это, казалось бы, забавно, но было совсем не смешно. Ей, по крайней мере, точно. Она начал судорожно пытаться разорвать скотч.

— Дамиан, проснись, пожалуйста, — в отчаянии, но тихо сказала она, улавливая краем уха смешки, доносящиеся из толпы.

Джексон, который до этого спал, сонно причмокнул.

— Ну же, проснись, — повторила она и потрясла его за плечо.

Он сонно разлепил глаза и, щурясь, попытался разглядеть, кто это там мельтешит сбоку.

— … Диана? — осипшим после сна голосом спросил он.

— Да, — нервно улыбнулась она.

— Бля… а что ты забыла в моей комнате? — заулыбался Джексон.

Неожиданно из-за спины послышался массовый дикий хохот. Дамиан хотел было развернуться, но не смог. Покосился вниз, чтобы понять причины. И тут же выпучил глаза, осознав, что примотан к дереву скотчем.

— Я уже почти, — сказала Диана. Но Дамиан стоял, окаменев, и думал сейчас вовсе не о скотче и своем обнаженном теле. И даже не о хохоте, что доносился из-за спины…

«Блядь, что за дискомфорт в заднице?» — мелькнула в голове неприятная мысль.

Когда Диана практически содрала скотч, толпа живенько начала рассасываться. Дамиан завел руку назад и резко выдернул то, что торчало из жопы. Прошипел от боли и уставился на вибратор. Лицо побагровело за секунду. Он стащил с головы трусы и быстро надел их. В ярости развернулся, хрустнув кулаками. Толпа рванула наутек, рассыпаясь в стороны. Джексон зашагал в к ним. Однако, сделав пару шагов на затекших ногах, замер.

На месте большого скопища осталась лишь одна девушка. Багровое от ярости лицо парня скривилось в пугающей гримасе. Перепугано-уверенный взгляд Элис встретился с диким угрожающим взглядом Дамиана. Джексон снова зашагал вперед. Крамер вопреки своей воле сделала шажок назад. Страх сдавил горло. Этот псих выглядел сейчас так, словно хочет убить ее. И ведь убьет. Мокрого места не оставит. Дыхание сперло. Элис будто забыла, как дышать! Диана стояла столбом возле дерева и не знала, что делать. Шаг. Еще один. И еще.

— Сука, — сквозь стиснутые зубы прорычал Дамиан и сгреб ее за грудки. Элис затаила дыхание и зажмурилась в ожидании самого худшего.

— Не трогай ее! — послышался отчаянный крик Дианы из-за спины.

Несколько секунд гробовой тишины продлились, словно сама вечность. Элис осторожно открыла глаза, когда почувствовала, что хватка немного ослабла. Дамиан, нервно дыша, смотрел в упор. Она застыла. В глазах Дамиана отражалась болезненная обида. Настоящая. Искренняя. Элис почувствовала, как внутри что-то крайне гадко защемило. Даже стало физически больно. Джексон скривил губы, отчего она едва не открыла рот, чтоб попросить прощения.

— За что?.. — еле слышно выдавил он из себя дрогнувшим голосом. Глаза Элис стали влажными, а нос покраснел.

«Что за черт? Почему ей хочется расплакаться? Хочется попросить прощения и сказать, что она не хотела, и ей очень жаль?»

Внутри все сдавило от боли. Обида, жалость, сожаление одолели душу.

— …Я тебе не шлюха, — прохрипела она, дрожа губами. Опустив голову, вяло обхватила руками его запястья.

— Да, ты не шлюха. Ты ебанутая истеричка, — желчно сплюнул Джексон и легонько оттолкнул ее от себя.

Внутри полыхнуло от эмоций. Элис подняла взгляд и вскрикнула.

— Да пошел ты! Ненавижу!

— Это, блядь, я тебя ненавижу! — гаркнул Дамиан в ответ.

Снова повисла сокрушительная тишина. Элис быстро развернулась и рванула в сторону женского общежития.

Джексон, широко раскрыв глаза, тяжело и нервно дыша, смотрел, как она быстро убегает от него. Явно вытирая на ходу слезы. Это, блядь, он должен плакать. Сама виноват… Дурочка.

— Не ходи за ней, — послышалось совсем рядом. Дамиан зыркнул в ту сторону. Диана, крепко схватив его за руку, внимательно и испуганно смотрела ему в глаза. Он сглотнул и расслабил мышцы.

— И не собирался, — хрипло сказал ей в ответ. Высвободил руку и неспешно поплелся к своей общаге.

В это время в столовой кто-то уже успел нажаловаться официанту. Мужчина быстро шагал в сторону мужского общежития. Нужно было расспросить Джексона и узнать, кто посмел сотворить такое безобразие.

12. Визит мамы

Элис повалилась на кровать, смяв подушку, уткнулась в нее лицом и зарыдала. Ее трясло, а из горла вырывался надрывный плач.

«Почему? Почему все так? Почему она застряла здесь? Почему этот идиот не оставляет ее в покое?»

Она не пошла на занятия, не сумев собраться с мыслями и духом. Лежала, из раза в раз прокручивая в голове смех толпы и выражение лица Дамиана. На душе было настолько гадко, что не хотелось даже шевелиться, какой уж там вставать и идти куда-то. Но все это было лишь началом. Началом одной сплошной черной полосы.

Часа в три к ней зашел один из воспитателей и сообщил, что у нее посетитель. Элис было настолько плохо, что она даже не соизволила взглянуть в зеркало и привести себя в порядок, хотя догадывалась, кто это может быть. Выпив успокоительное, поплелась в гостевую комнату. Войдя, увидела мать. Та сидела на диванчике, закинув ногу на ногу. Высокая, статная и очень красивая — словно кадр из глянцевого журнала о моде. Их взгляды встретились, и женщина возмущенно охнула. Вскочила и, цокая шпильками, быстро подошла к дочери.

— Что с тобой? Что за вид? Как это называется вообще? Ужас, — сердито отчеканила Урсула, ухватив ее за прядь спутанных волос, — Элис, ты выглядишь, как дешевка. Это неприемлемо. Разве я не говорила тебе о важности внешнего вида тысячу раз?

— …Забери меня отсюда, — проскулила Элис, глядя себе под ноги.

— Когда ты перестанешь нас позорить? Терпения уже не хватает на тебя. Одни проблемы приносишь, неблагодарная девчонка, — совсем не слушая дочь, продолжала сквозь зубы шептать Урсула, разглядывая ее внешний вид, — Даже смотреть на тебя противно, Элис. Ты отвратительно выглядишь. Я что, зря учила тебя всему? Так трудно привести себя в порядок? О боже. Да ни один приличный молодой человек не захочет видеть рядом с собой такую мочалку.

— Прошу, забери меня! — не выдержав, вскрикнула Элис и умоляюще уставилась на мать.

— Не смей кричать на меня, неблагодарная, — прошипела Урсула и стыдливо покосилась на дверь, боясь, что их могут услышать.

— Это проклятое место сделало меня такой. Я больше не могу находиться здесь. Они тут все психи. Я видеть их не могу.

Мать скривила губы. Развернулась, прошла обратно к дивану и села.

— Сядь, — скомандовала она, опустив ладонь на диван и хмурясь, уставилась на дочь. Элис послушно подошла и присела рядом.

— Мы с отцом обсудили кое-что насчет тебя вчера по телефону.

— Что? — настороженно спросила Элис, поняв, что ничего хорошего дальше не услышит. Отец без