это не было никаким предательством Лимонова по отношению к самому себе. Ведь по возвращению в Россию он не уставал повторять, что он больше не писатель, что он никакой не писатель: считайте его только политиком. То есть он окончательно смирился, принял, подчинился правилам русского народа. Это собственно, и есть подлинная дата смерти и подростка Савенко, и Эдуарда Лимонова, за которой не следует уже ничего, что бы нас пронзало, вонзало и вштыривало солнечной шпагой прямо в сердце: запредельной искренностью, маргинальной отвагой, солнечным подростковым откровенным слогом, на фоне которого все комментирующие слова дряхлы. Дальше были молодые подруги, единственный черный костюм от Armani, телохранитель, съемная квартира в Денежном переулке, желание сохранить юным и стройным тело, все более тусклеющие слова, все более немощная надежда прислониться к государственной силе – а где вы видели другую мудрость у старости? Но он успел сделать – зафиксировать, записать – самое для нас ценное. И сейчас юные, молодые, зрелые, всякие набрасывают на его смерть, как венки на кладбищенский холм, такие искренние – Эдичкой спровоцированные - чувства. Ткнешь в телеграм – и кто-то уже про него пишет: «Желчный. Завистливый. Ранимый. Маргинальный. Слабый. Жаждавший успеха. Добившийся успеха. Суетный. Ненастоящий. Придумавший себя. Недооцененный. Податливый, как тряпичная кукла. Но внутри определенно какой-то стержень. Цепкий к жизни. Труженик. Смешной. Беззащитный. Неприятный. Отталкивающий. Талантливый. Мастер слова. Часто меткий». Другой бы всю жизнь отдал за один такой букет над своей могилой. У нас был великий Лимонов.

  Дмитрий Губин - Я много лет пишу «Книгу мертвых». Это некрологи на... | Facebook

May 24, 2024 04:52

За всеми этими обсуждениям про 1990-е годы, на... - Николай Митрохин | Facebook

За всеми этими обсуждениям про 1990-е годы, на фоне нынешнего обсуждения интервью Ходорковского Дудю, российская оппозиционная и русскоязычная эмигрантская общественность, благополучно не увидела, что российские войска сожгли очередной украинский город (Волчанск) и продолжают разносить вдребезги русскоязычный Харьков. Вааще не интересно.

  За всеми этими обсуждениям про 1990-е годы, на... - Николай Митрохин | Facebook

May 24, 2024 04:51

Во Львове прошёл Форум российской... - Радио Свобода. Новости и видео | Facebook

Во Львове прошёл Форум российской оппозиции в поддержку Украины, который организовал фонд "24.02", созданный жёнами бойцов легиона "Свобода России", передаёт "РусМонитор". На форуме присутствовали более 40 участников от ведущих оппозиционных объединений, сообщил в соцсети X галерист Марат Гельман. По его сведениям, в работе участвовали представители всех трёх добровольческих батальонов, воюющих на стороне Украины, также были представители Офиса президента Украины и Верховной Рады. Участники мероприятия, среди которых были бывший депутат Госдумы Илья Пoномарёв, экоактивист Евгения Чирикова, адвокат и журналист Алексей Барановский, решил создать постоянную организационную структуру "для поддержки силового сопротивления".

  Во Львове прошёл Форум российской... - Радио Свобода. Новости и видео | Facebook

May 24, 2024 04:51

НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ 10 том «Истории российского... - Константин Сонин | Facebook

НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ 10 том «Истории российского государства» Бориса Акунина - это мощный вклад в русскую историческую литературу. Не претендуя на самостоятельную работу историка, Акунин написал захватывающую и поучительную книгу. Из неё тот, кто хочет узнать русскую историю первой половины ХХ века, может её узнать. И узнать лучше, и понять больше, чем из школьной программы. С первого тома акунинской исторической эпопеи меня пугает и завораживает амбициозность замысла - создание современного изложения русской истории так, чтобы его интересно было читать. Соревноваться, реально, с горами модного псевдоисторического мусора, который апеллирует ко всем мыслимым желаниям читателя - к конспирологии, контрарианству, желанию в очередной раз прочесть почему твоя страна самая лучшая в мире и тому подобным чувствам. С другой стороны, если не Akunin Chkhartishvili, то кто? Популярность его книг на протяжении десятилетий давно поставила его в один ряд с Достоевским и Толстым. Путинское правительство подтвердило принадлежность к этому ряду, заведя абсурдные уголовные дела и лишив самого популярного писателя России возможности печататься внутри страны. С первого же тома Акунин очень четко следует плану, что его история - это история российского государства. Именно «российского» - то есть нынешняя Россия это данность, и прошлое - это ее, этой России, прошлое. Надо понимать, что в это конкретный выбор, сделанный автором, и, конечно, возможен взгляд на историю по другому. Чтобы взять простой пример - когда Фернан Бродель, автор многословный, но интересный, берется писать историю Средиземноморья в определенный период, он себя не связывает тем, что происходит в этих же землях и с этими же народами в момент написания книги. Из этого выбора, сделанного в самом начале, много томов назад, необратимо следуют некоторые интерпретации, которые, вообще говоря, не являются единственно возможными. Скажем, я могу себе представить такое прочтение истории ХХ века, в котором Российская империя распадается, потому что не может справиться с национально-освободительными движениями, а СССР является новой формулой, соединяющей в одно целое Украину и Россию. (Сергей Плохий, знаменитый гаравардский историк, не формулирует так в своей истории Украины, но это близко к его взгляду.) При подходе Акунина Украина - это колония сначала Российской империи, потом СССР, Российской империи 2.0. Помимо того, что история Акунина - это история именно России, история Акунина - это история именно государства. Полвека назад Джеймс Биллингтон показал, как можно прекрасно изложить историю России, не упоминая имена монархов, политических событий и войн. В последние десятилетия Орландо Фиджес и Светлана Алексиевич показали как писать историю как историю простых людей. Подход Акунина классический: история страны - это история ее политики. Новым и, на мой взгляд, отличным выбором является резкое сокращение военной части русской истории - на собственно битвы Второй мировой, битву за Москву, Сталинград, Харьковские операции и т.п отведено, сумарно, несколько страниц. В советских и постсоветских учебниках роль войны гипертрофически раздута - во многом из-за неумения и нежелания говорить