принципиальной и занятия своего парня не одобряла. Разошлись, как в море корабли, без скандалов и истерик. Нет так нет. Новую девушку звали Диана. И была эта Диана из интеллигенции. Худощавая симпатичная светловолосая красотка работала экономистом в конторе одной из шахт, куда Макс с Митяем привозили компьютеры. И познакомились вот. Была она старше Митяя года на три. Чем уж взял дворовый простодушный пацан рафинированную 23-летнюю барышню, непонятно. Может, и взял искренностью и простодушием, которых отродясь не было среди офисных хомячков, поедающих живьём друг друга за пару шекелей и карьеры.

Лёха, одетый в солидный чёрный костюм, белую рубаху и галстук-бабочку, приехал с Маринкой, понятное дело. Была она очаровательна, как и всегда. Блестящее короткое платье, под которым угадывались крупные упругие груди, Жека так любил их целовать когда-то. И красивая задница. На неё первым делом уставились абсолютно все. Марина поздоровалась и села на стул, вежливо поданный Лёхой.

Жека пригласил Ирину с мужем. Обладая весомой долей капитала в новой компании, имела право войти в управляющее ядро. В том числе и на отдыхе. Ирина долго отнекивалась, но потом согласилась.

— Мне неловко как-то, да и Виталик мой никуда почти не ходит, — призналась она.

— И мы когда-то не ходили, и неловко было, — заявил Жека. — И шкерились первый раз, когда с ворами пришлось в одном кабаке виснуть. Тоже шугались каждой тени. Всегда когда-то бывает первый раз. Ир, ты стала крупным бизнесменом, нашим инвестором, и тебе надо знать нашу компанию изнутри. Посмотреть, что эти люди из себя представляют. Тебе надо быть уверенной в том, что мы делаем, и в нас. Мы приступаем к большим делам, где отлетать могут охрененные деньги. И должны доверять друг другу. Меня могут спросить те, кто даёт мне деньги и ломает со мной хлеб, с кем я работаю и кто мой компаньон, и мне нечего будет сказать. Тебя они не знают. А сейчас узнают. Это на пользу всем.

Муж у Иры работал учителем в школе и держался очень и очень сдержанно. Чуть не с ужасом смотрел на гуляющую компанию, да и в целом относился с каким-то ужасом, когда узнал, на упавшие на них деньги. Бывшие советские люди привыкли жить от зарплаты до зарплаты. По счастью, его жена совсем не такая, и Жека не сомневался, что она сумеет пристроить деньги, чтобы они не пошли прахом.

А самая крайняя сидела... Валька. Жека чуть не поперхнулся коньяком, когда увидел, как она уверенно входит в зал, здоровается со всеми и спокойно усаживается на свободное место в самом конце стола. Восхитительно прекрасна, что уж тут говорить. Тёмные волосы красиво завиты и волнами растекаются в разные стороны. Длинное вечернее платье почти не прикрывает небольшие белоснежные груди. Сбоку вырез, идущий с низа платья до пояса. И отчётливо видно, что она без трусов, чёрт возьми! Валька пришла в одном платье. Без лифчика и без трусиков.

— Блин... — растерянно пробормотал Жека. — Она-то тут каким боком?

— А что такое? — Сахариха лукаво взглянула зелёным глазом поверх фужера, из которого потягивала шампанское. — Это я Валюху пригласила. Есть какие-то возражения?

Возражений не было...

Глава 8. Корпоратив в "Омуле" и продолжение

— Что значит ты пригласила? — недовольно нахмурился Жека. — А зачем? Смысл этого?

— Смысл такой, что мы в детстве дружили, довольно плотно, — Сахариха закурила любимые «Fine 120». — Потом немного подохладели, когда у ней родители развелись, а мой батя пошёл зону топтать. Ну а сейчас опять вот скорефанились понемногу. А ты что, против?

Сахариха с усмешкой посмотрела на Жеку, и он не нашёлся, что сказать. По идее-то как бы и не должен быть против. Отец Вальки — один из первых людей в городе во всех смыслах. Сама Валька — близкая подруга Сахарихи, его девушки, дочери ещё одного крупного мафиозо, и кому уж, как не Вальке, быть здесь. Да и вклад Вальки в общее дело тоже присутствовал, учитывая её договорённость с СОБРом. Поэтому Жека лишь пожал плечами.

— Просто это так неожиданно. Я Валю знаю. Давно. Мы с ней встречались до тебя ещё. Потом я ей помощь оказывал в ремонте квартиры. Она нам оказала помощь, чтобы отбиться от Филимоновских. Вот и вся история наших встреч. Однако... Она не состоит в наших компаниях, а здесь собрались только самые близкие люди.

— А чего тогда ты так заволновался? — прямо спросила Сахариха. — Если всё хорошо?

— Не ожидал увидеть.

— Осенью ты её часто будешь видеть! — заверила Сахариха, выпуская клуб ароматного ментолового дыма.

— В каком смысле? — недоумённо спросил Жека.

— В прямом, — пожала плечами Сахариха. — Она, как ты знаешь, учится заочно на юридическом...

— Вот этого я не знаю! — перебил любимую Жека. — Она не говорила мне этого!

Чёрт... Похоже что запалился. Коварная Сахариха поймала его!

— А должна была говорить? — нахально улыбнулась Сахариха. — Ты же её мало видел, по твоим словам.

— Но мы разговаривали о том, да о сём, — возразил Жека. — Не буду же я с ней в молчанку играть. Она рассказывала о своей работе. Я — о своей, без лишних подробностей. Вот и всё. Но она не говорила, что учится на юридическом. И продолжай говорить, что это значит, раз уж начала. Или между нами какие-то тайны?

— Не, Жека, тайн никаких, ну что ты... — Сахариха изобразила рукой какой-то абстрактный знак. — Просто я тоже пойду после школы на юридический. И она может помочь мне. Она уже согласна. Ты же не будешь возражать, если Валька будет приходить ко мне?

Жека налил коньяк, и встал, не ответив на вопрос. Мастерски она его подловила. Чертовка, умна, невзирая на кажущийся пофигизм, и разводила ещё та... А... Ладно. Надо сказать хоть что-то.

— Ну что ж, друзья, я рад, что мы все собрались здесь, — неловко начал Жека. — А причину вы знаете. Наша компания вышла на новый уровень возможностей. И вы все, конечно же, ощутили это. Есть ли предел этих возможностей? Вы знаете, скажу откровенно — я их не вижу. Мы начали работать полтора года назад в сложных экономических условиях. Вы сами всё видели и помните, рассказывать нет смысла. Сидели иногда без копейки, вкладывая в дело последнее. Я сам помню, когда начинали