Советский Союз, который зарабатывал всю свою валюту на продаже нефти и газа, и к полному развалу его экономики. Рейган потирал руки в предвкушении. В этом он видел исторический шанс победить советский коммунизм.

Вид на высокогорье Таунуса захватывал дух. Там, наверху, по поросшим лесом горным склонам, пролегал «Лисий танец», самая романтическая пешая тропа Германии. Она проходила почти в точности вдоль линии, по которой две тысячи лет тому назад вился лимес – пограничное укрепление, сооруженное римлянами для защиты от германцев. Римская цивилизация распространялась западнее Рейна, восточный берег оставался в руках германских варварских племен. Боннские политики и сегодня шутили, глядя через реку из своих министерств на западном берегу, что там, на восточном берегу, начинается варварство.

Алексей Ветров не был профессиональным историком, но был помешан на истории. Когда другие сидели вечерами перед телевизором, он зарывался с головой в свои книги. Уму непостижимо – властительница мира Римская империя именно здесь, в густых лесах Таунуса, обрела свою границу. Дикие германцы оказались непобедимыми. Напротив, они устроили ловушку римлянам в Тевтобургском лесу и обратили их в бегство. Это было началом конца прославленного Рима. Сегодня, Ветров был в этом убежден, цивилизационная граница проходила гораздо восточнее, в полутора часах езды на машине от Кронберга: по «железному занавесу». Разве преступный режим не отдавал там приказы расстреливать невинных граждан только потому, что они хотели бежать от коммунизма? Но рано или поздно эта система рухнет. С точки зрения Ветрова, иначе быть не могло.

Ветров тем временем немного отдохнул от созерцания фотографий и пытался расслабиться на софе. Однако Колт по-прежнему не щадил его нервную систему. Он разложил следующую фотогалерею, и Ветров понял, что попался. На цветных фото была снята прошлогодняя встреча с Павликом во время чемпионата мира по хоккею среди юниоров в Фюссене. На стадионе орали фанаты, две конспиративные фигуры сидели в темноте, скрытые трибуной. Какой агент выследил их на этот раз?

Колт надменно улыбнулся и спросил явно подавленного гостя:

– Ваш родственник, физик Павлик, считается одним из ведущих разработчиков компьютерного программного обеспечения в СССР. Такого носителя государственной тайны КГБ просто так не выпустит ненадолго в качестве туриста. Какую сделку вы с ним заключили?

Ветров отчаянно отбивался от упреков в сотрудничестве с Советами. Он сослался на французские спецслужбы, по заданию которых он действует, однако американцам этого было недостаточно. СССР ни в коем случае не должен получить научного и информационного преимущества. Запад должен в конечном итоге одержать победу над царством зла.

В тот самый момент, когда Колт ввел в игру детектор лжи, в комнате появилась еще одна персона. Ветров поздоровался с хорошо выглядевшей черноволосой женщиной лет сорока. Очевидно, она была ведущим агентом. Они начали оживленно шептаться с Колтом.

Положение Ветрова становилось щекотливым, ЦРУ не шутило. Женщина потребовала от Ветрова тоном, не терпящим возражений, выложить все карты на стол. Отступать было некуда. «Беседа» окончательно потеряла видимость добровольной. Французы хотели равноудаленности от Вашингтона, а Москва? Это же подрывная деятельность против НАТО.

Ветрову стало страшно, но он никак не мог избавиться от подозрения, что во всем, что касалось истинных событий в Форте Беар, церэушники полностью блуждали в потемках. Колт лишь блефовал. И тогда, когда в бешенстве то и дело ударял рукой по столу. Но даже если Ветров был прав, как это могло помочь ему вырваться из безнадежной ситуации? Руки Ветрова слегка дрожали. Телефон, звонки которого раньше неоднократно прерывали допрос, теперь молчал.

В коридоре послышались приближающиеся шаги. Дверь отворилась, и в комнату вошел мужчина с крупным, абсолютно лысым, наводящим ужас черепом. Хотя света явно было недостаточно, на нем были темные очки. Он походил на жуткую птицу из фильма Эдгара Уоллеса. Пришелец беззвучно сервировал присутствующим горячий чай.

Колт вдруг ошарашил Ветрова неожиданным вопросом:

– Чем вы занимаетесь в Альтвайльнау?

Это местечко, скорее даже деревня, находилось в часе езды на машине от Кронберга, в центральной части Таунуса. Там, в отдаленной гостиничке у подножия местной крепостной развалины, на свои тайные стратегические встречи собирался оперативный штаб антисоветского эмигрантского движения. Давно уже не молодая мужская компания заказывала лучшее в этих краях яблочное вино и строила планы по свержению советского режима. Поздно ночью, перед тем как отправиться спать, распределялись будущие министерские портфели. Предводителем всегда был старик Орехов, еще лично знавший последнего русского царя. Сам Ветров вел протокол.

Он прекрасно понимал, чего хотел Колт, выжидательно смотревший на него. ЦРУ желало быть информированным о содержании этих разговоров. Уже почти насильственно они хотели быть в курсе всего. Ветров попытался выкрутиться из положения с помощью анекдота. Он рассказал, как все мужское застолье, услышав новость о прибытии советского министра иностранных дел в замок Кронберг в Альтвайльнау на переговоры о разоружении, выбежало на мост на автостраде, чтобы погрозить кулаками автомобильному конвою.

Колт дал понять Ветрову, что утратил интерес к расспросу. Его ждали более важные дела. От Ветрова не укрылась перемена в его настроении, и он заметил:

– Когда мы придем к власти в свободной России, мы тут же подпишем с США миротворческий план и вместе пойдем в бой против красного Китая. – Ветров был убежден, что его американские друзья хотели внести честный вклад в освобождение России.

На что Колт саркастически заметил:

– В будущей России никто не будет восторгаться эмигрантами. Гордая Россия не захочет быть освобожденной чужеземцами!

Ветров раскраснелся от гнева и убежденно воскликнул:

– Ложь! Свободная Россия с распростертыми объятиями встретит и будет чествовать своих сыновей, самоотверженно боровшихся против террора и тирании! – Ответа не последовало.

Колт тем временем тщетно пытался восстановить прерванную телефонную связь с Западным Берлином. Он чертыхался, не в силах понять, почему линия была так перегружена. Или кронбергская вилла прослушивалась вражескими спецслужбами?

Женщина вышла из комнаты, дав знак Колту следовать за ней. В конце коридора она отперла дверь, которая вела в затемненное помещение. Ветров без приглашения последовал за парой церэушников в заднюю часть виллы. Шторы на окнах в комнате были опущены, воздух затхлый. В углу горела маленькая лампочка. Ветров вздрогнул от страха. На диване неподвижно лежал человек, которого он, подойдя ближе, без труда узнал. ЦРУ также похитило одного из его коллег с радио «Свобода».

Женщина презрительно посмотрела на скрюченную фигуру на диване:

– Алик Туманов, жалкий негодяй. Советский перебежчик. Много лет назад он, будучи матросом, дезертировал с русского корабля. Точно так же он мог бы проникнуть через финскую границу и оказаться в Швеции. Америка предоставила ему гражданство, хорошо оплачиваемую работу, а к ней номер