— Да я уже по десять раз морги перекопала, да я уже ночую в моргах.

— Зачем? Может быть, она уже вас дома ждет.

— Ну, мало ли, привезут, — не слушая Максима, проговорила грустная женщина. — Тут люди хорошие, душевные, они меня понимают. Буду искать дальше.

Она повесила трубку.

— Вот и мать с ног сбилась, — сказал Обжора, поняв о чем разговор. — Хоть бы мать пожалела.

Вдруг Максим почувствовал сзади какое-то движение, сердце остановилось, дыхание перехватило, он резко обернулся. В эту минуту он забыл о пистолете, да он и не успел бы им воспользоваться.

— Что такое! — вырвалось у него непроизвольно.

За спиной его появилась заспанная физиономия одного из глухонемых, работающих у них в доме, и зевнула, широко раскрыв рот. Это был взъерошенный детина, самый массивный из всех, хотя они и были похожи друг на друга, этот отличался только величиной тела.

Обжора как-то весело посмотрел на Максима.

— Да это Витек, Витек наш. А вы зря так испугались, — он хохотнул ехидно.

"Издеваешься, сволочь. Как же я на заднее сидение-то не посмотрел?.. Нет, нужно быть осторожнее, внимательнее нужно быть, — думал Максим беря себя в руки. Он нащупал в кармане рукоятку пистолета, стало спокойнее, хотя он понимал, что при желании детина без особого напряжения сил с заднего сидения свернет ему голову или придушит удавочкой, или… что у них там еще практикуется.

"Значит, это я повара у Сергея для себя заказал, — пронеслось в голове у Максима. — А интересно, куда все-таки Марина исчезла…"

Марина сидела в маленькой грязненькой комнатушке на диване и с удивлением осматривалась по сторонам. В комнате кроме нее никого не было. Она проспала почти сутки и сейчас уже десять минут не могла прийти в себя и понять, где находится и зачем.

За окном было темно. Часов у Марины не было, и она не могла представить сколько времени… в комнате, похоже, тоже часов не имелось. Жилище было метров десять все заставлено ломаной мебелью, так что казалось еще меньше. Пол здесь если и мыли, то очень давно, а высокий потолок с желтым пятном протечки в углу придавал комнате безнадежный вид. Да казалось и жильцы, живущие в ней, были людьми без надежды. На это указывало все: продавленный диван со сломанными подлокотниками, на котором сидела Марина, скомканное белье на стуле, заваленный грязной посудой стол. Марина не сразу обратила внимание на небольшую нарисованную на стене дверь. За настоящей с облупившейся краской дверью вдруг что-то с грохотом упало, после чего раздался веселый женский смех, и кто-то пробежал мимо двери, громко стуча в пол пятками.

Марина спустила ноги на пол, огляделась, но не нашла обуви. Это почему-то вдруг просветлило память. Она вспомнила, что вошла в парадную, что сзади кто-то набросился…

Значит, это похищение! Она вскочила, выискивая глазами чем можно защищаться. Дверь вдруг приоткрылась, и в комнату заглянула женская голова в черном платке, но, увидев Марину, тут же исчезла.

— Она проснулась! Эй, Костя! Она проснулась! — услышала Марина женский голос за дверью. Потом торопливые шаги по коридору.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел лысый круглолицый молодой человек в мешковатом помоечного вида свитере и улыбнулся идиотской улыбкой.

— Проснулась, — сказал он каким-то писклявым голосом, не снимая улыбки.

— Тебе нужно голову побрить.

— Ты чего?.. Ты кто такой?! — возмутилась Марина, она с первого взгляда поняла, что этого придурковатого молодца ей бояться не следует. Да она его, если что, вырубит в пах ногой.

— Я — Костя, — сказал молодой человек. На вид ему было лет двадцать, хотя люди с идиотскими лицами выглядят моложе.

Дверь открылась и в комнату, конфузясь, вошла девушка в платке, на ней было длинное черное платье. Она остановилась и тоже стала смотреть на Марину.

— Она у нас надолго? — наконец, спросила она у Кости, все так же улыбающегося Марине.

— Да, надолго, — ответил Костя, вдруг посерьезнев.

— Что?! — Марина уткнула руки в бока, вдруг ощутив прилив агрессии во всем теле. — Как это надолго?! Где мои сапоги?! Где мое пальто!? Ну-ка быстро принес! — Парочка смотрела на нее молча и внимательно. — Я сказала, быстро принес мне сапоги! — она посмотрела на свои босые ноги. — Ну, чего молчите?!

Но они продолжали молча и спокойно глядеть на разбушевавшуюся Марину.

— Ну, я кому говорю-то?!

Видя такую реакцию на свое возмущение, Марина распалялась все больше. Она сделала шаг к молодому человеку и слегка толкнула его в грудь.

— Где мои сапоги, а?! Где, я тебя спрашиваю!

Она снова толкнула молодого человека.

— Чего это она?! — тихо, почти шепотом спросила девушка в платке у Кости.

— Не знаю, — никак не прореагировав на ее грубость, ответил Костя, не сводя глаз с Марины. — Может, реакция на наркоз.

— А если у нее характер такой? — предположила девушка. — Чего тогда делать будем?

— Характер у человека меняется с возрастом.

Они разговаривали между собой, как будто самой Марины здесь не было. Вернее, она была, но была за стеклом, как рыбка, которая плавает в аквариуме, пузыри пускает, а на нее смотрят и говорят о ней все что хотят, но рыбке это безразлично — она и языка человеческого не знает — плавает себе.

— Ты чего, где мои сапоги?! — продолжала возмущаться Марина уже с меньшим напором. Она начинала понимать, что все ее старания уходят, словно в вату, и не достигают тех, к кому обращены.

— Так может ты, Костя, ей расскажешь… Ну, как съесть ее хотели? — продолжала свой разговор девушка в платке.

— Ну, куда ей такой рассказывать, — он указал девушке на недовольную Марину. — Она же сейчас ничему не поверит.

— Да. Пожалуй, не поверит, — согласилась девушка.

Поняв бессмысленность и даже глупость своего поведения, Марина перестала требовать сапоги и пальто. Она смотрела то на лысого молодого человека, то на девушку и слушала их разговор.

— Вроде успокоилась, — сказала девушка с некоторым сомнением в голосе.

— Да нет, сейчас опять начнет.

"А вот фиг, не начну, — подумала Марина со злостью. — Зря надеетесь".

Она опустила руки, которыми до сих пор продолжала упираться в бока, и назло стала смотреть на двух сумасшедших. В том, что оба они придурки, сомнений у нее не имелось. Она смотрела, иногда покачивая головой от плеча к плечу, и понимала, что и сама со стороны вид имеет дурацкий. Сцена была довольно комичная и развеселила Марину.

— Вроде успокоилась, — так же тихо проговорила девушка, не сводя глаз с Марины и чуть повернувшись к Косте.

— Да, вроде потише стала. Даже взгляд осмысленный.

Марина хотела сказать ему, что зато у него взгляд, как у идиота, но сдержалась. Это странное рассматривание ее со стороны удивительным образом успокоило, уже больше не хотелось ни кричать, ни шуметь. И вообще как-то в сон потянуло.