– Неужели его убьют? – Глаза Джилл испуганно расширились.

– Ну зачем уж так сразу. Скорее всего, просто запихнут в какую-нибудь частную лечебницу, чтобы никогда не научился жизни среди людей и никогда не узнал, что он, пожалуй, самый богатый на Земле человек. Может, его уже из Бетесды тайком куда-то увезли.

– Господи, Бен, неужели ничего нельзя сделать?

Какстон помрачнел и, поразмыслив, сказал:

– Ну, плана у меня пока нет. Они играют своей крапленой колодой, да к тому же сами придумывают правила. Но все равно я попробую. Прихвачу с собой Честного Свидетеля и адвоката покруче, заявлюсь в вашу больницу и потребую встречи со Смитом. Возможно, мне и удастся вытащить эти веселые забавы на свет божий.

– Я тоже с вами пойду.

– Вот уж фиг я тебе позволю. Нечего тебе в это соваться. Как было отмечено ранее, это погубит твою карьеру.

– А кто же тогда его опознает?

– Отличить человека, воспитанного марсианами, от актера – с таким делом я как-нибудь и сам справлюсь. А вот если что-нибудь пойдет не так, ты будешь моим запасным козырем – ты и знаешь про все это жульничество, и имеешь свободный доступ в Бетесдинскую больницу. Так что, лапуля, если я вдруг исчезну, все в твоих руках, действуй сама.

– Бен, они что, могут сделать что-нибудь с тобой?

– На этот раз, красавица, я дерусь не в своей весовой категории. Так что гарантий никаких.

– Не нравится мне это все. Слушай, а если ты и вправду к нему прорвешься – что ты тогда сделаешь?

– Спрошу, хочет он покинуть ваше богоугодное заведение или нет. Если да, то увезу его – в присутствии Честного Свидетеля нас никто не остановит. Больница не тюрьма, насильно удерживать его никто права не имеет.

– Н-ну… а потом? Смиту нужен уход, он неспособен о себе заботиться.

– Вот это-то меня и мучит, – снова нахмурился Какстон. – Сам я не смогу сидеть при нем нянькой. Вот ты б могла, если бы подходящие условия создать… Можно поселить его в моей квартире…

– …а нянькой буду я. Точно, Бен, так и сделаем.

– Тише, тише, не ликуй. Я уже об этом думал. Дуглас наверняка отколет еще какой-нибудь номер – за ним ведь не заржавеет – и Смит снова окажется в каталажке. А заодно и мы с тобой. Есть, пожалуй, только один человек, – добавил Бен после долгого раздумья, – которому умыкание марсианина может сойти с рук.

– Кто это?

– Джубал Харшоу, слыхала о таком?

– Да кто же не слыхал!

– И это – огромное его преимущество; на человека, о котором все слышали, не очень-то нажмешь, а если он – доктор медицины и юрист одновременно, то и тем более. Но самое главное, Джубал Харшоу – закоренелый индивидуалист, готовый выйти с перочинным ножиком в руках хоть против всей Федерации, и такая смелость увеличивает его силы десятикратно. Мы познакомились во время процессов о разжигании недовольства, и я вполне могу рассчитывать на него как на друга. Если удастся вытянуть Смита из больницы, я сразу отвезу его в Поконские горы, к Харшоу – и пусть тогда кто-нибудь попробует хоть близко к нам подойти. Моя колонка да драчливый характер Харшоу – этим раздолбаям гарантирована веселенькая жизнь.

7

Хотя Джилл легла спать поздно, на утреннее дежурство она заступила десятью минутами раньше положенного. Следуя указаниям Бена, она даже не пыталась пробраться к Смиту, однако хотела все время быть поблизости – на случай, если журналисту потребуется подкрепление.

Охранники куда-то исчезли. Подносы с едой, лекарства, подготовка двух пациентов к операции – первые два часа у Джилл не было ни минуты продыха, она только и успела, что попробовать дверь палаты К-12. Дверь оказалась запертой, дверь пустующей гостиной – тоже. Теперь, когда охрану сняли, можно было безо всякого риска проскользнуть в палату через эту гостиную, но работа никак не позволяла отвлечься. Самое большое, что могла сделать Джилл, это внимательно следить, кто приходит на этаж.

Бен не появлялся; пара вопросов, осторожно, словно невзначай заданных санитару, сидевшему у коммутатора, уверили Джилл, что ни Бен, ни кто другой не проходил к Человеку с Марса, пока она сама была где-нибудь в отлучке. Ситуация становилась странной и тревожной – хотя никакого «часа икс» не было назначено, Бен намеревался броситься на штурм крепости с самого утра.

В конце концов Джилл решила прибегнуть к элементарному подглядыванию: улучив свободную минуту, постучала в дверь вахтенной комнаты и, не дожидаясь ответа, сунула туда голову.

– Ой! Доброе утро, доктор, – пропела она с деланым удивлением. – А я думала, тут не вы, а доктор Фрейм.

Врач оторвался от изучения показаний приборов, окинул неожиданную гостью оценивающим взглядом и улыбнулся:

– Я его даже и не видел. Меня зовут доктор Браш. Чем могу быть полезен?

Столкнувшись с до боли знакомой мужской реакцией на свою внешность, Джилл позволила себе расслабиться.

– Да мне, собственно, ничего и не надо. Я из чистого любопытства заглянула. Как там наш Человек с Марса?

– А?

– Не бойтесь, доктор, – хитро подмигнула ему Джилл. – Весь персонал об этом знает. Ваш пациент… – Она указала на дверь в палату.

– Как? – На лице врача было полное изумление. – Это что, он здесь лежал?

– А разве сейчас его там нет?

– Да ровно ничего похожего. Миссис Роза Банкерсон, пациентка доктора Гарнера. С утра пораньше поступила.

– Да? А где же Человек с Марса?

– Не имею ни малейшего понятия. Послушайте, сестричка, так это что же, я Валентайна Майкла Смита прозевал?

– Ну да, он был в этой самой палате, еще вчера.

– И доктор Фрейм его наблюдал? Везет же некоторым. А у меня что? Вот, полюбуйтесь.

Словоохотливый врач нажал на кнопку; Джилл увидела на экране водяную кровать, а в ней – крошечную, иссохшую старушку. Похоже, спящую.

– Что с ней такое?

– М-м-м… Знаете, сестра, не будь миссис Банкерсон до неприличия богата, я назвал бы ее болезнь старческим слабоумием, а так – она, может считаться, нуждается в отдыхе и обследовании.

Стоя в дверях, Джилл поболтала еще немного, затем выглянула в коридор и заторопилась, якобы на вызов. Журнал дежурства подтвердил сказанное Брашем: В. М. Смит, К-12, – переведен. Дальше следовало: миссис Роза С. Банкерсон – поступ. К-12 (диетстол назн. д-р Гарнер – заказов не пост. – деж. не отв.).

К счастью, присматривать за богатой старушенцией Джилл не поручили. Она задумалась о Валентайне Майкле Смите. А вот с миссис Банкерсон явно что-то не так, понять бы, что именно… Джилл не стала маяться поиском объяснений и задумалась о том, что волновало ее гораздо больше. Почему Смита перевели не днем, а ночью? Наверное, чтобы избежать лишних свидетелей. И куда же его засунули? В нормальной обстановке Джилл позвонила бы в регистратуру, но сейчас у нее не шли из головы липовая телепередача и устрашающие разговорчики Бена. Лучше не торопиться и послушать, о чем чешут языком другие сестрички.