— Она побежала в банк за мелкими деньгами. Да чего ты спрашиваешь? Ты же знаешь, что, если хочешь, работа твоя. — Лили приподняла свои темные длинные волосы и принялась обмахиваться другой рукой, в которой она держала блокнот для записи заказов. Она была больше похожа на Клеопатру на ладье, чем на бариста в кофейне. Выглядеть ослепительно красивой для нее было так же естественно, как для других — чистить зубы. — А прямо завтра ты сможешь начать? Мне надо бы передохнуть.

— Если ты высвободишь меня из пасти этого чудовищного кресла, — ответила я, извиваясь и пытаясь на что-нибудь опереться. — Чем вы его кормите? Клиентами?

— Расслабься. — Лили отпустила волосы, и они упали на плечи, а она ухмыльнулась: — Мне нравится быть уверенной в том, что мой собеседник никуда не денется. Как дела у Томаса и Дрю?

Я уже отчаялась встать самостоятельно, так что сделала глоточек кофе и вздохнула от удовольствия. Ходят слухи, что в «Законе Мерфи» подают лучший после Майами Кубано в Штатах — это вид эспрессо, в который сахар добавляется прямо во время варки.

— Лучше, чем я могла себе представить. Они ждут ребенка.

— Ребенка? Здорово, — обрадовалась Лили, но потом склонила голову, сощурила глаза и посмотрела на меня: — Или?

— Здорово. Дрю угрожала домашним арестом, если я попытаюсь от них съехать. Сказала, что в полиции у нее есть знакомые, которые помогут ей раздобыть кандалы для такого случая.

В голосе Лили послышалась тоска. Она откинулась на спинку кресла. Она-то в нем ни за что не застрянет.

— Семья — это очень важно.

Мы с ней обе остались без родителей. Хотя у Лили они были живы, но ее отец работал на правительство, так что ни он, ни мать девушки не могли уехать с Кубы вместе с ней и бабушкой. Если не считать каких-то совершенно далеких кузенов в южной Флориде, у нее родственников было еще меньше, чем у меня.

— А от твоих родителей есть новости? — поинтересовалась я.

— Нет. С прошлого Рождества ничего слышно не было. — Ее взгляд наполнился знакомой мне печалью. Лили быстро сменила тему — она всегда это делала, когда речь заходила о семье. — Ты так и не рассказала мне, что было на открытии ресторана. Давай… — Завязала какие-нибудь отношения?

— Не-а.

Ее взгляд напрямую говорил мне о том, что она мне не поверила.

— Слишком уж быстро ты стала отнекиваться.

— А когда это вы начали продавать кофе собственной марки? — попыталась отвертеться я, указывая на ценник на свежеобжаренные кофейные зерна.

— Прошлой весной. Колись. Сейчас же. — Лили снова села на край кресла и с нетерпением уставилась на меня. — Ты с кем-то познакомилась.

— Ты права. — Подруга знала меня слишком хорошо. И я понимала, что она не отстанет, пока не выпытает все. — Но обсуждать это смысла нет. Он не для меня.

— Почему? — Лили встревоженно откинула назад голову. — Только не говори, что у него есть подружка?

— Таковы условия Томаса — этот парень на нас работает. К тому же он старше меня, хотя всего года на два. Братец считает, что человеку, который уже закончил школу, прямая дорога в дом престарелых. Но когда мы вместе, все просто безумно… — Я не могла как следует описать, что же происходило между нами, поэтому лишь безмолвно размахивала руками в воздухе. Наверное, я могла бы сказать, что мы чуть не закоротили всю электросистему на «Телеграфе», но решила, что об этом лучше умолчать. — Меня так… тянет к нему.

И это до смерти меня пугает.

— Эм, с тобой происходит нечто важное, — тихо сказала Лили. Она знала, насколько мне тяжело строить отношения с другими людьми. — Как ты думаешь, если между вами действительно завяжется что-то серьезное, может, Томас поймет тебя и сделает исключение?

— Я вообще-то даже не знаю, взаимно ли это. К тому же я думаю, что Майкл согласен с политикой Томаса. Это он сказал мне о том, что нельзя смешивать работу с удовольствиями.

— Майкл, — сладострастно произнесла Лили и хихикнула. — Симпатичное имя. Если потребуется, вы можете пойти по стопам Ромео и Джульетты. Держать вашу любовь в тайне.

— Да уж, они-то хорошо кончили. Лили, о любви тут речь не идет.

А что касается меня, может, и вообще никогда не пойдет. Что бы ни говорила Дрю, я не думаю, что мне есть что дать другому человеку.

— Аби вернулась. Давай с ней поговорим. Я уверена, что тебе даже анкету заполнять не придется.

— Я ее не вижу. — Я вытянула шею и посмотрела на дверь, ведущую из кухни.

Бабушка Лили действительно появилась через пару секунд. Я снова повернулась к Лили:

— Хорошо.

Она как-то неловко засмеялась и встала, но остановилась, когда я ее позвала.

— Лили? — Она повернулась ко мне. Я показала на кресло. — Поможешь?

Томасу захотелось посмотреть «Крестного отца». В который раз. Я отказывалась наотрез.

— А я больше люблю «Филадельфийскую историю». — Врат принялся спорить, и я сменила тактику: — Твоя жена ждет ребенка, ты должен стараться угодить ей во всем.

— Томас, она права. — Дрю мудро кивнула. — Насилие для малыша плохо.

— У ребенка даже ногти еще не выросли, откуда ему знать, что мы смотрим тут кино про мафию?

— Она будет такой же чуткой, как и ее мама. — Дрю посмотрела на него, широко раскрыв глаза. — Ты же не хочешь так рисковать?

Как только заиграла вступительная мелодия «Филадельфийской истории», в дверь позвонили. Поскольку я как раз шла из кухни с миской попкорна, я крикнула, что открою, и потопала к двери. Я подумала, что доставили пиццу.

Открыв дверь, я увидела Майкла — руки засунуты глубоко в карманы, выражение лица несчастное.

— Привет. — Два дня от него не было ни слуху ни духу, так что мне стало жутко неловко. Я запахнула халат — под ним были фиолетовые полосатые пижамные штаны и топик, и чашка с попкорном оказалось между нами. — Тебе что-то нужно?

Он посмотрел на мои тапочки-зайчики:

— Ты. Мы можем поговорить? Эмерсон, прошу тебя.

— Подожди несколько минут, — ответила я, стараясь не выдать голосом свои эмоции. — Я спущусь.

Через десять минут я вышла — в маленьком вестибюле никого, кроме Майкла, не было. Я заменила халат на кофту, почистила зубы и в самую последнюю минуту решила побрызгаться духами.

Но я так и осталась в тапочках с зайчиками. Хотелось повредничать.

Я вышла во внутренний двор, Майкл за мной. Тут было так же, как в патио ресторана — тот же вид, такой же забор. Я села напротив Майкла за столик со стеклянной столешницей, ожидая.

— Я был не прав.

Не совсем то, на что я рассчитывала.