Мы часто пользовались этим и просили ее рассказать нам о будущем — но для предсказаний бабушку нужно было застать в нужном настроении. Иначе она отправляла нас прочь, мягко напоминая, что «жизнь должна быть сюрпризом».

Бобби поймал муху, великодушно отпустил и продолжил:

— Ну вот, в ту ночь, когда ваш брат… ну, умер, ему как раз же исполнилось восемнадцать. И ваша бабушка собиралась сделать ему карточный расклад специально ко дню рождения. Ну вот, она разложила, и вдруг все эти темные карты начали переворачиваться.

Бобби явно был доволен собой: он отлично видел, что полностью завладел нашим вниманием. Понизив голос на октаву, он подполз ближе. Я до сих пор помню вонь коровьего навоза и затхлой воды, которыми пропитался весь Бобби и даже его слова.

— Потом ваша бабушка стянула те карты резинкой и отказалась на них гадать. Ваш брат только рассмеялся, поцеловал всех на прощанье и поехал праздновать с друзьями. Около полуночи он подбросил друга, а затем отправился домой сам. И решил срезать по проселочным дорогам. Говорят, он ехал слишком быстро. А посреди сельской дороги стояла фура с выключенными фарами, водитель напился в стельку и спал. Так влетел в нее и погиб, не успев ничего понять.

Я буквально ощутила поток горячей крови на лице и боль в животе, словно Бобби нанес мне свой коронный удар правой. Рот Сэди распахнулся перепуганной «о».

Нам никогда не рассказывали деталей аварии. Я много лет собиралась проверить газетные архивы Форт-Ворса и узнать, сходятся ли факты с историей Бобби. Но так и не собралась.

Тогда же я с яростью выпалила:

— Заткнись, Бобби. Просто заткнись на фиг.

— Меня сейчас стошнит. — Сэди скрутило в сухом позыве.

Но Бобби это Бобби, он не мог заткнуться, а у меня были заняты руки: я убирала волосы Сэди с ее лица.

— Ваша бабушка никогда больше не прикасалась к тем картам, — настойчиво продолжал он. — На них, кажется, были нарисованы утки. Я слышал, что она похоронила колоду на ведьмовской церемонии.

Я угрожающе шагнула вперед, и Бобби сделал то, что умел лучше всего на свете. Он побежал.

Персики, которые мы с Сэди собрали, бабушка превратила в двенадцать баночек джема, но вся та партия показалась мне горькой.

Я перевернула ключ на ладони, благодаря небо за гравировку из букв «БДЗ» на одной из его сторон. Иначе нам пришлось бы искать таинственную депозитную ячейку по всему необъятному штату Техас — а то и в остальных сорока девяти штатах, — и поиск завел бы нас в неведомые дали.

Но все оказалось предельно просто. На поиски ушло примерно тридцать секунд старомодного перелистывания справочника «Желтые страницы». И вот оно, скромное объявление в правом нижнем углу на странице 41. «Банк Дикого Запада», № 320 по Вест-Серд-стрит.

Забавно. За все годы, проведенные в Форт-Ворсе, я умудрилась ни разу его не заметить. И уж точно не слышала упоминаний о нем ни от папы, ни от Вэйда. Так зачем же мама им пользовалась?

— Мам, нам пора идти, — сказала Мэдди, повиснув у матери на руке. — Уже почти три.

— Мы сегодня записываемся в школу, — извиняющимся тоном сказала мне Сэди. — Фамилии с «М» начинают записывать с половины четвертого. А еще нужно оклеить ее шкафчик бумагой с «пацификами» и купить коробку для завтраков с изображением Тейлор Свифт.[14]Это надолго. В банк мы сможем заехать и завтра. Не думаю, что мы сегодня вернемся до закрытия.

У двери она помедлила.

— Так что ты собираешься делать?

— Поеду в банк.

Я отчаянно не хотела ехать туда одна. Не хотела открывать ящик с мамиными секретами в странном банке, когда рядом не будет никого, кто способен меня поддержать. Но еще больше мне не хотелось ждать. Или без особой необходимости втягивать во все это Сэди и Мэдди. Нужно было закончить дело быстро и безболезненно, насколько это возможно.

— Томми, ты уверена? Ты выглядишь… не совсем здоровой.

Я знала, что она думает о лаванде. И боится, что ее старшая не-боящаяся-быков сестра вдруг решила пойти по пути своих пациентов.

— Все в порядке, — соврала я. — Заберу вещи, суну в пакет, привезу сюда. И вечером мы все вместе его откроем.

Сорок пять минут спустя помощник банковского менеджера мгновенно уничтожила этот простой план. Мисс Сью Биллингтон, стоило мне переступить порог банка, вышла мне навстречу с такой улыбкой, словно собиралась продать мне последнюю модель «бьюика». На ней была униформа от Джей Си Пенни: темно-синий костюм-двойка, белая рубашка, темно-бежевые чулки и черные туфли «Изи Спирит» на шпильках. С левой стороны жакет на талии слегка топорщился. Она была полностью упакована. А также имела с собой невидимую красную ленту, которую наматывала мне на голову последние семь минут. Мы глазели друг на друга поверх сияющей стеклянной столешницы, совершенно пустой, если не считать компьютера, телефона, ручки и новенького нетронутого блокнота с логотипом банка.

Голос у нее был мягким, высокомерным, и говорила она с придыханием. Я смотрела на ее губы, сжатые в розовую от помады куриную гузку, на морщинки у губ, щедро подчеркнутые излишками тонального крема под пятнами более темной пудры — подобранной, по всей видимости, в тон чулкам.

Крошечный ротик без устали повторял:

— Никоим образом.

— Я ее дочь, — попыталась я снова. И подтолкнула к ней мои водительские права, оставив на стекле жирную полосу. — И ее опекун. Нам с сестрой переданы права распоряжаться всеми ее законными средствами. И я держу в руке ключ от ее депозитной ячейки.

— Пожалуйста, снизьте тон, мадам. Я слышала вас и в первый, и во второй раз. — Она говорила медленно, напомнив мне учительницу из воскресной школы, которая когда-то припечатала меня ярлыком «грешница» после того, как я подняла руку и предположила, что ада может и не быть. Кажется, зря я тогда выдала слово «концептуально». Бабушка рано взялась за пополнение нашего с Сэди словарного запаса.

— Мисс МакКлауд, ваша мать не вела с нашим банком никаких дел, помимо аренды ячейки. Согласно данным в компьютере, — она сделала паузу и трижды щелкнула по клавише пробела, — ячейку не открывали уже несколько лет. Мы не ознакомлены с законными основаниями, согласно которым вы представляете интересы миссис МакКлауд. Вы не принесли с собой никаких документов. И не вы указаны тем единственным человеком, который имеет разрешение на доступ к депозиту.

— А кто? — нетерпеливо спросила я.

— Мисс МакКлауд, вы должны знать, что я не имею права разглашать эту информацию. Я знаю лишь то, что в ваших водительских правах проставлена та же фамилия. Довольно распространенная, смею заметить. Мы живем в эпоху поддельных удостоверений, и вам стоило бы благодарить нас за подобные меры предосторожности.