Марлис больше нет, но Джинни здесь – живая, теплая, милая и такая сексуальная, что это сводит его с ума!

Их опалила жаркая волна сладострастия, и он почувствовал, как груди у нее набухают от желания. Обвив руками его шею, Джинни обнимала его так, будто не хотела никогда с ним расставаться.

Его руки, скользнув по ее спине, опустились ниже. Митч приподнял Джинни и прижал ее к себе.

Каждый его вдох был наполнен ее пьянящим запахом, каждый удар сердца разжигал в нем огонь. Его губы жаждали прильнуть к ее телу.

Митч покрывал поцелуями лицо Джинни, кожа Джинни показалась ему чистейшей амброзией. У нее вырвался слабый стон.

Митч откинул воротник блузки и коснулся губами нежных плеч. Он чувствовал, как губы Джинни скользят от его уха, возвращаясь к его горящим губам.

Тетя Эмилин находилась всего в нескольких шагах от них, и Митч знал, что продолжения не последует.

Он медленно и нежно поцеловал Джинни в последний раз и выпустил из объятий, глядя в затуманенные глаза.

– Если это лишь из-за твоей благодарности, я проломлю кулаком стену, – пробормотал он.

– Когда я благодарна, я просто говорю «спасибо», – возразила Джинни, покачав головой.

Она провела пальцами по его щеке, потом некоторое время смотрела на кончики своих пальцев и снова встретилась с ним взглядом.

– Почему ты поцеловал меня? – тихо спросила она.

– Потому что я хочу тебя.

Увидев ее испуганный взгляд, Митч едва не улыбнулся.

– Это уже было. И результат оказался совсем не таким, какого я ожидала, – шутливо отозвалась она.

Джинни была до смерти напугана. Нельзя доверять ни чувствам, ни разуму, ни сердцу. Если любовь к Митчу овладеет ею, все закончится так, как уже однажды было.

Она сделала шаг назад. У нее был такой печальный вид, что Митчу захотелось схватить ее и целовать до тех пор, пока она не сможет думать ни о чем или ни о ком. Он заставит ее забыть прошлое.

Тем более, что он хочет провести с ней лишь некоторое время. Может быть, это будут несколько часов или дней. Но не вся жизнь.

– Ложись спать, Джинни, завтра у тебя будет много хлопот с Джоуи.

«Менее сильного человека уязвило бы, что она ушла так быстро», – подумал Митч. Но он подозревал, что из них двоих Джинни оказалась мудрее.

Спустя неделю Джинни почти забыла о поцелуе. По крайней мере, она без конца убеждала себя в этом.

Первые дни пребывания Джоуи дома прошли в суете. Телефон офиса был переключен на дом, где Джинни принимала сообщения. Митч провел эту неделю в Далласе и не возвращался домой даже по вечерам.

Сначала Джинни подумала, что он умышленно не приезжает на ранчо, но потом решила, что вряд ли. Он делал то, что хотел, и ее поспешный уход не смутил его. Ей следовало вести себя более искушенно.

Она страстно целовала его, и он мог подумать, что она готова на большее. Особенно в свете ее прошлого.

Но она стала трусихой – ее сердце вновь могло быть разбито мужчиной, который похоронил свои чувства вместе с женой и ребенком.

Наконец Джинни смогла провести в офисе весь день, подшивая письма и сообщения, отвечая на звонки и получая факсы из разных концов обширной империи Митча. У нее появились навыки канцелярской работы, которая стала ей нравиться. Может, стоит поискать такую работу и во Флориде?

В четыре часа дня Джинни услышала знакомый шум мотора на дороге и поспешно подошла к окну. Митч приехал. Она проследила, как он вошел в дом, даже не поглядев на ее окно.

Джинни тихо вздохнула. Ей так хотелось заставить Митча вспомнить, что значит жить, наслаждаться обществом другого человека, строить планы на будущее. И любить.

Джинни резко втянула воздух.

Нет, она не влюблена в своего босса!

В пять часов Джинни выключила компьютер, включила автоответчик и направилась к дому. Она посмотрит, чем занимается Джоуи, переоденется к ужину и скроет свое нетерпение поскорее увидеть Митча.

Но все произошло совсем не так. Подойдя к двери комнаты Джоуи, она услышала вопрос:

– А почему у вас больше нет маленькой девочки?

Она надеялась, что Митч не обрушится на ее сына с резкими словами. Джоуи всего лишь маленький мальчик. Ей не было слышно, что Митч ответил, но тон у него был мягким и спокойным. Застыв в дверях, она смотрела на развернувшуюся перед ней сцену. Эмилин сидела в кресле-качалке у постели Джоуи, Митч пристроился на краю.

– …несчастный случай.

– Разве на ней не было ремня безопасности? – Джоуи глядел на Митча широко раскрытым здоровым глазом.

– Был. И она, и ее мама были пристегнуты, но удар оказался слишком сильным, ремни не могли спасти их.

В глазах Эмилин стояли слезы. Джинни почувствовала ком в горле.

– Я мог бы стать вашим маленьким мальчиком. Тогда вам не было бы одиноко, – сказал Джоуи.

– Джоуи! – Джинни вошла в комнату. Пора подавить в зародыше такие разговоры.

– Привет, мамочка! Ты знаешь, что у Митча была маленькая девочка? Она умерла.

– Я знаю. Это очень печально.

Митч встал и повернулся к ней. Джинни кивнула ему.

– Я не ожидала вас сегодня.

– Планы изменились. Завтра мне нужно быть в Лос-Анджелесе, и я хочу, чтобы вы поехали со мной.

В его поведении не было даже намека на страсть, это был начальник, говоривший с ней о делах.

– Поехать с вами? Я не могу. Джоуи…

– Эмилин и Росита обожают его, как собственного ребенка. Ничего с мальчиком не случится.

– А надолго? Я еще никогда не оставляла Джоуи…

Джинни посмотрела на сына. Конечно, Эмилин и Росита с удовольствием заботятся о нем, но для нее оставить Джоуи в такой момент было слишком большой жертвой.

– Не больше двух дней. С Джоуи все будет в порядке.

– Послушайте, дорогая, не беспокойтесь! Мы будем ухаживать за ним, как за родным. – Эмилин встала и разгладила рукой широкую юбку нежно-розового цвета. Ее седые волосы лежали волосок к волоску, несмотря на то что она целый день возилась с проказливым малышом. Эмилин улыбнулась Джоуи.

– Нам будет весело, когда твоя мама уедет, правда?

– Куда ты едешь? – В голосе ребенка послышался страх.

– В Лос-Анджелес, по делу, – ответил Митч. – Знаешь, что я тебе предложу, Джоуи? Если ты будешь хорошо себя вести, я скажу Тому, чтобы он привел тебе собаку, пока нас не будет.

– А он будет приводить ее каждый день?