она, поправив очки: — Ты чего тут делаешь⁈

— О… Прости, я пришёл к Оксане. Надо поговорить… Перепутал двери.

— К Оксане? — испуганная моська тут же превратилась в подозрительную: — И, о чём ты хочешь с ней поговорить? Опять хотите тайком разделить Толика?

— Нет. Дело в её брате. — сухо ответил я: — Извини, что потревожил.

— Виктор… — Люси внезапно стала грустной: — Не уверена, что это хорошая затея… Но, может быть с тобой она и поговорит. Попытка — не пытка, как говорится.

— Угу… Спокойной ночи.

Дождавшись, когда Люси закроет дверь и её шаги затихнут ближе к середине комнаты, я постучался к Оксане. Та ответила не сразу… Мне пришлось несколько раз громко ударить по древесине, чтобы в комнате послышалось шуршание и тихая ругань.

— Да, чего вам всем над… — Волкова открыла дверь и удивлённо замерла: — Владимир? Ты как сюда попал⁈

— Воздушно-капельным путём. — улыбнувшись, ответил я: — С черепахой договорился.

— О… Она ещё, что-то соображает? Удивительно. Так, зачем пришёл? Опять Толик, что-то натворил?

— Нет. С ним всё хорошо. — я, зачем-то огляделся по сторонам, а затем перешёл на шепот: — Мне очень нужно с тобой поговорить. Могу я зайти?

— Это… Странно. Не думаю, что Толик обрадуется, если узнает, что его младший брат захаживал к его невесте ночью. — нахмурилась Оксана. Ути, золотце-то, какое!

— Хорошо. Если хочешь — мы можем рискнуть и поговорить в тамбуре. Просто, это касается твоего старшего брата…

Лицо Волковой изменилось в тот же миг. Оно стало даже не злым, а устало-обречённо-яростным. Её правое нижнее веко задёргалось, а в глазах закипела ненависть.

— Владимир… Я верю, что ты — хороший парень. Правда! И мне крайне невыгодно ссориться с тобой. Всё же — ты младший брат моего жениха. Поэтому предупрежу всего один раз. ОДИН РАЗ! Молю — не начинай эту тему. Ни со мной, ни с кем-либо другим. Ладно?

— Я бы и рад тебе пообещать, но в этом деле замешан мой друг. Я не могу всё так просто оставить. Если ты мне не поможешь, то в дело ввяжется Снежный ратель. Если ты понимаешь, о чём я.

— Понимаю… — трясущимися от ненависти губами, прошептала девчонка: — Володь… Ты знаешь, что ты лезешь не в своё дело? Ты понимаешь, что у этого могут быть очень нехорошие последствия?

— Именно поэтому — я здесь. Расскажи мне о нём. Я хочу понять, как мне защитить своего друга. И всё!

— Никак. Твой друг — встряла так, что её уже никто оттуда не вытащит. — хмыкнула Оксана: — Думаешь, мне её не жаль?

— Если жаль, то ты должна помочь мне.

— Ох… — Оксана начала устало массировать виски: — Виктор, он… Как бы так вежливо сказать? Мразь конченая… Но это если быть максимально поверхностным. Он превратил моё детство в ад. А ещё я поссорилась с родителями, потому что они не видят в нём… монстра, которого сами же и вырастили. По мне, конечно, не скажешь… Но иногда я сама становлюсь до безобразия невыносимой. Я преследовала Толика! Я понимаю, что ты в шоке, но так оно и было…

ДА, ЛАДНО?!?!?!

— Невероятно! — я сделал самый удивлённый вид: — Ни за чтобы не поверил…

— Вот и я, о чём. Мы грамотно всё скрываем. Только если я — добрая. Виктор — мой злобный антипод. Он ненавидит людей! Для него мир — огромная детская комната с игрушками. Он паталогический врун! И единственное место на Земле, в котором сдерживают его психологическую болезнь — это армия. Понимаешь? Никто ему не указ. Он боялся только своего командира, потому что тот — не подчиняется нашим родителям и мог ударить его. Но теперь — всё! Он отслужил пять лет и вернулся домой. Горничные в ужасе! Сколько раз я пыталась спасти их от побоев… Сколько раз пыталась донести родителям, что Виктора надо лечить! Но — нет. Им плевать. Они видят в Викторе идеального мальчика! Идеального наследника… Но на самом деле мои родители постоянно на работе. Как и у большинства промышленников! У Толика же была аналогичная ситуация… Собственно, поэтому я и вижу в нём родную душу. Он тоже сталкивался с непониманием в лице родителей. Но его старшая сестра, хоть и отыгрывает стерву, но на самом деле — никому не вредит. А вот Виктор… Это просто кошмар. Машу ждёт ужасная жизнь. Сперва он будет изводить её морально, а затем и физически… До тех пор, пока Глебу Егоровичу не вручат цинковый гроб с телом дочери.

— Если сама понимаешь, к чему всё идёт, то почему не хочешь мне помочь?

— Володь… Ты уж прости, но я не дура. Мы все, хоть и делаем вид, что всё хорошо, но на самом деле прекрасно понимаем, чем занимается Снежный ратель. Виктор, хоть и конченая мразь, но остаётся моим родным братом! И я не допущу, чтобы младший брат моего жениха убивал моих родственников.

— Да, с чего ты решила, что я буду убивать его?

— Сам сказал про рателя!

— Я к тому, что у меня будут более грязные методы его поиска. Про убийство речи не шло! Я просто хочу с ним… немного поговорить.

— Поговорить? Как с Домом Ройтбергов? — хмыкнула Оксана и скрестила руки на груди: — Или, как с террористами в Норвегии? Володь… о твоих «подвигах» трубят все газеты! Не надо делать из меня дурочку. Я не пойду против семьи. Я — дворянка! А дворяне уважают и ценят семью, какой бы ужасной она ни была…

Был у меня один знакомый. Лысый такой здоровяк, который тоже был готов убить за семью. Славный малый. Только немного зазнался в своё время…

— Клянусь! Я просто с ним поговорю. Мне надо убедить его отказаться от Марии и всё! Убивать не буду. Сама подумай… если твоего друга хотели бы силком выдать за твоего брата, то что? Ты бы вот так всё оставила? Дала бы несправедливости свершиться?

— Слово дворянина. — Волкова протянула тоненькую ладонь: — Поклянись, что мой брат останется живым!

— Клянусь! Даю слово дворянина.

— Я верю тебе, Владимир Демидов. — холодно произнесла Оксана: — И очень надеюсь, что ты поступишь правильно.

— Можешь даже не сомневаться. Так, где он сейчас находится?

— В Москве. А