— Затем что Вы не почувствуете её вкуса, и это очень полезный для Вас овощ. То, что нужно такому мужественному мужчине, как Вы.

Она сгибает руки как бодибилдер, когда говорит это, и мне кажется, что она издевается надо мной.

— Ты закончила печатать проектное предложение вчера?

— Да, оно находится в нашем общем файле, который я создала, потому что все эти документы и таблицы, разбросанные где попало, были просто кошмаром. Поэтому я взяла на себя труд разместить их по соответствующим файлам.

То, что я давно хотел сделать, но не упоминал об этом.

— Что насчет этих выходных, ты забронировала номера в отеле Майами?

— Конечно. Вам забронирован королевский люкс на берегу океана в отеле «Сейнт Реджис Бэл-Харбор Резорт». Полагаю, именно там Вы останавливались во время предыдущих поездок в Майами.

— Один? Один номер? — спрашиваю я.

— Вы планируете пригласить компанию? Миниатюрную подружку? — Она смеется.

Я откинулся в кресле и скрестил руки на груди.

— Что, по-твоему, черт возьми, ты делаешь в эти выходные?

— Ох, обедаю с бабушкой. У нее день рождения. Ей исполняется восемьдесят лет.

— Пошлешь ей цветы. Ты летишь в Майами.

Я включаю свой компьютер.

— Хм. Не припомню, чтобы это входило в должностные обязанности или было записано в нашем общем календаре.

Она постукивает зеленой ручкой по бумаге.

— Тогда ты не читала мелкий шрифт. Ты не только работаешь со мной по контракту заключенному на два года, если я тебя не уволю, но и обязана работать сверхурочно в качестве помощника руководителя. Ты летишь в Майами, и я был бы признателен если бы на тебе была подходящая рабочая одежда, ничего слишком, — я указываю рукой вверх и вниз по ее телу, — броского.

Она смотрит на свое зеленое платье, а потом снова на меня.

— Почему Вы считаете моё платье броским? На Вас костюм того же цвета, что и на мне.

— Более утонченного оттенка.

Она скрещивает руки на груди.

— Знаете, это похоже на харассмент (прим. пер.: Харассмент — В английском языке термин «harassment» имеет более широкое значение и подразумевает любые действия, которые ставят человека в неловкое положение, унижают его достоинство и систематически нарушают личные границы).

— На самом деле это не так, и еще раз повторю: прочитай свой контракт. Как помощник руководителя ты обязана придерживаться определенных стандартов. Советую читать все, прежде чем подписывать, мисс Кокс.

— Хорошо. — Она вздергивает подбородок, и по моему позвоночнику пробегает нервная волна. Когда женщина говорит «хорошо», это никогда не бывает хорошо… ни в каком контексте. Слово «хорошо» следует исключить из словарного запаса, потому что все, что оно делает, — вызывает стресс и неприятности. — Я поеду с Вами в эти выходные, но мне нужно будет вернуться домой к девяти утра воскресенья. Уверена, Вы справитесь с этой задачей, поскольку у Вас есть частный самолет, и Вы все равно вернетесь в воскресенье. Таким образом, у моей бедной бабушки не случится инсульт

из-за того, что я пропущу её юбилей. — Она наклоняется вперед, уперев руки в бока, ее голос резок. — Вы этого хотите? Чтобы у моей бабушки случился инсульт?

Я небрежно открываю свой портфель и говорю:

— Ты будешь дома в воскресенье к девяти. — Достаю список, который составил вчера вечером, обнаружив, что мне все труднее и труднее озадачить эту девушку после всего нескольких дней работы, и вручаю его ей. — Ты знаешь правила. К полудню.

— Вам не стоит тратить время на озвучивание своих требований.

Она хватает список и выходит из моего кабинета, на этот раз хлопнув дверью.

Может, четверги все-таки станут моими любимыми днями?

Я смотрю на коктейль, бросаю взгляд на сэра Драгомира, который, клянусь, отчитывается перед Чарли, а затем делаю маленький глоток.

Блядь.

Почему он так хорош?

Овсянка была идеальной, ковер — серо-голубой, мягкий и отлично подходящий для моего офиса — идеальный, Джон, — который может быть раздражительным ослом, полюбил новую милую помощницу и считал ее идеальной… а ее внимание к деталям?

Идеально.

Проклятая Чарли и ее способность быть идеальной во всем.

* * *

— Дооооооооооооброе УТРО! — кричит Чарли во всю мощь своих легких, как только двери лифта открываются, напугав меня до смерти.

Твою ж мать. Я был готов к ее нападению, но не к тому, что она будет громогласно кричать и напугает меня до полусмерти.

Как только я выхожу из лифта она нажимает кнопку на пульте дистанционного управления, который держит в руке, и из динамиков раздается песня «Праздник» группы Kool & the Gang.

Одетая в желтое облегающее платье, очки с леопардовым принтом и туфли в тон, она исполняет передо мной какую-то странную джигу, а затем кружится.

— Ну же, босс. ЮУУУУ-ХУУУ! Сегодня пятница. — Она размахивает руками в воздухе. — О да, это праздник.

Гребаный… ад.

Звучит музыка, она извивается из стороны в сторону, и… это воздушные шары?

Я концентрируюсь и убеждаюсь: да, это воздушные шары. Воздушные шары и праздничные транспаранты заполняющие всё рабочее пространство.

Мой офис превратился в гребаный цирк.

Именно такой и была эта неделя: гребаный цирк, а не место для работы, и все же, вместо того чтобы взять ручку и проткнуть все шарики, а ботинком от Gianni раздавить пульт управления колонок, я прохожу мимо танцующей блондинки с избыточной энергией для восьми утра и направляюсь в свой кабинет, нервничая перед тем, как открыть дверь.

Я так нервничаю, что не решаюсь открыть её, что она, конечно же, замечает.

— Вы ведёте себя так, словно оттуда сейчас что-то выскочит.

Она смеется и открывает передо мной дверь. Я заглядываю внутрь и вижу, что пока все «нормально».

Так продолжается до тех пор, пока я не вхожу, а Бык и Бульдог — так их теперь называют — не выскакивают из-за углов с табличками «Счастливой пятницы».

Вместе с Чарли танцует моя мускулистая служба безопасности, радуясь тому, что сегодня пятница. Они держат таблички, Чарли держит… подождите…..что это?

Хлопок.

— Господи Иисусе, — вскрикиваю я, отпрянув назад, когда из хлопушек вылетает конфетти.

Пульс зашкаливает, я сжимаю свой портфель, словно спасательный круг, глядя на открывающееся передо мной зрелище, конфетти прилипли к моему лбу.

— Празднуйте хорошие времена, — поет Чарли, покачивая головой взад-вперед, выглядя как персонаж мультфильма «Мелочь пузатая» с двумя гигантскими мужчинами по бокам.

Что.

За.

Хуйня.

Здесь.

Творится.

Музыка наконец стихает, и она дает «пять» Быку и Бульдогу, которые убегают трусцой, похлопывая меня по спине по пути к выходу.

— О, подождите, — окликает их Чарли. Из своего декольте… да, своего гребаного декольте, она достает две пачки «Скитлс» и бросает