Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роберт подумал — а ведь девочка и в самом деле неглупая. Формулирует осторожненько, с оговорками. Про сословное деление знает и не забыла упомянуть, хотя писала без подготовки. Ну-ка, что там у неё дальше?
«Я люблю смотреть на картины и фотографии, которые тогда делались. На экипажи и паровозы. На костюмы людей и на их манеры. В обычной жизни — на улице, например, или на вокзале. А не на балу во дворце, где всё слишком пышное. И я пытаюсь представить, как мы выглядели бы сегодня, если бы традиции сохранились. Вот что мне интересно».
Дочитав, он нацарапал комментарий: «Спасибо, Ольга. Я оценил твои размышления. Особенно рад, что ты попробовала взглянуть на проблему в исторической перспективе. И да, согласен, это крайне интересный вопрос — как выглядела бы Россия без революций. Тема популярна у современных фантастов. Есть даже особый жанр — альтернативная история. Могу, если хочешь, порекомендовать конкретные книги».
Нарисовал жирную пятёрку, потёр глаза.
Снова подступила усталость. Порция свежести, полученная с водой, похоже, заканчивалась. Голова казалась чугунной, будто он сейчас прочитал не школьное сочинение, а финансовый отчёт на сотню страниц.
И вообще, самочувствие было как у выжатого лимона. Всё-таки он в последние дни переоценил свои силы. Никогда не был физкультурником, а тут вдруг начал сдуру носиться как угорелый, ну и доигрался…
Роберт поднялся, чтобы перейти на диван.
Пошатнулся от внезапно навалившейся слабости.
Свет померк.
Ровно в восемь утра Роберт Александрович, коллежский асессор и учитель Усть-Кумской мужской гимназии, спустился по лестнице с четвёртого этажа, где располагалась его скромная, но опрятная трёхкомнатная квартира. В доходном доме имелся лифт, но молодой жилец из принципа его игнорировал, полагая, что ежедневная ходьба по ступенькам приносит заведомо больше пользы, поскольку является очевидной и надёжной альтернативой гимнастическим упражнениям.
Утренняя зарядка с гантелями, которой так увлекались многие сверстники, его совершенно не привлекала. Говоря откровенно, господин учитель имел врождённую, хоть и несколько постыдную склонность к лени и сибаритству. Склонность эту, однако, он старался не афишировать, ведь она пребывала в явном противоречии с его успехами на профессиональном поприще и карьерными устремлениями.
— Доброе утро, Роберт Александрович, — обратился к нему консьерж. — И снова погода летняя, извольте полюбоваться. Как на открытке.
Консьерж был почтенно-благообразен и опытен в своём деле. Он давно подметил, что педагог не чужд либеральных веяний, а потому коммуникация протекала непринуждённо, без переизбытка условностей. Обращение «ваше высокоблагородие», соответствовавшее чину жильца, почти не звучало.
— Здравствуйте, — кивнул учитель, — вы правы, лето упорствует. Впрочем, на той неделе обещали кратковременный дождь. По дальневидению был прогноз.
— Что ж, будем надеяться. Этот зной уже утомил порядком.
Выйдя во двор, жилец рассеянно огляделся. Дорожки были чисто выметены, цветочные газоны политы. Жёлто-персиковый фасад доходного дома эффектно выделялся на фоне утренней небесной лазури; по бокам его обрамляла зелень деревьев, а в самом центре, в стеклянной выносной шахте, двигался лифт.
Роберт Александрович не спешил. Времени до начала занятий оставалось более чем достаточно — он всегда выходил из дома заблаговременно. Чин коллежского асессора в его годы доставался отнюдь не каждому; имелись все предпосылки, чтобы карьера и впредь развивалась по восходящей, и было бы глупо ронять себя в глазах гимназического начальства, опаздывая на службу.
— Роберт!
Он обернулся. К нему, улыбаясь, подошла дама в элегантном коротком платье и с лёгким кружевным зонтиком, оберегавшим её от солнца.
— Вы чудесно выглядите, Ирина, — сказал он, прикоснувшись губами к её руке. — Впрочем, как и всегда.
— Обожаю ваше столичное воспитание. Вы меня покорили тем, что не забываете делать мне комплименты — вполне заслуженные, скромно замечу в скобках.
Он притворно опечалился:
— Вот как? А я-то надеялся, что вас покорил мой энциклопедический ум.
— Не обольщайтесь. Не столь уж он энциклопедический.
Они рассмеялись. Подобные пикировки происходили при каждой встрече. Роберт Александрович, переехавший в Усть-Кумск полгода назад, и Ирина Васильевна, обитавшая тут с рождения, чувствовали друг к другу симпатию, которая постепенно перерастала во что-то большее. Местная публика, наблюдавшая за их отношениями, нисколько не сомневалась, что дело идёт к помолвке. Партия, по общему мнению, составилась бы достойная. Господин учитель, будучи с этим вполне согласен, охотно бывал у Ирины в фамильном особняке на соседней улице.
— Но позвольте, — сказал он, — почему вы сегодня встали в такую рань? Вам ведь не надо ходить на службу. Я бы на вашем месте бесстыдно пользовался таким преимуществом.
— Совершаю утренний моцион, неужели не очевидно? Доктора утверждают, что солнце в эти часы полезно. Так что пробую себя в роли ранней пташки, жертвуя сном.
— Самоотверженное решение.
— А ещё я хотела напомнить вам, что сегодня — городской праздник. Вы, петербургский сноб, вполне могли и забыть, ведь для вас это — пустяк, мелочь. Но у нас тут свои провинциальные радости, поэтому я вам ставлю условие — ближе к вечеру мы отправляемся в парк. И не вздумайте отвертеться!
— Даже и пытаться не буду. Ваш ультиматум меня сразил.
— То-то же! Жду вас к пяти часам.
Она, быстро оглянувшись, чмокнула его в щёку и направилась к перекрёстку; каблучки задорно и звонко цокали по тротуарным плитам. Он проводил её взглядом, ещё раз улыбнулся невольно и пошёл в противоположную сторону, к зданию гимназии — трёхэтажному и скучно-помпезному.
В классе всё было, как обычно. Солнечные пятна лежали на подоконнике, а с портрета, висящего на стене, благосклонно взирал император Юрий. Над доской был закреплён картонный мини-плакат с хрестоматийной фразой Столыпина: «Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия».
Роберт Александрович по привычке заглянул в расписание, хотя помнил его и так. На первом уроке ему предстояло работать с юношами, у которых он был классным наставником. Собственно, они уже стягивались в аудиторию и занимали места за партами. Антон явился одним из первых и, едва поздоровавшись, поинтересовался:
— А вы проверили наши письменные работы?
— Антон, вы слишком нетерпеливы. Будьте сдержаннее, пожалуйста. Я оглашу результаты сразу, как только сочту это необходимым. Не обязательно на этом уроке.
Дождавшись звонка, он обратился ко всему классу:
— Доброе утро. Мне сейчас, перед уроком, напомнили о городском торжестве. Поэтому хочу вас поздравить — вы живёте и взрослеете в маленьком, но по-своему замечательном городе. Он — лишь крошечная точка на карте, но из таких вот точек и складывается страна. А из местных, локальных хроник складывается большая история…