Сорок пять минут. Именно столько времени потребовалось Эллен Бойд, чтобы написать историю, найти фотографию Дина и выложить все это в блог «Бит-спортс» под названием «Жизнь вне поля!». А еще через час Эвви получила сообщение от своего кузена Стива. Не прошло и тридцати секунд, как полный его текст уже высвечивался на ее экране.

Когда в сентябре этого года питчер Дин Тенни исчез из Нью-Йорка, пошли слухи, что он был на наркотиках. Его видели подавленным, и он мог иметь проблемы с азартными играми. Более предприимчивые люди подозревали, что это может быть связано с личными отношениями. Может быть, с женщиной, чье положение было сложным. Может быть, отношения со сложной родней, а может быть, здесь замешаны отношения с мужчиной.

Эвви была готова поспорить, что Эллен сама дала ход этим слухам, предполагая, что они вообще существуют.

Но месяц или около того назад он появился в Калькассете, штат Мэн. Предполагают, что он выбрал этот город, поскольку это родной город его давнего друга Эндрю Бака и место, где у жителей, вероятно, даже нет мобильных телефонов или высокоскоростного Интернета, не говоря уже о возможности проводить время в Твиттере.

«Нью-Йоркские придурки!»

Однако вскоре после того, как Тенни добрался туда, он переехал к молодой вдове по имени Эвелет Дрейк. Муж Дрейк, любимый многими местный врач, которого пациенты называли «Док», погиб в автокатастрофе меньше года назад.

Эвви вдруг поняла, как ужасно мелочно то, что в этой непристойной куче словесного дерьма есть слово «любимый». А разве пациенты любого другого города не называют между собой врача «Док»?

Дрейк открыла дверь своего дома (больше похожего на уютный отель, какими их показывают в фильмах), но на вопрос о Дине она утверждала, что Тенни не было в доме.

Признавшись, что они живут вместе, она отказалась отвечать на вопросы о том, пил ли он, и настаивала, что ничего не знает о каких-либо психических проблемах, которые у него вполне могут быть.

Но как же получилось так, что рядовая вдова из Мэна оказалась живущей с парнем, который еще два года назад состоял в «New York Yankees»? Неужели их встреча произошла в одно время с аварией, которая унесла Дока?

Какими бы ни были ответы на эти вопросы, когда ее спросили, была ли она связана с Тенни до смерти ее мужа, бывшая миссис Дрейк резко прервала интервью и перешла к угрозам насилия.

«Но я не угрожала насилием, – пробормотала Эвви. – Во всяком случае, почти не угрожала насилием». Репортеру следовало отдать должное. Бойд сделала все, чтобы раздуть из мухи слона. И хотя сама история была невинной, как дитя, теперь она такой не выглядела. Не было сомнения, что все, кого она знала и кто знает ее, прочтут этот блог. Прочтут родители Тима, ее отец и все те, кто и так уже считал ее плохой женой. И, конечно же, прочтет Дин. Почему она не закрыла дверь сразу?!

Эвви смотрела телевизор на диване, когда услышала, как поворачивается ключ в двери. Дин подошел к двери гостиной и постоял там с минуту. Наконец он поднял телефон и произнес:

– Уже видел.

Она закрыла лицо руками.

– Мне так жаль, – сказала она себе в пальцы. – Мне очень жаль.

Он подошел и сел рядом с ней на диван:

– Что? За что ты извиняешься?

Эвви убрала руки и посмотрела на него:

– Из того, что я сказала, получается, что мы спим вместе. Я уверена, что это не совсем то, что нужно твоему имиджу прямо сейчас.

– Не знаю насчет твоего имиджа, – покачал головой он, – но думаю, что это очень хорошо отражается на мне и моем имидже. Кроме того, мой любимый спортивный сайт недавно проголосовал за меня в интересной номинации. Какого спортсмена мы первым бросим в действующий вулкан? Поэтому мне не кажется, что мой публичный имидж действительно может пострадать.

– Оказалось, что я даже угрожала репортеру, хотя совершенно не уверена в этом. Но, думаю, твоим знакомым это не понравится.

Дин слегка прищурился:

– Моим знакомым?

– Разве ты не… Я не знаю. Адвокаты, агенты, пиарщики… – удивилась Эвви и помахала рукой у лица. – Люди с маленькими наушниками в ухе, которые бегают вокруг шишки, лая в рацию о том, будет ли лимузин вовремя и все ли на месте?

– Это звучит… как метрдотель. Или свадебный распорядитель, – заметил Дин. – У меня нет свадебного распорядителя.

– Ты знаешь, о чем я говорю!

– Раньше вокруг меня было много людей. – кивнул в ответ Дин. – Но теперь их гораздо меньше и я разговариваю с ними не так много. И когда я это делаю, то не обращаю внимания на их высказывания. А тебе я собирался сказать и скажу, что мне очень жаль, что репортер пришел к твоей двери и начал приставать к тебе с расспросами о твоей жизни и о твоем муже. Я сомневаюсь, что это было очень весело для тебя.

– Это не весело, – согласилась она. – Но все равно мне не следовало ей угрожать.

– А что ты ей сказала? – спросил он с усмешкой.

Эвви снова закрыла лицо руками, на сей раз, чтобы сосредоточиться.

– Я сказала, что если она не сойдет с крыльца, то я ее столкну.

Дин картинно развел руки в шутливом потрясении:

– Что ж, ты действительно угрожала ей!

– Ну, если точнее, то я сказала ей, что собираюсь лопатой для мусора столкнуть ее с лестницы вместе с ее блокнотом.

На этот раз Дин отрывисто рассмеялся:

– Да неужели?

Эвви обреченно кивнула, и он нежно убрал ее руки с лица.

– Перестань притворяться, это было круто! Это потрясающе, и ты понимаешь это. Я буду звать тебя тафгаем[61], ну… задирой.

Она издала протяжный стон.

– Послушай, пятнадцать месяцев назад они сожгли мое чучело в баре, совладельцем которого я был. Они стреляли в окна квартиры моего соседа из пневматического пистолета, потому что либо не могут сосчитать окна, либо не понимают разницы между 816 и 818.

– Плюс действующий вулкан, – тихо добавила Эвви.

– Да, плюс действующий вулкан, – повторил он. – Так что поверь мне, люди, с которыми я расстался, не расстроятся из-за того, что ты накричала на репортера. А я ценю то, что ты сделала.

Она улыбнулась, совсем чуть-чуть, и ее плечи опустились, расслабившись. Он поднял руку: