— Как ты, моя красавица? Я смотрю, побывала в раю? — усмехнулся он, дотронувшись до её тёмного соска.

Наринэ медленно повернула к нему голову и Александр увидел на её опухших губах шаловливую улыбку.

— Подумать только… Прожить столько лет и только сейчас испытать такое удовольствие с молодым парнем… — медленно произнесла она, продолжая смотреть на него. — Как ты это сделал? У тебя, наверное, уже было много подружек, да? — неожиданно спросила женщина.

— Да нет, не особо… — удивился Саша. — Просто, видимо, я очень хотел чтобы тебе было хорошо, вот и получилось. Ты же мне теперь не чужая.

— Сашенька, мальчик… — нежно ответила докторша, повернувшись к нему и погладив по щеке. — Мне было очень-очень хорошо! Ни разу в жизни у меня не было такого удовольствия как сейчас! Но… — она заколебалась и всё равно продолжила. — То что ты сказал о любви… это просто юношеская влюблённость, понимаешь? В твоём возрасте это бывает. Или даже простая благодарность… Ведь между нами ничего серьёзного быть не может, милый мой! Я старше тебя, я видела жизнь и не хочу ломать твою… Ты ещё встретишь свою будущую любовь и…

— Хватит! — выдохнул он и резко прижался к её губам, вынуждая женщину замолчать. Вот что за манера у этих женщин заранее отрезать себе те варианты которые им самим нравятся? Несут какую-то ерунду. Нет бы лежать, наслаждаться моментом. Возраст, положение, воспитание… Всё это фигня! Главное только одно — хочешь ли ты быть с этим человеком рядом? Хорошо ли тебе с ним, с ней? И если ответ на оба эти вопроса положительный то надо принять это и не рыпаться. Зачем всё усложнять?

Через минуту он оторвался от её губ и откинулся на подушку. Сонливость всё больше охватывала его и Саша, как не пытался сдержаться, глубоко зевнул. Армянка тихо рассмеялась и гибко выскользнула из кровати, тут же начиная застёгиваться и приводить одежду в порядок. Схватив полотенце она аккуратно вытерла все следы его спермы со своего тела и юбки а потом подошла к нему.

— Так, больной, вам нужно поспать! — нарочито строгим тоном сказала докторша хотя губы улыбались. — Перенапряжение организма физическими нагрузками не рекомендовано. Спите! И выздоравливайте!

Саша глубоко вздохнул и закрыл глаза абсолютно довольный и счастливый. Он в безопасности, сухой, сытый и после отличного секса с красивой медичкой. Что тут можно ещё пожелать? Только здоровый сон.

— Спасибо, моя милая Наринэ… — невнятно пробормотал он, поскольку его язык заплетался. — До вечера…

— Спокойной ночи, Александр. Вернее, спокойного дня! — ответила женщина.

Последнее, что он ощутил перед тем как провалиться в сон, как армянка поправила ему одеяло и легко поцеловала в щёку. А потом он заснул.

г. Зволле, Голландия.

11 мая 1940 года.

Гюнтер Шольке.

— А всё-таки здесь красиво, правда? — мечтательно произнёс Пауль, задорно подмигнув Гюнтеру.

— Да, с этим не спорю… Но как же скучно! — ответил тот, снова откидываясь на спинку кровати. — И вообще, какого чёрта мы тут прохлаждаемся? Почему нет приказа на дальнейшее наступление? Второй и третий батальоны рвутся к Амстердаму, а мы? Папаша, похоже, забыл про нас… Даже танкисты Красса на своих коробках уползли! — мрачно проворчал Гюнтер.

— Спокойно, дружище, дело и до нас дойдёт… — попытался успокоить его товарищ. — Видимо, штабные умники решают в какую задницу нас засунуть. Да и чем ты недоволен? Тихо, спокойно, не стреляют… Пиво неплохое! — перечислил Пауль несомненные плюсы их положения.

Шольке только вздохнул, тоскливо посмотрев окно.

После того как вчера его разведывательный отряд ворвался на тихие улицы Зволле прошли уже сутки. За это время все боевые машины были осмотрены, заправлены и вновь оказались готовы для движения. Блокпосты на въездах докладывали что всё спокойно, никто из вооружённых голландцев не пытается проникнуть в город. Жители также не выказывают никаких признаков агрессии. Конечно, особой радости на лицах тоже не видно но их хмурые физиономии явно никого из немцев не смущают. В конце концов, они тут временно… А порядком и благонадёжностью мирных жителей пусть занимается гестапо и местные нацисты, которые как раз в это время проводят в городе чистку нежелательных элементов в виде евреев, коммунистов и цыган. Это их работа вот пусть и отрабатывают свои марки. А они, эсэсовцы «Лейбштандарта», солдаты и для них найдётся занятие получше…

Уже вечером к разведчикам Шольке присоединился только что подъехавший на грузовиках первый батальон где служил его друг, командир взвода Пауль. Отрядив одну из рот на патрульную службу командир батальона разрешил ему повидаться с другом, чем тот с радостью и воспользовался…

— Гюнтер, а помнишь наш плац в Лихтерфельде? — вдруг спросил он, повернувшись набок на своей кровати.

Шольке скривился от воспоминаний которые явно не были весёлыми.

— Нашёл чего вспомнить… Я бы с радостью забыл его так же как и Каменного Фрица но увы, такое не забудешь! — ответил Гюнтер вспомнив высокую статую солдата в шлеме, шинели и с винтовкой у ноги, бессменного часового у входа на территорию.

— Ох и погоняли же там нас… — покачал головой Пауль. — Я даже начал подумывать о том что явно сглупил, поступив добровольцем в ряды Длинных Бедных Собак…

Гюнтер усмехнулся.

«Длинные Бедные Собаки», так иногда шутливо называли себя солдаты и офицеры «Лейбштандарта». Название пошло от букв LAH = Leibstandarte Adolf Hitler = Lange Arme Hunde.

— Эта шагистика у меня уже в печёнках сидела! — сплюнул он на пол. — Вся форма мокрая от пота, почесаться нельзя, а уж если придерётся шарфюрер Ламмерс то всё… считай, тебе очень не повезло. Его любимое выражение «Вы, тупые эмбрионы, я научу вас правильно поднимать и опускать свои кривые ходули!» я не забуду до конца жизни…

— А меня больше всего бесили эти частые переодевания, помнишь? — откликнулся товарищ, грустно рассмеявшись. — Сначала построиться в полном походном снаряжении за 4 минуты. Потом переодеться в парадную форму за 3 минуты. Затем в тренировочные костюмы… и, наконец, в караульную форму.

— Естественно, помню… — рассмеялся Гюнтер, вспомнив эти случаи из памяти прежнего владельца тела. — Ты стоял в шинели а под ней были голые ноги в сапогах. Это было очень забавно!

— Да-да, верно… А ты забыл как на тренировочный костюм надел галстук и футляр от