Какая несправедливость! Все разом очутилось под угрозой – кров, безопасность и – какое-никакое! – общественное положение… Что же теперь будет? А ну как Патрон потребует плату задним числом – за все прошлые годы? С него ведь станется… Ну и денек! Не зная, что делать, Мак решил созвать всех ребят на совет. Даже отправил Элена за Эдди…

Мак долго объяснял, что случилось, пока все – включая Элена – не уразумели, какая грозит беда. Ребята были потрясены и тягостно задумались; они чесали в затылке, качали ногой, смотрели в потолок. А Эдди даже встал и заходил вокруг стула – может быть, так скорей осенит?..

Первое предложение внес Уайти II:

– А что если красть у него почту? Тогда он не получит квиток.

– Это не выход, – сказал Мак. – К тому же кража почты – уголовное преступление.

– А если его убить? – сказал Элен.

– Думаешь, меньше чем за почту дадут? – усмехнулся Мак.

– Надо подстроить как будто несчастный случай, – не унимался Элен. – Будто он свалился со скалы в море…

– Все равно, Ночлежка еще к кому-нибудь перейдет. Где гарантия, что новый хозяин будет лучше Патрона?

Впервые в жизни ребята ощутили на себе всю тяжесть и несправедливость отношений частной собственности.

– Может, попросим Дока замолвить за нас словечко? – предложил Уайти I. – Он Дока уважает.

– Не надо, только лишний раз привлечем внимание, – сказал Мак. – Не дай Бог, прибавит плату!

– Да еще вздумает ее требовать… – добавил Эдди.

Сердце Элена наполнилось острой тоской. Он посмотрел на родные беленые стены Ночлежки, увешанные изображениями прелестных любительниц кока-колы, на древнюю плиту, на высокие напольные часы, на портрет известного боксера Джекса в рамке, – посмотрел и заплакал как ребенок, не стыдясь слез.

– Какая же сволочь этот Джозеф-Мария! – сказал он, всхлипывая. – Мы столько труда вложили в Королевскую ночлежку, а теперь он ее отбирает. Мой дом, мое счастье!..

– Успокойся! – сказал Мак. – Ничего он пока еще не отобрал. Поди, и сам не знает, что хозяин.

– Вот если б хозяином был Док! – вырвалось у Эдди. – Мы б тогда забот не знали…

– Док? – быстро переспросил Мак. – Что это тебе вдруг пришло в голову?

– Как что? Док месяцами в почтовый ящик не заглядывает. Он и квиток налоговый заполнить забудет, и плату с нас не спросит.

Глаза Мака засветились:

– Эдди, а ведь ты, кажется, попал в десятку!

– В какую десятку?

– Надо, конечно, все обмозговать… – сказал Мак, – но знайте, ребята: Эдди у нас – гений!

Эдди аж порозовел от удовольствия.

– А что я такого гениального сделал, Мак?

– Отстань, дай подумать…

– Но должен же я знать, что я сделал такого этакого?

– Наверное, тебя просто осенило свыше, – сказал Мак. – Давайте-ка пораскинем умом: что за личность Патрон. Как по-вашему, он боязливый?

– Нет, – сказал Элен, – он не трус. И башковитый!

Мак продолжал рассуждать вслух:

– Что такое Патрон? Патрон – это прежде всего мошенник, причем изрядный…

– И одевается шикарно, – вставил невпопад Элен.

– …а мошеннику незачем иметь врагов – из города в два счета вылететь можно. Так что, хочешь не хочешь, а всех ублажай, со всеми дружбу води…

– Что ты придумал. Мак? Не томи! – Уайти I ерзал от нетерпения.

– Вот что, ребята, – оказал Мак. – Я погожу вам пока говорить. А то вдруг выйдет пшик – сами же потом меня уважать перестанете. Мне нужно толком все обдумать. Ничего, бог даст, перехитрим Патрона. Но, чур, в этом деле все мне помогайте как один!

– Да что делать-то?!

– Идите пока погуляйте. Мак думать будет, – сказал Мак, улегся на постель, заложил руки за голову и принялся изучать стропила Королевской ночлежки.

Элен тихонько подобрался к нему:

– Ты ведь не отдашь наш дом, правда, Мак?

– Не отдам. Даю слово. Где у нас Эдди?

– На работу пошел.

– Тогда можно тебя попросить?

– Да, что?

– Возьми вон ту банку из-под свиного жира и ступай к Эдди. Пусть он потихоньку нацедит пивка, чтоб мне лучше думалось.

– Ладно, будет тебе пиво. Ты только думай, думай!.. Слушай, Мак, а как это выходит, что Эдди гений, а сам не знает, а я вот тоже не знаю, но я не гений?

– Что-что? – не понял Мак.

– Как выходит, что… – начал было Элен. – А-а, фиг с ним.

Фауна была предпринимательница, каких поискать. В былые времена в ее руках приносили доход куда более несуразные заведения, чем «Медвежий стяг». Доверь ей пост председателя правления промышленной корпорации, она бы и там не ударила в грязь лицом – настоящий бизнесмен в юбке. Она была благожелательна, но пальца ей в рот не клади; всегда готова порадеть за общественные интересы, а за свои тем паче; была щедра, когда знала, что за щедрость воздается сторицей; сентиментальна, но в душе тверда как кремень. И как всякий умный работодатель, Фауна пеклась о своих работниках.

Став хозяйкой «Медвежьего стяга», Фауна оборудовала одно из помещений для культурного досуга. Комната, она так и называлась – Комната досуга, была большая, приятная, в три окна, выходящих на пустырь. Меблировку составляли мягкие кресла и кушетки с обивкой в яркий цветочек. Портьеры гармонировали с мебелью; гравюры на стенах действовали умиротворяюще, не поражая воображения: коровы по колено в пруду, олени, пьющие из горного ручья, собаки в луже… Вид мокрых животных почему-то умилителен человеческому глазу… Для активного отдыха Фауна поставила теннисный стол, ломберный столик и столик для игры в триктрак. В общем, в этой комнате можно было расслабиться, почитать, посплетничать, поиграть – что девочки и делали с успехом…

Одна из стенок была целиком занята стендом, на котором красовались звезды из золотой бумаги, составлявшие особую гордость Фауны. В Комнате досуга всегда царил дух веселый и женственный. Нездешний, восточный аромат шел от курильницы, которую держал в закопченных ладонях гипсовый Будда…

…Было примерно без четверти три. Агнесса, Мейбл и Бекки отдыхали в мягких креслах. Вся природа лениво цепенела в этот час. Пустырь был залит мягким и ясным солнечным светом, в котором даже ржавые трубы и старый бойлер казались прекрасны. Высокие мальвы радостно зеленели. Серая, гладкая персидская кошка лениво охотилась в траве за сусликами – ей было совершенно все равно, удастся ли кого-нибудь сцапать.

Мейбл сказала, поглядев в окно на бойлер:

– Я слышала, раньше в этом бойлере жили?

Агнесса, которая красила ногти на ногах и болтала ногами в воздухе, чтоб лак скорее высох, отвечала: