– А что это? – с сильным сомнением в голосе спросил Вася.

– Не знаю, Васек! Спирт, наверное…

– Не-е, Виктор, я, пожалуй, не буду…

– А ну давай! Один глоток! Для тебя это лекарство. Ну, вот и хорошо. Ты жуй, жуй… закусывай.

Я тоже выпил глоток, крякнул, закусил вкуснейшим ржаным сухарем с салом и откинулся на траву. Луна вышла. Скоро пойдем… Глаза стали закрываться… Веки налились свинцом, ноги приятно гудели… Хр-р-р…

– …А! Что! – вдруг вскинулся я.

– Хорош храпеть, командир! Идти надо! А то всех немцев перебудишь…

– Немцев, – хмыкнул я, – немцев я всех перебил, пока тебя спасал. Ну ладно. Пойдем, пожалуй. Ты как, Вася, своими подпорками двигать сможешь? А то уж больно ты тяжелый…

– Конечно, смогу… – стушевался пристыженный Базиль. – Пошли уж… пора…

* * *

День «Д», час «Ч», само собой… Уж двадцать два часа-то есть наверняка. Так, хватит приключений. Пора выбираться к своим. Желательно – поближе к полевой кухне.

– Вася, замри и не свисти разбитым носом, тс-с-с! – Я закрыл глаза и прислушался, пытаясь в то же время ментально просканировать окрестности. Пусто, пусто… а там? Пусто… А вот тут – есть!

– Вася, за мной! – Мы порысили в темноту.

– Тих-хо! – Сжав Василию руку, я зашептал ему на ухо: – Стой здесь. Если это наши – я тебе крикну. Тогда выходи. Понял? Ну, я пошел.

Я снова нырнул в темноту, а потом скользнул примерно на километр. Это я, похоже, перепрыгнул. Еще разок – вот теперь в самый раз! Кормой ко мне стоял танк не танк… А-а-а! «Сушка»! Да не истребитель, а «Су-76» – так, по-моему, она называется! А что, майор все правильно сделал – у нее и возможности на случай боя посерьезнее будут, да и народа на ней больше уместится.

Какое-то бормотание… Я подкрадывался все ближе и ближе… Не дурью ли я маюсь опять? Не получу ли я очередь в брюхо? Поздно. Теперь уж надо подходить вплотную, чтобы картинку «Явление блудного сына экипажу «Су-76» во главе с начальником отделения контрразведки «СМЕРШ» какой-то там танковой бригады» не испортить. Не смазать картину социалистического реализма, стало быть.

Еще теплая задница самоходки оказалась у меня под ладонью. Я легонько постучал стрелкой по броне.

– Тук-тук, славяне! Не меня ли вы ждете? А где майор?

Кто-то испуганно охнул, одновременно послышался металлический грохот от упавшего автомата или карабина, лязг затвора и крик майора: «Отставить! Это свой!»

А ничего – резкий парень. Сразу просек ситуацию. Быстро ориентируется в оперативной обстановке.

– Точно! Это свой, а во-он там, впереди, еще один в кустиках стоит, подойти стесняется. Вася! Э-эй, Василь! Иди сюда! Скорее, ужинать пора!

* * *

Мы красиво прокатились на тракторе – то есть, что это я, на боевой машине, конечно! – и с шиком подкатили к расположению ремроты. В палатке, просвечивающей огнем «катюши», Василия ждал военфельдшер. Пока Васю осматривали, разбинтовывали и чем-то мазали, мы с майором вели неспешный разговор.

– Слышь, капитан, а документики твоего ведомого… из интереса взглянуть…

Вот недоверчивый черт… Я нашарил планшет убитого унтера.

– Посвети, майор… сюда свети! Держи – вот тебе документики… Гляди на здоровье… – Я нашел Васино офицерское удостоверение и еще какие-то бумажки с русским шрифтом. – А вот эту сумку сам потроши. Там документы немцев и еще какие-то бумаги…

– Ух, ты! Сколько их… – Углядев солдатские книжки немцев, остро взглянул на меня майор. – Ты?

– Ага, – спокойно ответил я. – Документов меньше десятка, а трупов – больше… Так уж получилось… Я не хвастаюсь, но и не оправдываюсь, майор. Ты правильно пойми. И еще – не надо об этом много шуршать, понятно? Сходили за ленточку ребята от летунов, вытащили своего парня – и все дела! И – молчок! Хорошо?

– А то! Я все понял, капитан, а…

– А ничего я там не видел, майор! Честное слово. Пулеметный расчет, отделение на хуторе, рота на отдыхе, пара мотоциклистов – вот и все. Никакой ценной развединформации у меня нет. Смотри документы – может, там что найдешь. А я – пас! Извини – я не разведка, я летчик!

– Понял, ну – пошли, вам там воды нагрели, помоетесь…

После баньки был ужин с наркомовскими, а потом – сон. Все остальное могло подождать до утра.

* * *

«Нас утро встреча-е-ет…»

Не знаю – чем вас встречает утро, а у меня немножко болела голова. Все-таки грамм по четыреста мы вчера на ужине в баки закинули. Да-а, многовато будет… Хорошо – гаишников в воздухе нету. Долетим как-нибудь…

Встал я рано, пошел, проверил своего «третьяка» – нормально, стоит под масксетью, сопит в дырочки трех пушечных стволов. Рядом часовой дремлет. Я кашлянул – часовой перехватил карабин и грозно взглянул на меня. Что интересно – сна ни в одном глазу! Я кашлянул еще раз, теперь – одобрительно, и пошел умываться. То-се, водные процедуры, каша из брикетов, крепкий чай. На душе стало немного посветлее. Базиля я будить не стал, для него сейчас сон – лучшее лекарство. Пусть дрыхнет.

На мое шебуршание из штабной палатки вылез взлохмаченный старлей Ильдар.

– Привет, командир! Ничего, что я тут без хозяев командую? Вот, кстати, твое имущество – маскхалат, фляга… пустая – уж извини… бинокль. Все! А стрелки я, пожалуй, себе оставлю. Чай будешь?

Глотнули еще по кружечке. Тут же в воздухе швейной машинкой застучал мотор «У-2». А вы как думали? Это же авиация! Как птицы – солнце встало, и мы на крыло!

Я схватил поварской передник, выскочил на полянку и замахал изо всех сил. Летчик увидел и качнул крыльями. Я посмотрел на ветки деревьев, определил направление ветерка и стал показывать пилоту стрекоталки направление захода на посадку. Он сел.

У нас по штату «У-2» не было. Степанов, видимо, попросил кого-то из соседей. Так оно на самом деле и оказалось. Летчик привез с собой три двадцатилитровых канистры с бензином. Мы взяли у танкистов здоровенную воронку и потащились заливать бензин в крыльевые баки «третьяка». Теперь долететь наверняка хватит.

– Тебе что сказали, лейтенант?

– Взять, кого дадут, и доставить на «Узел», товарищ капитан!

Ага! «Узел» уже стал общеупотребительным названием, это хорошо!

– Садись, пей чай. Сейчас мы будем готовы.

Пошел будить ведомого.

– Вася, вставай!

– А-мня-мня…

– Вася, подъем! Боевой вылет!

– А?! Что?!

– Подъем, говорю! Быстро умывай морду лица, завтракай и полетели!

– Давай сразу полетим, Виктор, дома позавтракаю! Там Степаныч наверняка чего-нибудь вкусненькое для нас соорудит!

А с головой-то у Васи все в порядке! Не нужен ему госпиталь! Соображает – я те дам!