Очень перспективным выглядел каталитический крекинг. Но для него, зар-раза, требовались платиновые катализаторы, денег на которые не было от слова совсем. Нет, можно было поиграть и с алюмосиликатами, но реакции на подобных катализаторах Алекс знал куда хуже, чем на платиновых. То есть если двинуться в данном направлении, то потребовалось бы на порядки больше исследовательской работы. Что на круг должно было выйти даже дороже, чем с платиной… Ведь аренда лаборатории обходилась ему в девяносто пять франков в месяц. Несмотря на то что вдовушка, у которой он ее арендовал, регулярно ночами навещала молодого одинокого холостяка (она оказалась очень горячей штучкой), сбавлять цену на аренду ей и в голову не пришло. Впрочем, это был вполне себе прагматичный немецкий подход. Удовольствия удовольствиями, а деньги деньгами… К тому же такой крекинг становится жизненно необходим опять же лишь в случае резкого повышения спроса на высокооктановый бензин, а таковой начнется только со второй половины двадцатых и опять же в США. Пока же там вполне обходились термическим… И так было практически со всем. Либо нет дешевых исходников, позволяющих развернуть промышленное производство, либо беда со спросом. Либо и то и другое вместе взятое. Так что самым вероятным кандидатом на планируемый в ближайшем будущем заработок у него в конце концов остался только процесс Фишера – Тропша, который, кстати, оба этих немца должны были открыть где-то вот-вот. А может, уже и открыли. Ну не помнил он, когда это точно произошло! Вроде где-то в двадцатых… Но поскольку эти самые двадцатые только-только начались, Алекс все-таки решил рискнуть. Тем более что востребованным этот процесс окажется опять же, скорее всего, именно в Германии. Ну и, может быть, Польше. В Англии тоже есть достаточно крупные залежи угля, но им, в отличие от полунищей сейчас Германии, извращаться с процессом производства жидкого топлива из угля особого смысла не было. Сколько надо – столько нефти танкерами и привезут. Наверное… А вот немцам топливо нужно. Особенно если пересобрать процесс таким образом, чтобы на выходе получался заменитель не бензина, а дизельного топлива. Впрочем, здесь дизеля пока что работали в основном на керосине…

Но даже для того, чтобы начать зарабатывать хотя бы на этом процессе, сначала надо было получить патент. А это опять деньги. Причем патент нужен был еще и не один, а как минимум несколько. То есть, по уму, техпроцесс следовало запатентовать по меньшей мере в тех странах, которые имели технологическую возможность его внедрить. А таковых было, даже если брать по минимуму, семь штук – США, Англия, Германия, Франция, Италия, Швеция и Япония. Иначе фиг тебе, а не патентные выплаты. Деньги же между тем утекали между пальцев словно вода. Хотя Алекс изо всех сил старался экономить…

– Alexander! Ты все-таки приехал проведать свою старую тетушку.

Алекс улыбнулся и, шагнув вперед, обнял расчувствовавшуюся старушку. Ему было немного не по себе. Да, он вроде как исполнил свое обещание и приехал… вот только истинной причиной его приезда было вовсе не желание проведать старушку и даже не то, что он собирался наконец-то заняться проверкой развалин на предмет обратного портала, а… банальное отсутствие денег. Он катастрофически просчитался с расходами, что, впрочем, было вполне объяснимо. Ну как можно было составить более-менее реальный бизнес-план нового дела, не зная ни цен, ни особенностей законодательства, ни уровня коррупционной нагрузки (да-да, в сегодняшней Швейцарии вполне себе существовала коррупция, хотя и не сильно развитая… впрочем, а разве есть страны, где ее вообще не существует-то?), ни, собственно, текущего уровня развития химии. Тем более что подавляющее большинство подобных бизнес-планов, составленное даже вроде как в условиях полного владения всей подобной информацией, – и то практически всегда страдает от резкого роста расходов в процессе их воплощения. Действительно резкого – в разы, а бывает, и на порядки. И не только у нас, а и у куда более, как считается, экономически грамотных народов. У тех же американцев, например… Поинтересуйтесь, скажем, во сколько раз выросли и сроки, и стоимость разработки суперсовременных истребителей F-35, или, если взять область высокотехнологичного (ну как у него по нынешним меркам), но строго частного бизнеса, как изменились сроки и стоимость строительства американо-японской компанией Westinghouse АЭС «Санмэнь» [22] для Китая? Однако у Алекса имелись вполне рабочие варианты того, как купировать дополнительные расходы. Но… о, женщины, коварство ваше имя!

Все началось с того, что он не оправдал ожиданий фрау… или, вернее, мадемуазель Фавр. Той самой вдовушки, у которой он и арендовал комнату и лабораторию. Нет, не оправдал отнюдь не в сексуальном плане. Тут все было нормально, и горячая вдовушка весьма регулярно оглашала своды его расположенной под самой крышей комнатки сладострастными воплями, а потом с придыханием шептала на ухо:

– Ах, Alexander, вы были невероятны! – Ну дык сексуальная революция и сто лет бурного развития порнографии ему в помощь. Тем более что мадемуазель заводилась чуть ли не от простого прикосновения…

Проблемы начались после того, как вдовушка начала всерьез рассматривать его кандидатуру в качестве очередного спутника жизни. Причем причиной подобных матримониальных планов были вовсе не его сексуальные подвиги (ну или не только они), а практичный ум швейцарки. Мадемуазель была родом из франкоговорящего кантона Невшатель и в Базель попала только после замужества, однако ее природная французская романтичность, похоже, оказалась в значительной мере подавлена немецко-швейцарской практичностью. Так что, когда до мадмуазель Фавр внезапно дошло, что Алекс – лучший кандидат для успешного использования уже сделанной покойным мужем немалой инвестиции в виде отлично оборудованной химической лаборатории, в ее очаровательной головке тут же сложился хитрый план, как извлечь из доставшейся ей по наследству недвижимости куда более значимые дивиденды, чем те, что приносила сдача лаборатории в аренду или могла принести продажа ее оборудования. Ну а то, что объект матримониальных устремлений, кроме того, молод и достаточно красив (хотя ему бы очень пошли модные узкие щегольские усики…), а также отлично образован, вследствие чего точно будет принят в приличном обществе, позиции мадемуазель Фавр в котором после гибели мужа стали довольно шаткими, шло пусть и приятным, но все-таки довеском. Впрочем, ей очень захотелось посмотреть на рожи мадемуазель Клебер и фрау Бруннер после того, как она заявится в салон фрау Роршах под ручку с таким красавчиком и представит его как своего жениха… А то, что он, кроме всего прочего, еще и очень хорош в постели, только добавило этим планам дополнительной привлекательности.