становится тяжелой, зрение затуманивается, когда я смотрю на залитый кровью прибор, и комната начинает вращаться вокруг меня.

— О, нам будет так весело.

Последнее, что я помню, это как он снова щупает мою грудь и смеется, как ненормальный.

9

НИКО

Я испытываю всевозможную ностальгию, спускаясь по лестнице, ведущей к The Spot, забегаловке на другом конце города, в которую Тоби затащил меня много месяцев назад, где я впервые увидел Брианну Эндрюс.

Сегодня воскресный вечер, и, хотя это не самый оживленный вечер недели, когда я захожу в бар, там все еще довольно многолюдно.

Играет группа, которая, кажется, собрала целую толпу; почти все смотрят шоу.

Заказав себе выпивку — хорошо, пять, — я несу поднос к свободному столику в глубине зала. Это идеально. Это скрыто от всего и ото всех.

Бьюсь об заклад, здесь творилось всякое. Я знаю, что так бы и было, если бы моя сирена была здесь, со мной.

Мысли о том, чтобы скользнуть рукой по ее бедру и доставить ей оргазм, пока все веселятся вокруг нас, в блаженном неведении о том, что она кончает прямо на мои пальцы, заставляют мой член набухать.

Прошла неделя.

Целая гребаная неделя без нее.

Худшая неделя в моей жизни.

Потянувшись за первым стаканом, я подношу его к губам и выпиваю залпом. Виски обжигает мне горло. Но на данный момент нет ничего такого, к чему я не привык.

В ту секунду, когда бокал опускается на стол, я тянусь за следующим.

Мы провели этот день в отеле с боссом. Он сделал все возможное, чтобы получить информацию о том, где Брианна, но ничего нет. Ни крошек.

Энцо был таким же бесполезным.

Рикардо держит свои карты очень близко к сердцу.

Я имею в виду, я не совсем виню его. Мы пытались скрыть присутствие Анта и Деймона. Но, черт возьми, мы говорим о моей девушке. Не просто о солдате.

Третья рюмка дается мне еще легче, чем первые две, и я получаю приятный кайф.

Дядя Дэмиен сегодня вечером поручил остальным работу. Мне он ничего не поручил. Он даже не позволил мне быть поблизости достаточно долго, чтобы послушать, чем занимаются мои парни.

Я надеюсь, что они ищут ее. Но, честно говоря, это может быть что угодно.

Мой телефон включен на полную громкость на случай, если они что-нибудь найдут и мне понадобится идти спасать мою девушку. Вот почему я здесь не собираюсь напиваться до комы.

На этой неделе я уже много раз так делал. Каждый раз, просыпаясь с похмельем, я жалел об этом. Если бы я был ей нужен, а я не смог бы до нее добраться, я бы никогда себе этого не простил.

Я уже подвел ее во многих отношениях. Я не могу сделать это снова.

Если мне повезет, и у меня будет шанс. Возможно, уже слишком поздно.

Я откидываюсь на спинку кресла в кабинке и упираюсь головой в старую, потрепанную кожу.

Бас группы, выступающей на сцене, проникает в меня. Легче сосредоточиться на его ритме, чем на своем разбитом сердце.

Достав из кармана телефон, я открываю свои фотографии и прокручиваю те, на которых она запечатлена за последние несколько месяцев.

Это жалко, но это тот уровень, до которого я опустился.

Сдавать экзамен в пятницу было странно. Читать вопросы, которые были так похожи на те, над которыми мы работали вместе… Было ощущение, что она была там со мной. Помогала мне.

Это хреново, но это давало мне какое-то успокоение, когда я отвечал на вопросы, точно так же, как когда она наблюдала за мной. Остается надеяться, что экзаменатор сочтет мои ответы такими же хорошими, как и она.

Сдача любого из этих экзаменов кажется мне сейчас недостижимой возможностью. Шансы и так были невелики после всего того времени, которое я потерял после смерти отца, но добавьте к этому еще и это, и я не понимаю, зачем Тоби, Калли и Алекс беспокоились. Они должны были просто оставить меня гнить в постели Брианны.

Четвертая и пятая рюмки исчезают в течение следующего часа. Группа заканчивает свое выступление, и воскресная толпа возвращается в бар и за столики, все, кроме меня, наслаждаются собой.

Мой взгляд прикован к старому потрепанному столику передо мной, поэтому я не замечаю, как кто-то присоединяется ко мне, пока он не перебирается на сиденье, чтобы подойти ближе.

Подняв взгляд, я обнаруживаю, что на меня смотрит мужчина, которого я никогда раньше не видел.

Его темные волосы уложены на макушке. Его глаза темные, смертоносные. Его нос… ну, он еще больше разбит, чем мой. Этот ублюдок был сломан больше раз, чем я могу сосчитать, я уверен. У него есть шрам, который проходит по диагонали через всю щеку и рассекает нижнюю губу. Но это ничто по сравнению с его костяшками пальцев, когда он опирается ими на стол, показывая мне, что он не представляет угрозы.

— Нико Чирилло, — заявляет он. Это не вопрос.

Может, я и понятия не имею, кто он такой, но он точно знает меня.

— Мне нужно, чтобы ты пошел со мной. — На этот раз, когда он заговаривает, я улавливаю его американский акцент, и это заставляет меня сдвинуть брови.

— Кто ты? — Спрашиваю я, скрещивая руки на груди и бросая на него непонимающий взгляд.

— Я знаю кое-кого, кто мог бы помочь тебе с небольшой проблемой, которая у тебя возникла.

Мое сердце подскакивает к горлу задолго до того, как он заканчивает говорить.

— Поехали, — заявляю я, выскальзывая из кабинки, более чем готовый следовать за этим опасным человеком куда угодно, если это приведет меня к Брианне.

Никто не обращает на нас внимания, пока мы пробираемся сквозь толпу людей, бездельничающих в баре, и мужчина быстро обгоняет меня, когда мы поднимаемся по лестнице. И, не имея другого выбора, я следую за ним за угол бара, где у обочины прячется затемненный внедорожник.

На улице темно, но дневная жара еще не спала, и звезды ярко сияют над нами, когда он открывает заднюю дверь и жестом приглашает меня сесть внутрь.

Я ожидаю, что он закроет ее за мной, поэтому вздрагиваю, когда его рука натыкается на мое плечо, толкая меня в другую сторону, чтобы он тоже мог залезть.

— Не обижайся, но мне нужно, чтобы ты надел это.

Я отшатываюсь назад, когда он протягивает мне черную повязку на глаза.

— Любой бы подумал, что ты мне не доверяешь, — бормочу я.

— Я и не собираюсь. Мне понадобится твой телефон и любое оружие, которое ты скрываешь.

Я смотрю на