– Ну, ну, Паттерсон, не скромничайте, – вмешался Билли Берч. – Не вы ли совсем недавно хвастались, что нашли безотказный способ заставить жену замолчать на пару часов?

Вирджиния хихикнула и шлепнула его по руке сложенным зонтиком. Это вызвало взрыв смеха. Наконец все расселись. Обстановка за столом царила в точности как накануне вечером, то есть Билли развлекал общество рискованными и порой довольно грубыми шуточками.

Делия старалась улыбаться и смеяться вместе с другими, но мысли ее витали далеко. Она вспоминала, до какой степени шокировало Кента упоминание о патентованных средствах, но сколько ни старалась рассердиться на него, ничего не получалось. Это и в самом деле был бизнес бесчестных торгашей, мошенников и барышников, и порой такие средства представляли угрозу для жизни. Перекупленный ею товар содержал несколько «микстур», от которых она предпочла сразу избавиться.

Как сразу отдалился Кент, когда речь зашла об этом! А ведь до этого между ними возникло взаимопонимание. История ее борьбы за выживание вызвала у него уважение, а в какой-то момент Делии даже показалось, что он восхищен ее победой над обстоятельствами. Она была тронута и взволнована, сама не зная, почему так нуждается в его одобрении. Она жаждала доверия, почти обрела его – и снова утратила.

– Делия, – обратилась к ней Адди Истон, – расскажите нам о своей сестре. Она моложе вас или старше?

– Моложе на полтора года, – охотно ответила Делия, стараясь отвлечься от неприятных мыслей. – Майра – настоящая красавица, золотоволосая, с глазами цвета бирюзы. Неудивительно, что ею пленился один из самых интересных холостяков Сакраменто.

– Майра. Какое необычное имя! Ирландское, не так ли?

Делия кивнула.

– Ничего, бывает, – заметил Нельсон Шарп с другого края стола. – Кто-то же должен рождаться ирландцем!

Она бросила в его сторону быстрый взгляд и успела уловить легкую тень неприязни. Сколько раз ей приходилось сталкиваться с подобным! Собрав волю в кулак, она приказала себе сделать вид, что сочла это шуткой.

– Премного благодарна за снисхождение, – с покаянным видом ответила она, вызвав новый приступ веселья у остальных. – Я постараюсь не оконфузить мужа своей ирландской неотесанностью.

– О, не волнуйтесь, мы на многое готовы посмотреть сквозь пальцы, – сказал Шарп тоном, который очень не понравился Делии.

Она махнула рукой на осторожность и уже приготовилась прямо спросить, на что он намекает, но тут заговорил Кент. Голос его звучал небрежно, но внутри чувствовалась сталь.

– Если вспомнить, что голубая кровь сказывается в первую очередь в манерах, то моя жена многим даст фору в этом смысле.

Над столом повисло неловкое молчание, которое наконец прервал Билли Берч:

– Хорошо сказано, Брэдфорд! Вот пример того, как новобрачный должен грудью бросаться на защиту доброго имени своей жены.

Он сжал кулаки и принял боксерскую стойку. Дружный смех разрядил неловкость, но от Делии не укрылись негодующие взгляды в сторону Шарпа, который, казалось, смутился, так как не подавал голоса до самого окончания обеда. Он еще оставался за столом, когда остальные двинулись к выходу, и что-то заставило Делию оглянуться. Она перехватила его злобный взгляд, но притворилась, что ничего не замечает.

Веселая толпа высыпала на верхнюю палубу и за неимением других развлечений заспорила о корабельной оснастке. Уединиться снова было бы бестактностью, однако Делия ухитрилась шепнуть Кенту пару слов.

– Спасибо, что вступились за меня, – промолвила она искренне. – Я тем более ценю это, зная, насколько вам невыгодно ссориться с мистером Шарпом.

– Дело в том, что я ненавижу высокомерие, – откликнулся он. – Даже когда оно обоснованно.

Делия собралась было огрызнуться, но Кент не дал ей и рта раскрыть.

– В любом случае я высказал Шарпу то, что думал. Жаль только, что теперь он будет искать случая очернить меня в глазах остальных… вернее, очернить нас обоих.

Тревога кольнула сердце Делии. Но тут их окликнула Мэри Паттерсон. Пришлось вступить в общую беседу, и это было более чем своевременно. Остаток дня Делия пыталась разобраться, чего она боится больше – разоблачения или растущего чувства к Кенту.

Все в мире происходит в свой черед:

Восток нам дарит радостный восход,

Но солнце, день закончив трудовой,

На западе уходит на покой.

Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе

Надо сказать, по мере того как день клонился к закату, мысли и чувства Кентона все больше приходили в смятение. Его отношение к Делии, как корабль в штормовую погоду, то низвергалось в пучину недоверия, то взлетало на вершину симпатии, очень походившей на увлечение. Он повернулся и увидел ее стоящей у перил. Она протянула руки в сторону океана, навстречу проходившему судну и смеялась, озаренная заходящим солнцем. Кентон подумал, что никогда в жизни не встречал женщины настолько яркой и энергичной, настолько полной жизни.

Настолько прекрасной.

Конечно, Делию нельзя назвать красавицей в общепринятом смысле. Такова Каролина, с ее точеными чертами лица и безупречно уложенными белокурыми волосами. В лице Делии слишком много живых красок, а в глазах слишком много блеска, так явно выдающего живость ее ума и характера. Именно это и влечет к ней так властно, что…

Кентон опомнился. Этого только не хватало! Ему не следовало так себя распускать как раз перед тем, как уединиться со своей «супругой» в крохотной каюте на целую ночь. А впереди еще много, много таких ночей! Да и вообще, что на него нашло? По-человечески Делия ему совсем несимпатична. Или наоборот?

– Эй, Брэдфорд, давайте к нам! У нас тут вышел небольшой спор, который требуется разрешить до ужина, – крикнул Роберт Паттерсон. – Взгляните вон туда, немного правее марселя – сколько там узлов, два или три?

Кентон охотно направил мысли в менее опасное русло. Он вгляделся своими зоркими глазами в путаницу снастей и объявил, что узлов там на самом деле четыре. На том игра и закончилась, поскольку колокол зазвонил к ужину. Подошла Делия – раскрасневшаяся, с растрепанными ветром волосами, на вид совершенно счастливая. Кентон не мог не ответить на ее улыбку, спрашивая себя, много ли счастья знала эта девушка за свои двадцать лет.

Войдя в салон, он огляделся, высматривая Шарпа, но когда тот наконец появился, то направился не к новобрачным, а в глубь помещения, к капитанскому столу. Кентон ощутил облегчение, хотя и знал, что в интересах дела ему придется заключить перемирие. Шарп был слишком влиятелен, чтобы позволить его неприязни вырасти и укрепиться. Но каким злобным взглядом он наградил Делию по окончании обеда! Однако же весьма уродливые стороны таит его натура.

– …на Каролинские острова, – услышал Кентон голос Делии и вернулся к действительности. – Семья ее мужа владеет там большой плантацией. Когда-нибудь они ее унаследуют.