романом и элементарно не досмотрел. Да, Боне была девочкой взрослой, но иногда до ужаса наивной, не смотря на внешнюю злобу. Обидеть ее — как два пальца… ну, все поняли.

Парень достал из кармана несколько самокруток, приблизился к подруге и присел перед ней корточки.

— Хочешь?

Предложение было соблазнительным. До ужаса. Жажда саморазрушения не была утолена, и Луне казалось, что она даже хотела бы вернуться в те свои времена. До того, как попала в рехаб на реабилитацию.

— Нет, — покачала головой она.

Наркотики ей сейчас не помогут. Внезапно Боне поняла, что единственным, что помогало ей со всем справляться, была музыка. Пение. Мечта, которой Карла не позволяла коснуться, не смотря на очевидные хорошие данные дочери.

Было бы логично, если бы шоу ушло на перерыв в связи со скорбью по одной из участниц… Но то был шоу-бизнес, верно? Кто-то сверху не хотел терять свои деньги и придумал замечательный ход: все последующие выпуски посвятить памяти Мари Краймбрери. Какая издевка судьбы.

Сегодня утром Луна была на первом допросе. Конечно, ее никто не щадил, почти в лицо называя подозреваемой. Она была согласна на все, что угодно, на любые психологические тесты, на полиграф. Но ведь на сумасшедшую так просто повесить все преступления, имея предвзятое мнение о девушке из-за ее прошлого. Умирали люди именно вокруг неё: третирующая ее мать, соперница в любви. И, наконец, с делом связали и то, что ее первая ассистентка, Мелисса, пропала без вести несколько недель назад. Интересно, этого хватит для ордера на обыск?

— Женщина не вовремя сделала каменное лицо и утонула, — вновь произносит над ухом танцовщица.

— Лиза! — осуждающе взглянула на подругу Соня.

У Луны было алиби лишь на одно убийство: во время смерти Карлы многие видели ее курящей на улице, но, опять же… Нашла мать именно она. Во время смерти Краймбрери Боне уехала домой. Ищи-свищи таксиста, что ее подвозил. Нужно бы бояться на собственную шкуру. Как бы не умереть. Как бы не сесть. Но Луну терзали лишь мысли о Батрутдинове. Как он мог? Как мог?..

Антон присел рядом с Соней, положил свою ладонь на ее колено, чуть сжимая в поддержке. Луна просто закатила глаза.

— Вы тут ещё пососитесь, — пробурчала она.

— А нужно? — рассмеялся Антон, но тут же замолк, получив от Сони локтем под рёбра.

В комнате повисла скорбная тишина. На самом деле — все боялись. Боялись за свою жизнь, за жизнь друг друга. То, что происходило вокруг них, напоминало самый настоящий фильм ужасов. Психологический триллер. И, казалось бы, в жизни люди не должны совершать ошибок героев из кино. Не спускаться по одиночке в темный подвал. Оборачиваться, когда чувствуют угрозу. Но в жизни все оказалось гораздо более сложным, нежели правила из ужастиков.

— Я больше не пойду у него на поводу, — тихо, почти скрипуче произнесла Луна. — Я все рассказываю полиции.

***

Восьмой выпуск уже не был таким веселым, как прежде. Все вокруг: жюри, Слава, сами участники… Все только и делали, что читали слезливые речи. Летучей Мыши сказать было нечего. А зачем? Она просто споёт и уйдёт. Поотвечает на глупые вопросы, все больше раскрывающие ее настоящую личность. Благо, тайна следствия пока позволяла ей выступать.

Сердце сжалось и словно лопнуло, изливаясь внутренним кровотечением, когда Боне увидела Тимура. Хорошо, что он не видел ее лица под маской. Однако, мужчине тоже было не до шуток. Никому не было. Что же происходит в его голове, интересно? Переживает ли он о смерти любовницы или о том, разбил сердце другой?

Врал коллегам, что слышит в Мыши Гагарину? Ну, вот и получай. В этой программе, за всеобщими слезами по Леопарду, никто и не заметит постепенного внутреннего умерщвления самой Боне. Сегодня она перепевает «Кому? Зачем?» дуэта Полины Гагариной с Ириной Дубцовой.

Глупая, ну, хочешь — плачь

Я буду за руку тебя держать

Больно, я-то знаю где

На самом дне души, что не достать

Те, кому мы не нужны

Каждую ночь без стука в наши сны

Так скажи мне, правда чья?

Нам — это боль, а им Господь — судья

Она не нервничала. Совсем. Глухая, тупая боль заглушала весь адреналин. Но в исполнение, однако, Луна вновь вложила всю себя. До самой последней капли.

Они нам дуло к виску

Они нам вдребезги сердца

А мы за ними во тьму

А мы за ними в небеса!

Они нам реки измен!

Они нам океаны лжи!

А мы им веру взамен!

А мы им посвящаем жизнь!

Активных танцев от неё в этом номере не требовалось, потому девушка позволила себе прикрыть глаза. Она не могла. Просто не могла видеть Батрутдинова сейчас. С ним она, сама того не осознавая, смогла почувствовать надежду. Надежду на то, что в ее жизни есть место любви, есть место счастью. Даже тогда, когда вокруг царит полный хаоса хоррор. А самым ужасным было то, что на этот раз банальное обесценивание не сработало, как бывало ранее, когда партнеры ее разочаровывали. Боне по-прежнему тянулась к Тимуру. Как к солнечному свету, теплу. Ведь вся ее жизнь, как и ее загубленная душа, была чистым мраком.

Жюри были вновь поражены силой голоса участницы, ее тембром. Наверное, потому, что она пела для одного из них.

Кому, зачем?

А мы им посвящаем жизнь..

========== Глава 16. Лиза. ==========

На самом деле, Лиза знала о Козероге не намного больше, чем другие. И, вопреки всем домыслам Луны, танцовщица пока не знала личность таинственного участника. Но тот уже покорил ее. Покорил всем, что делал — тем, как пел, как общался с жюри и, в первую очередь, с ней самой.

Родители мало занимались своей дочерью. Им было проще подсовывать ее куда угодно: различные курсы, кружки. Лишь бы не маячила постоянно перед глазами и доказала, что достойна носить фамилию Свободовых. На этом они с Боне во многом сошлись — Карла фактически делала с Луной нечто похожее. Вот и Лиза, в детстве замкнутая, увлеклась тру-краймом. Истории о маньяках, таинственных нераскрытых преступлениях будоражили сознание подростка, буквально завораживали. Перечитала все, что было доступно ей по криминалистике и криминологии, готовилась к поступлению в медицинский университет — конечно, на патологоанатома. Девушка готовилась с таким усердием, что, как оно часто бывает, просто выгорела. Как спичка. Лиза не досчиталась буквально нескольких баллов и была просто раздавлена. Будучи девушкой хорошо спортивно подготовленной, она даже думала об армии — слышала, что служившие девушки могут пройти в университет без экзаменов, но тут