– Да, мы гордимся нашими крыльями, – продолжала она, возвращаясь к своему самому убедительному доводу, – и если чувство гордости в нас по-настоящему сильно, оно должно помочь нам сохранить крылья. Настоящий летатель останется в небе. И если кто-то бросит ему вызов, победить его будет не так легко. Даже если ему не посчастливится, он сможет вернуть себе крылья на будущий год. Такой человек будет чувствовать удовлетворение, зная, что его крылья в надежных, опытных руках, зная, что новый владелец не уронит их чести и окажется достойным преемником независимо от того, его это сын или кто-то чужой!

– Крылья не должны… – начал было Корм, но Марис не дала ему закончить.

– Крылья не должны пропадать в море! А ведь именно те, кто не удосужился набраться опыта, потому что им это не было особенно важно, именно плохие летатели теряют крылья! Навсегда. Некоторые из них едва ли заслуживают этого гордого имени! А дети, которые вступают в Возраст, но на самом деле еще не готовы для неба? Они пугаются, делают глупости и погибают, унося с собой крылья. – Марис мельком взглянула на Колля. – Или те, кто вообще рожден не для неба? Если человек родился в семье летателя, это еще не означает, что он унаследовал мастерство и опыт родителей! Мой… Колль, которого я люблю как брата и как сына, вовсе не летатель. Крылья должны были перейти к нему, и все же я не могла отдать их, не хотела…

– Но таких ситуаций твои предложения не отменят! – выкрикнул кто-то.

– Не отменят… Это было бы такое же горе – потерять крылья. Но я смогла бы остаться в школе летателей, тренироваться, попробовать получить крылья на следующий год. Конечно, никакая система не будет совершенна, потому что у нас мало крыльев и становится все меньше. Но мы должны попытаться предотвратить потерю крыльев в море. Нельзя посылать в небо неопытных летателей! Опасности, конечно, останутся и несчастные случаи тоже, но мы уже не будем терять крылья и летателей из-за недосмотра и отсутствия профессионализма.

Марис устало замолчала, но ее последние слова всколыхнули Совет, вернули его расположение. Десяток рук взметнулось вверх. Джемис указал следующего выступающего, и в середине зала поднялся высокий плотный летатель.

– Дирк с Большого Шотана, – негромко произнес он и еще раз повторил свое имя, когда с задних рядов раздалось: «Громче! Не слышно!» Говорил он несвязно, часто запинался, подолгу молчал. – Я только хотел сказать… Я вот сидел и слушал… Короче, никогда не думал услышать такое… Думал, проголосуем, и все… – Он потряс головой, с трудом подыскивая слова. – А, черт! Короче, Марис права! Я как-то стыжусь говорить, хотя и не должен, потому что все правда… Я не хочу, чтобы крылья перешли к моему сыну. Славный мальчуган, я его очень люблю, но… у него иногда случаются приступы… Трясучая болезнь… Ему нельзя летать, но он уже подрос и ни о чем другом думать не хочет. На следующий год ему исполнится тринадцать, и крылья должны перейти к нему… Раз такой порядок, он их получит. Полетит куда-нибудь и пропадет… И у меня не будет ни сына, ни крыльев… и сам хоть помирай… Я не хочу…

Он замолчал и сел. Несколько человек выкрикнули что-то одобрительное. Марис, почувствовав поддержку, взглянула на Корма. Его улыбка уже не была такой уверенной. Кажется, в нем шевельнулись сомнения.

Из рядов поднялся летатель, которого Марис хорошо знала. Он с улыбкой взглянул на нее:

– Гарт со Скални. Я поддерживаю Марис!

Еще один летатель высказался «за», потом еще один и еще… Марис обвела взглядом зал. Доррель рассадил друзей в разных концах, и теперь со своих мест они пытались подвести Совет к нужному решению. И кажется, получалось! Не только те летатели, кого она знала долгие годы, но и совершенно незнакомые люди выступали за нее. Неужели победа? Корм казался обескураженным.

– …Ты правильно понимаешь, в чем наши беды, но, по-моему, школа летателей – это не решение. – Слова высокой светловолосой женщины, лучшего летателя Внешних Островов, вернули Марис к действительности. – Существуют веские доводы в пользу наших традиций, и мы должны их соблюдать, иначе со временем наши дети опустятся до бессмысленных смертельных поединков за крылья. Просто мы должны лучше обучать их, прививать им гордость и необходимое мастерство с самого раннего детства. Так меня учила моя мать, и так я учу своего сына. Может быть, и в самом деле необходимы какие-то испытания. Кстати, вызов на ежегодных состязаниях – неплохая идея. – Она остановилась и поморщилась. – Признаться, меня не очень радует, что скоро, слишком скоро наступит день, когда мне придется передать крылья моему Варду. И он, и я слишком молоды для этого дня. Если же ему нужно будет соревноваться со мной, чтобы доказать, что он такой же хороший – нет, лучший, чем я, летатель, – это будет разумно и справедливо!

Остальные летатели одобрительно закивали. Да, да, действительно, как же они раньше не понимали, что необходимы какие-нибудь испытания? Все знали, что вступление в Возраст – весьма условная процедура. Некоторые в тринадцать лет, когда получают крылья, еще дети, другие совсем взрослые… В самом деле, пусть доказывают в борьбе, что они достойны крыльев.

– А школа, – продолжала женщина с Внешних Островов, – нам ни к чему. В семьях летателей рождается достаточно детей. Я знаю о твоем прошлом, Марис, и понимаю твои чувства, но не могу их разделить. Нет, школа – это неразумно.

Она села, и Марис почувствовала, что сердце ее упало. Все. Теперь они проголосуют за испытания, но дорога в небо для тех, кто родился в обыкновенных семьях, останется закрытой. Они отвергнут самое главное. Быть так близко к цели…

Тут поднялся мужчина, разодетый в шелка и серебро.

– Аррис, летатель и принц Артелии, – произнес он, глядя на Марис голубыми, как лед, глазами. – Я согласен с моей сестрой с Внешних Островов. Мои дети благородного происхождения и рождены для крыльев. Заставить их соревноваться с простолюдинами – плохой тон. Но испытания, чтобы узнать, когда они готовы принять крылья, – вот предложение, достойное летателей!

После него поднялась темнолицая женщина в кожаном костюме.

– Зива-кул с острова в Южном Архипелаге. Каждый год я летаю с поручениями моего Правителя, но я еще и служительница Бога Неба, как и все на Архипелаге, принадлежащие к высшей касте. Передать крылья кому-то из непосвященных, детям земли, возможно, даже неверующим? Я говорю «нет»!

Выступления пошли одно за одним.

– Джой с Крайнего Штормхаммера. Я – «за». Пусть мы будем соревноваться за крылья, но только с детьми летателей.

– Томас с Малого Шотана. Дети бескрылых никогда не научатся любить небо так, как мы. Школа, которую предлагала Марис, будет пустой тратой времени и сил. Но я за испытания.

– Крейн с Повита. Я согласен с остальными. Почему мы должны состязаться с детьми рыбаков? Они же не предлагают нам соревноваться с ними из-за лодок, так? – Зал разразился смехом. – Шутка, да? Так вот мы станем такой же шуткой, эта школа станет шуткой, если мы будем принимать всех кому не лень. Крылья принадлежат летателям, и долгие годы так было, потому что… так было всегда. Остальные довольны своей судьбой, и лишь немногим из них действительно хотелось бы летать. Для большинства же это просто каприз. Зачем нам поощрять пустые мечты? Они не летатели, никогда ими не будут и живут вполне достойно, занимаясь другими делами.