На полу девушка в шортах и зеленой спортивной рубашке играла в кости с мужчиной в смокинге. Толстый человек в пенсне строгим голосом говорил в трубку игрушечного телефона: «Междугородний – Сиу-Сити, – и поживее, сестричка!»

Из радиоприемника гремело «Сладкое безумие».

Две танцующие пары неуклюже топтались посередине комнаты, наталкиваясь друг на друга и на мебель. Мужчина, похожий на Эла Смита[4], танцевал без партнерши – с бокалом в руке и отсутствующим выражением лица. Высокая белокожая блондинка махнула рукой Далмасу, расплескав спиртное из бокала.

– Дорогой, как я рада тебя видеть! – взвизгнула она.

Далмас обошел ее и направился к женщине в желто-оранжевом платье, которая появилась в комнате с бутылками джина в обеих руках. Она поставила бутылки на пианино и устало облокотилась на инструмент. Далмас подошел к ней и спросил мисс Крейл.

– На улице… во дворе, – без всякого выражения ответила женщина в желто-оранжевом платье и взяла сигарету из открытой пачки, лежавшей на пианино.

– Спасибо, миссис Сутро.

Она безучастно посмотрела на Далмаса. Вторая арка вела в затемненную комнату, заставленную плетеной мебелью. Оттуда Далмас попал на застекленную веранду, а затем по ступенькам спустился к дорожке, петлявшей среди темных деревьев. Дорожка вела к обрыву, с которого открывался вид на освещенную часть Голливуда. На краю обрыва на каменной скамье спиной к дому сидела девушка. В темноте мерцал огонек сигареты. Девушка медленно повернула голову и встала.

Она была невысокая, темноволосая и хрупкая. Рот темный из-за помады, черты лица в полумраке казались размытыми. Под глазами девушки залегли тени.

– На улице меня ждет такси, мисс Крейл, – сказал Далмас. – Или вы на машине?

– Нет. Поедемте. Здесь паршиво, и я не пью джин.

Они вернулись по тропинке к дому и обогнули его сбоку. Ворота, увенчанные решеткой для вьющихся растений, вывели их в переулок, и они пошли вдоль забора к такси. Рядом с машиной стоял водитель, прислонившись к дверце и зацепив каблук за край подножки. Он открыл дверцу. Далмас и девушка сели в машину.

– Остановись у какой-нибудь аптеки – нужно купить сигареты, – попросил Далмас.

– Ладно.

Джоуи сел за руль и завел мотор. Машина начала спускаться с холма по крутой извилистой дороге. Асфальт был немного влажным, и шелест шин эхом отражался от витрин магазинов.

– Когда вы ушли от Уолдена? – выдержав паузу, спросил Далмас.

– Около трех. – Девушка не повернула головы.

– Думаю, чуть позже, мисс Крейл. В три он был еще жив, и он был не один.

Из горла девушки вырвался какой-то жалобный звук, похожий на сдерживаемое рыдание.

– Я знаю… он мертв. – Она сжала виски ладонями в перчатках.

– Разумеется, – кивнул Далмас. – Давайте не будем хитрить без необходимости… Возможно, нам это еще предстоит.

– Когда я пришла, он был уже мертв, – очень медленно и почти неслышно произнесла она.

Далмас кивнул, не глядя на девушку. Через некоторое время такси остановилось на перекрестке у аптеки. Водитель оглянулся. Далмас смотрел на него, но обращался к девушке:

– Вам следовало сказать мне об этом по телефону. Я мог здорово влипнуть. А может, и влип.

Девушка покачнулась и стала сползать набок. Далмас подхватил ее и прислонил к спинке сиденья. Голова у нее бессильно склонилась, рот казался черным провалом на белом как мел лице.

– Поехали в «Карли», Джоуи. К черту сигареты! – отрывисто скомандовал Далмас. – Ей нужно выпить, и поскорее.

Джоуи завел мотор и вдавил в пол педаль газа.

Небольшой клуб под названием «Карли» находился в конце переулка между магазином спортивных товаров и абонементным отделом библиотеки. Охранник за решетчатой дверью устал притворяться, что его интересует личность посетителей.

Далмас с девушкой заняли небольшую кабинку с жесткими сиденьями и зелеными занавесками. Кабинки отделялись друг от друга высокими перегородками. Вдоль противоположной стены зала тянулась длинная стойка бара, а рядом с ней стоял большой музыкальный автомат. Время от времени, когда в зале становилось слишком тихо, бармен опускал в прорезь автомата монетку.

Официант поставил на столик два маленьких стаканчика бренди, и Мианна Крейл залпом выпила свою порцию. Глаза ее оживились. Девушка стянула с правой руки черно-белую перчатку и принялась теребить ее пустые пальцы, глядя в стол. Через некоторое время официант принес два коктейля с бренди.

Когда он удалился, Мианна Крейн заговорила тихим, ясным голосом, по-прежнему не поднимая головы:

– Я у него не первая. До меня были десятки женщин. И не последняя – после меня их могло быть еще много. Но вел он себя достойно. Хотите верьте, хотите нет, он не оплачивал мне квартиру.

Далмас молча кивнул.

– Конечно, во многих отношениях он был порядочной сволочью, – продолжала девушка, не отрывая взгляда от стола. – Трезвый бывал мрачным и угрюмым. Напившись, становился мерзким. А вот когда немного навеселе, то превращался во вполне нормального парня. Не говоря уже о том, что его считали лучшим в Голливуде режиссером рискованных фильмов. Он мог протолкнуть через «контору Хейса» больше сексуальной дешевки, чем любые три режиссера, вместе взятые[5].

– Его время кончалось, – невозмутимо заметил Далмас. – Такие фильмы теряют популярность, а он больше ничего не умел.

Девушка подняла глаза на Далмаса, но тут же опустила взгляд и отпила из бокала. Потом вытащила из кармана спортивного пиджака крохотный платочек и промокнула губы.

Люди, сидевшие в соседней кабинке, сильно шумели.

– Мы обедали на балконе. Дерек был уже пьян и не собирался останавливаться. Он все время о чем-то думал. Что-то не давало ему покоя.

– Может, двадцать штук, которые из него пытались выколотить? – На губах Далмаса мелькнула улыбка. – Или вы ничего об этом не знаете?

– Может, и так. У Дерека было туговато с деньгами.

– Много тратил на выпивку, – сухо заметил Далмас. – И на катер, на котором он так любил кататься – за границу.

Девушка вскинула голову. В ее глазах мелькнули искорки боли.