе с ней приземляется на землю, с ужасом во взгляде громко произнеся:

— О, черт, Ракель!

Пока Терренс крепко обнимает ее и прижимает к себе, Ракель начинает задыхаться будто бы еще больше. Все ее тело одержимо настолько сильной слабостью, что она вряд ли сможет встать на ноги. Голова кружится от любого, даже малейшего ее поворота, а невидимые руки будто еще крепче сдавливают ей горло и лишают шанса хоть как-то дышать.

— Ракель, милая, прошу, скажи, что с тобой происходит? — с ужасом в широко распахнутых глазах умоляет Терренс, прижимая Ракель к своей груди, в которую та утыкается носом, и мягко гладя ее по щеке. — Как я могу помочь тебе?

Однако Ракель ничего не говорит, ибо у нее пропал голос, а слова Терренса доносятся до нее будто сквозь глухую стену. На ее прикрытых глазах появляются слезы, что катятся вниз по ее бледным щекам. Все ее тело становится обмякшим в руках мужчины, придерживающего его на весу, прижимающего ее к себе и все больше приходящего в ужас от того, как выглядит его мертвецки бледная, буквально ледяная невеста.

— Боже, да ты вся дрожишь… — ужасается Терренс, целует дрожащую и задыхающуюся Ракель в макушку, гладит ее по бледной щеке и берет ее ледяную, сильно дрожащую руку. — И ледяная… Моя девочка…

Терренс еще крепче обнимает Ракель и гладит ее по голове, испуганным взглядом осматриваясь по сторонам и не зная, что ему делать. Сердце обливается кровью, видя, как девушка пытается поймать хоть немного воздуха, которого ей катастрофически не хватает. А в какой-то момент мужчина чуть пульс на ее запястье и широко распахивает ошарашенные глаза.

— Черт возьми, сердце бьется как сумасшедшее… — чуть дрожащим голосом говорит Терренс. — Черт…

Терренс качает головой и нервно сглатывает.

— Пожалуйста, Ракель, объясни, что с тобой происходит? — умоляет Терренс, гладя Ракель по голове и щеке. — Я должен знать, как могу помочь тебе!

Ракель кое-как удается найти в себе силы сказать Терренсу хоть что-нибудь, чтобы тот не мучился от неизвестности. Тем более, что он сам резко бледнеет от ужаса, пока смотрит на буквально умирающую девушку, которую он придерживает на весу.

— П-п-паника… — хриплым, тихим голосом произносит Ракель. — Ст-трах…

— Паника и страх? — слегка хмурится Терренс. — Но чего тебе бояться? Все же уже позади!

— Не могу… Ничего… Сделать… Я бессильна…

— Тише-тише, милая, тише… — мягко говорит Терренс, гладя Ракель по голове и поправляя ей волосы. — Все хорошо, постарайся успокоиться. Все живы и здоровы. Никто не погиб.

— Мне плохо… — буквально умирающим голосом произносит Ракель, обхватив горло рукой. — Очень плохо… Кто-то меня душит… Я не могу дышать…

— Успокойся, солнце мое, никто тебя не душит. Тебе так кажется.

— Прошу, кто-нибудь… — Ракель вцепляется в футболку Терренса со всей силы. — Помогите мне… Я больше не могу…

— Боже мой, да что же с тобой такое? — ужасается Терренс, целует Ракель в макушку и прижимает ее поближе к себе. — Все хорошо, девочка моя, успокойся, пожалуйста…

— Я не могу контролировать себя… Я… Будто не принадлежу… Себе… Не чувствую себя… Собой… Это не мое тело… Не мое…

— Ракель, пожалуйста, прекрати так пугать меня, — с жалостью во взгляде умоляет Терренс, мысленно начав паниковать из-за того, что не знает, как помочь Ракель, которую не перестает колотить. — Прошу тебя, успокойся…

— НЕТ! — вдруг отчаянно вскрикивает Ракель, буквально борясь за каждый глоток воздуха, схватив Терренса за футболку еще крепче и сильно оттягивая ее. — Я хочу назад! Хочу вернуться в свое тело! Я не могу это контролировать! НЕ МОГУ! НЕ МОГУ!

— Тише, милая, тише, не надо кричать… Тс-с-с-с… — Терренс крепко обнимает трясущуюся Ракель и нежно гладит ее по голове. — Для начала постарайся расслабиться… У тебя нет причин так сильно бояться…

— Прошу, кто-нибудь, помогите мне… — со слезами громко умоляет Ракель, едва осознавая происходящее вокруг из-за затуманенного разума, что сфокусирован на том, что ее кто-то душит. — Меня душат… Я задыхаюсь… Спасите меня, пожалуйста! Я не хочу умирать…

— Нет-нет, не говори так, ты не умираешь. — Терренс переводит взгляд на лицо мертвецки бледной и жутко измотанной Ракель и мягко гладит ее по щеке, пока та крепко прижата к его груди и иногда выгибается, как будто подвергаясь каким-то пыткам. — Это всего лишь твое воображение.