Проанализировав поведение командира обоймы сопровождения, Костров связался с «погибшим» комиссаром и рассказал ему о своих сомнениях. Реакция последнего последовала незамедлительно:

– Никуда из Управления не выходи до вечера. Затем сообщи Обережному маршрут: админуправление Москвы – строительное управление – аварийный пост в Североморске у завода «СевЗУАПЛ». Остальное – моя забота.

Костров так и поступил. Закончив рутинные дела, двинулся по указанному маршруту, который проделывал нередко, и в четвертом часу дня вышел из служебного галеона с традиционной расцветкой УАСС: красный верх, синий низ, между ними белая полоса, – под Североморском, на территории завода по утилизации военных отходов прошлых столетий.

Североморск когда-то служил портом для атомных подводных лодок, сильно загрязнявших экологическую среду, а после всеобщего объединения стал первым в мире городом, где был построен крупнейший завод по утилизации отработанного ядерного топлива, оружия, транспортных средств и просто мусора. Работал завод уже три сотни лет, претерпел множество технологических изменений, но избавить планету от ядерных и химических отходов так и не смог.

У причалов охраняемой зоны № 3 до сих пор стояли подводные ракетные крейсеры типа «Тайфун», «Смерч», «Недотрога» и «Блю хоррор», терпеливо дожидавшиеся своей очереди, и почти каждую неделю чистильщики доставляли сюда с разных концов планеты найденное оружие, опасные химические и взрывчатые вещества, мины, бомбы и снаряды, столетиями прятавшиеся в земле, в глубинах океана и в космосе.

На территорию завода директора УАСС пропустил инк охраны, получивший кодовый ответ о ранге и допуске гостя. Спустя несколько секунд возле его галеона опустился один из нефов личной охраны, второй остался висеть в воздухе на высоте сотни метров, контролируя воздушное пространство.

Костров, помня наставления Ромашина, внешне спокойно и неторопливо побрел к одной из круглых цистерн угрюмого вида, диаметром около двухсот метров, торцами смотрящих в небо. Обошел старинный перегрузочный узел со стрелами кранов, подошел к длинному зданию древнего железнодорожного вокзала, и в этот момент среди телохранителей директора возникла короткая потасовка и перестрелка, закончившаяся почти мгновенной гибелью пятерки.

Действия телохранителей до этого момента полностью укладывались в разработанную специалистами и апробированную множество раз схему сопровождения ОВП[16]: двое впереди, двое по бокам, командир сзади, эшелон прикрытия и контроля сверху или, если нет такой возможности, усиливает контроль «уязвимых зон» в соответствии с местностью. Но схема не рассчитывалась на прямое предательство члена команды, поэтому была малоэффективна при появлении в группе инициатора внезапно возникшей угрозы, несмотря на компьютерное сопровождение и связь.

Огонь на поражение открыл по своим товарищам не командир отряда, как сначала подумал Костров, а один из «крабов» – членов группы, специализирующихся на прикрытии охраняемого объекта сбоку. Он был отменным стрелком и успел из «универсала» поразить трех телохранителей в голову и командира обоймы Павла Обережного в грудь; видимо, таков был план – начинал комбинацию запрограммированный смертник, а заканчивал «раненый» и потому находившийся вне подозрений командир. Однако поручик Обережный не просчитал варианта чужого вмешательства, а также того, что объект был предупрежден.

Костров упал на землю сразу же после первого выстрела, мысленно включая защиту костюма. Поэтому плазменные заряды Обережного цели не достигли: первый прошел над ним, а второй был полностью погашен кокосом. Третьего ни поручик, ни его контрагент сделать не успели. Из здания старинного вокзала протянулись к ним туманно искрящиеся лучики и разрезали обоих вместе с защитными костюмами и взорвавшимися в руках «универсалами». Огонь, открытый из кинувшегося сверху нефа прикрытия мгновением позже, оказался уже не нужен.

– Пока, – донесла Кострову рация мыслеголос Ромашина. – Берегись теперь сам. Ты знаешь, что делать.

– Спасибо, – мысленно отозвался директор Управления, поднимаясь с земли и отстраняя протянувшиеся руки ошалелых от неожиданности телохранителей второй пятерки.

Ребята, впрочем, тут же опомнились и умело провели поиск затаившихся неподалеку неведомых «друзей», не забывая прикрывать Кострова, никого не нашли и вызвали подмогу. Через полчаса Костров вошел в свой кабинет и доложил о случившемся комиссару-два Тарантино. Соболезнования и горячие уверения последнего в том, что он «немедленно примет меры», директор выслушивать не стал. Он просто подал рапорт в административную комиссию ВКС о неполном служебном соответствии вновь назначенного комиссара Евразийской наземной службы безопасности.

* * *

Нападение на директора УАСС не стало достоянием гласности и не повлияло на события, разворачивающиеся вокруг здания бывшего хроноквантового ускорителя.

По решению Совета безопасности Евразийского нойона спешно была создана команда из пяти человек, профессионалов службы, для оценки состояния хроноускорителя, в которую были включены Федор Полуянов и Игорь Марич. Григория Белого, грифа безопасности, мастера рукопашного боя, включить в группу не удалось. Он исчез. Посланные за ним официальные лица вернулись ни с чем. Ни у жены, ни у детей и родственников он не появлялся.

Экипировка разведгруппы не заняла много времени. Уже на второй день группа была готова к походу в здание, похожее издали то ли на удивительный шар перекати-поля, то ли на причудливый колючий цветок «чертополоха», то ли на «растянутый во времени взрыв». Все пятеро опробовали скафандровые комплексы, превращавшие людей в неведомых динозавроподобных существ, способные защитить их от любого вида излучений и даже от хронопены, познакомились с инками скафандров, которые управляли всеми их системами и оружием, и договорились о подстраховке каждого и о способе передвижения.

Полуянов был неприятно удивлен, узнав, что в комплект входит инграв – поясной генератор антитяготения, не только снимающий пресс груза (скафандр со всеми прибамбасами весил около ста двадцати килограммов), но и способный поднять владельца на километровую высоту. Выяснились и еще кое-какие подробности, заставляющие чесать затылок, и Федор наконец всерьез задумался над словами Григория, подходя вплотную к догадке, пугающей простотой и очевидностью. В конце концов он не выдержал и связался по транш-рации с Белым:

– Привет, беглец. Ты далеко?

– Рядом. Готовлю третью группу, которая пойдет за вами. Встретимся в здании.

– Почему третью? Вторую?

– Вторую готовят «санитары». По сигналу Марича она накроет вашу команду, а тот потом сочинит какую-нибудь жуткую историю, которая послужит поводом для уничтожения Ствола. Следи за инженером в четыре глаза, чтобы не выстрелил тебе в спину.

– Нас снабдили суперскафандрами…

– Против струнного «глюка» это – яичная скорлупа. Что ты хотел сообщить? Что-нибудь случилось? Почему звонишь не по графику?