— Смешно, — томно ползает он по мне взглядом.

Снова спотыкаюсь, вынужденная схватиться за березу. Прислонившись к ней спиной, смотрю прямо на него. Какие же красивые карие глаза. В таких несложно утонуть за секунду. Тело покрывается мурашками. Он молча делает шаг навстречу, ставит сильную руку на ствол дерева над моей головой. Проскальзываю под ней. Но уйти далеко он мне дает, властным движением касается плеча, молча возвращая на место. Мне кажется он слышит, как бешено бьется мое сердце. От его близости оно колотится почти болезненно. Я жду. И от того, что он совсем рядом моментально вспыхиваю. Возбуждённое тело горит огнём, дыхание прерывается, будто я только что сдала кросс. В глазах мелькают огненные точки, прожигая мозг насквозь. Пульс стучит уже где-то в горле.

Кириллов наклоняется ко мне. Две сильные ладони обхватывают мою шею. И я позволяю… Его лицо так близко, что я чувствую мужской, терпкий запах с чётко выраженным оттенком сандалового дерева и кожи. Закрываю глаза, наслаждаясь им. Приоткрываю губы, дышу, не смея возразить. Как же хочется ему подчиняться. Невероятно. Я умру, если прямо сейчас он меня не поцелует.

Но к моему удивлению Кириллов касается своим носом моего, как будто собирая аромат кожи. Не целует, ведет носом по щеке: страсть переплетается с чувственной нежностью. Бабочки в моём животе трепещут, и моё головокружение теперь становится ощущением падения в бездну.

Никогда. Ни с одним мужчиной. Такого не было.

Чувствую его пальцы на шее, держит крепко, слегка придушив, и этим сводит с ума еще больше. Это не страшно, скорее наоборот, ужасно волнительно и чувственно. Хочу его власти над собой. Соски предательски скручиваются в тугие узелки, во рту пересыхает. От желания становится больно в груди, я уже готова умолять его о глубоком и долгом поцелуе. Уверена, он сделает это так, что я свихнусь окончательно. Потому что он потрясающий, невероятный, сильный, смелый и честный. Герой. Идеальный... Красив настолько, что в его присутствии я теряю дар речи, а жаркая, удушливая волна заставляет задыхаться и кашлять, после чего, подозреваю, выливаясь в лихорадочный румянец на моих щеках.

Всё тело горит, и я почти паникую, так как понимаю, что хочу всего и сразу. Я — замужняя женщина, которая никогда не заглядывалась на других мужчин, мечтаю, чтобы сильный и смелый спасатель взял мое тело прямо у этой березы. Сделал своей, припечатав голыми ягодицами к шершавому стволу дерева. Хочу его губы, хочу его руки, хочу его всего. Я в этих руках я буду податливей воска.

Но пальцы спасателя разжимаются, резко становится холодно, он делает шаг в сторону.

— Идите домой, Лизавета Петровна. Передавайте привет мужу.

В бессильном отчаянье мои руки сжимаются в кулаки, втыкая ногти в кожу. Но я справляюсь с эмоциями. Замираю, словно парализованная, закрываю глаза, «медленно опускаясь на землю». Обнюхал меня как сучку с течкой и отпустил. Кровь закипает от негодования. Я моментально задыхаюсь, как будто из груди вышибли весь воздух. Не смея произнести ни звука, я отворачиваюсь, вздрагивая от боли и чувственности. Тело бушует, протестуя, а остаток сознания шепчет: «Беги!».

И я убегаю, снимаю босоножки и несусь по тропинке босиком, как угорелая. Забегаю в дом и, закрыв за собой дверь, сползаю по двери на пол.

Разгорячённое тело отказывается смириться, лишь зубы стучат то ли от холода, то ли от злости, да глаза ошалело вращаются в орбитах, пытаясь нащупать знакомые образы. Я дома, здесь мои вещи. Я живу здесь с мужем, и здесь мое место.

День сегодня прошел просто отлично. Вместе со своим отрядом, мне удалось буквально вытащить с того света четверых. Автомобиль завис над пропастью, но мы умудрились эвакуировать пострадавших, выковыряв из смятой в консервную банку железки. Даже серьезных травм никто не получил. Вырвали молодых ребят из лап смерти, такие дни я люблю. И отпраздновать это я решил в баре, на своём привычном месте, хорошим, ни к чему не обязывающим, сексом. Ко мне уже подсела милая брюнетка, не то чтобы очень красивая, но… в общем, ничего. Она мило болтала о своей работе в магазине обуви, когда я услышала этот смех. И моментально узнал его, потому что он мне нравится своей открытостью и задором.

Взглянув на брюнетку, я улыбнулся и аккуратно повернулся через плечо. Внутри всё вскипело, когда я увидел шумную компанию, откровенное короткое черное платье и светлые блестящие волосы, чуть ниже ушей. Жена боксера весело проводила время в том же самом баре, где прямо сейчас находился я сам. Закинув ногу на ногу, она сидела с краю стола, и даже у барной стойки, на довольно приличном расстоянии, мне были хорошо видны загорелые крепкие бедра, стройные ноги и туфли на каком-то немыслимо высоком каблуке. Выглядела она очень горячо. По телу пробежала дрожь, и кровь прильнула совсем не туда, куда должна была.

Брюнетка что-то спросила, я ответил невпопад и снова повернулся. Я хотел смотреть на ту, чей аромат кожи до сих пор чувствовал.

— Ты меня не слушаешь, — залепетала незнакомка.

Нет, не слушаю. Мне уже на тебя совсем наплевать. Меня интересует, куда смотрит ревнивый муж, пока его женушка отирается по барам? Не могу с собой справиться и снова оборачиваюсь. На секунду наши глаза встречаются, я тут же отворачиваюсь, но успеваю заметить, как Лиза, смутившись, опускает взгляд вниз.

В следующие пятнадцать минут Лиза, цокая каблучками, направляется в сторону коридора, где направо ведет стрелка с писающим мужиком, а налево с девушкой на горшке. Я провожаю её взглядом, зачем-то надеясь, что она повернётся в мою сторону. Но она этого не делает.

Пошевелив конечностями, я разминаю шею, от души похрустев суставами пальцев. Затем, взяв ключи, брошенные на стойку, от чего-то решаю посетить ту же самую комнату, что и жена боксера. Брюнетку не предупреждаю, посчитав, что это лишнее.

Мы с Лизаветой Петровной сталкиваемся в узком коридоре. Преградив ей дорогу, я гоню от себя пагубные мысли о том, что оказаться рядом — это то, чего я добивался, когда пошел за ней в туалет.

— Добрый вечер, Олег Борисович.

— А муж до сих пор на соревнованиях? — не здороваюсь я.

— Да, — спокойно отвечает она, улыбаясь.

Молча смотрит на меня, пытаясь прожечь насквозь. Томный, загадочный взгляд из-под ресниц. В нем столько огня, что я едва держу себя в руках. Сегодня она какая-то другая. Эмоции оголены, как искрящиеся провода. За столик к друзьям Лиза не возвращается, стоит возле меня, прислонившись к стенке. И будто чего-то ждет. В полумраке коридора она кажется мне особенно красивой: подкрашенные глаза просто огромные и духи источают такой сладкий аромат, что я неосознанно вдыхаю воздух чаще. Ощущаю её близость и чувствую взаимное влечение. В этом платье грудь выпирает так сильно, что хочется её потрогать. Но это против правил и морали, которым я пытаюсь все-таки следовать.

— Это ваша девушка на ночь? — усмехается, смотрит прямо в глаза и облизывает губы, густо намазанные розовым блеском.