Горбачев: «Согласиться с доводами Виталия Ивановича. Сибирские реки, повторяем еще раз, — вообще не трогать».

Минводхоз продолжал доказывать правомерность своих намерений.

В июне вопрос о продолжении проектирования перераспределения стока сибирских рек и ведении подготовительных работ по северным рекам обсуждался на заседании президиума Совмина СССР.

Споры здесь носили еще более яростный характер. Мнения разные, но большинство, в том числе и я, — против. Дискуссию завершил Рыжков: «Экономически проекты не проработаны. Расчет затрат занижен. Речь только о канале и воде, а использование воды — на что? Какой эффект? Неизвестно. Вывод. Тему сибирских рек прикрыть. Каналы из Волги прорабатывать, но без варианта переброски северных рек».

Это решение в августе 1986 года одобрило и Политбюро ЦК.

(Я подробно остановился на этой проблеме еще и потому, что в 2002 году вопрос о сооружении канала в Сибири вновь поднял Ю. М. Лужков.)

* * *

28 апреля. Утром сообщили, что в 10.30 внеочередное заседание Политбюро ЦК. Повестка дня: авария на Чернобыльской АЭС.

(Накануне, 27-го, я узнал, что на АЭС в Украине произошла авария, но достоверной информации у меня не было.)

Горбачев: «На Чернобыльской АЭС ночью в субботу произошла тяжелая авария. Выведен из строя 4-й энергоблок. Об этом стало известно в ЦК и Совете Министров в 5 часов утра 26 апреля. Правительственная комиссия под председательством Б. Е. Щербины находится на месте аварии. Информация противоречивая».

Предоставил слово В. И. Долгих: «Мне ночью 26 апреля позвонил Фролышев — зам. заведующего Отделом тяжелой промышленности ЦК КПСС и сообщил, что по докладу директора АЭС Брюханова примерно около 2 часов ночи на 4-м блоке при проведении каких-то опытных работ произошла авария. Был взрыв, пожар. Разрушены конструкции 4-го блока. Есть жертвы. Пожар потушен. Но якобы реактор не пострадал, его заглушили.

Я, продолжал Долгих, сразу поставил в известность М. С. Горбачева, Н. И. Рыжкова. Решили образовать комиссию во главе с Щербиной, зам. председателя Совмина. Первая группа специалистов вылетела в Чернобыль (через Киев) в 9 утра, вторая группа — члены комиссии — вылетела в 16.00, а Щербина, находившийся в это время в Сибири, добрался до Чернобыля лишь поздно вечером. Там находятся Майорец, академик Легасов, представители Минсредмаша, проектных институтов.

Ночью на 27-е в Москве стало известно, что авария значительно тяжелее, чем информировали сначала. Поврежден реактор. Резко возрастает уровень радиоактивности. 27-го принято решение об эвакуации населения из поселка АЭС г. Припяти. Подключены отряды ГО и МВД. Приняли меры для завала реактора — идет его засыпка песком, свинцом». Вот таково примерно было сообщение Долгих.

Возникли вопросы. В чем причина? Никакой ясности. Говорят, проводились какие-то эксперименты перед остановкой блока на ремонт. По просьбе комиссии, решили — подключить Минсредмаш, ядерщиков из Челябинской области, от А. П. Александрова, Минобороны и всех, кого нужно. Дать предложения о первоочередных мерах для ликвидации последствий аварии. Позаботиться о людях. Поддерживать постоянную связь с Щербиной. Завтра информировать Политбюро. Дать сообщение в печати от Совета Министров Союза. На этом обсуждение закончили.

29 апреля, снова в 10.30 Политбюро ЦК.

Более обстоятельная информация Долгих: «Обстановка на АЭС катастрофическая. Реактор фактически разрушен. Идет активный выброс графита. Температура ядерного топлива в реакторе растет. Уровень радиации необыкновенно высокий. Получили большую дозу облучения и госпитализированы свыше ста человек. Они отправлены в Москву, помещены в больнице Третьего управления Минздрава СССР. Радиоактивность распространяется. Первая (очень предварительная) схема после замеров: языки радиоактивных выбросов обнаружены в северо-западном, северном и южном направлениях. На расстоянии 4 км. от Чернобыльской АЭС.

Предложения, принятые на месте комиссией совместно с учеными и специалистами:

1. Продолжать заброс реактора: песок, бор, свинец.

2. Детальное обследование и дезактивация территории. Санитарная обработка и эвакуация людей.

3. Контроль воздушной среды. Направление потока воздуха меняется. Разнос неравномерный. Необходимо расширить поиск и проверку уровня радиоактивного заражения.

4. Образовать постоянную группу связи с Чернобылем.

5. Ограничение зоны до 10 км по радиусу. Контроль въезда.

6. Комиссию Щербины необходимо на днях менять, так как набрали большую дозу радиации. Использовать вахтовый метод работы комиссии.

Затем заслушали информации: Госгидромет — Израэля, ГО СССР — Алтунина, Минздрав — Буренкова, МПС — Гинько, Генштаб ВС — Ахромеева, АН СССР — Александрова, МВД — Власова.

Суть объяснений А. П. Александрова. Авария небывалая, аналогов нет. АЭС типа РБМК. Помимо внешней радиоактивности, самое главное — не допустить контакта ядерной массы с водой. Расплав идет вниз (там под реактором, под мощной бетонной плитой, расположен бассейн с водой). Тогда — гремучий газ и катастрофа. Требуется срочное решение».

При обсуждении предъявлены серьезные претензии к ГО, Минздраву. Дезактивация организована плохо, примитивно. Нет оборудования и материалов. К зоне сильного загрязнения радионуклидами нельзя подойти. Нет защиты людей и техники от радиации. Недостаточно четко организована проверка состояния и медобработка людей.

Горбачев: «Предложения комиссии поддержать. Образовать в Москве оперативную группу Политбюро для осуществления координированных работ всех ведомств и регулярного рассмотрения предложений и просьб комиссии. Оперативная группа: Н. И. Рыжков, Е. К. Лигачев, В. М. Чебриков, СЛ. Соколов, В. И. Долгих, А. В. Власов. Да, давайте еще включим в ее состав В. И. Воротникова, добавил Горбачев, наверняка будет нужна помощь от РСФСР. Для обеспечения информации подключить А. Н. Яковлева. (Собственно, он и отрабатывал тексты официальной информации об аварии для печати.)

Ю. А. Израэлю — ускорить обследование территории и воздуха. Дать карту загрязненности. С. П. Буренкову — сделать все для обследования людей в зоне и лечения. Дать объективную информацию в печать и за рубеж, в том числе МАГАТЭ — направить 30 апреля».

* * *

Вечером 29 апреля первое заседание группы Политбюро по Чернобылю. Участвовали: Ахромеев, Алтунин, Израэль, Александров, Буренков и др. И пошла работа — тяжелейшие проблемы. На этом заседании Ю. А. Израэль сообщил, что стало меняться направление ветра. Пошли северо-восточные и восточные потоки. В Смоленской области в воздухе отмечается повышенная радиация. Но ее уровень пока не опасен. Израэлю поручено расширить зону наблюдений.

30 апреля, утром на Президиуме Совмина РСФСР образовали республиканскую оперативную группу во главе с В. К. Гусевым. Затем я связался по ВЧ со Смоленском (Клименко), Брянском (Войстроченко), Калугой (Улановым), Калинином (Татарчуком), Псковом (Пушкаревым) и др. Рассказал о сообщении Израэля и просил проинформировать, какова обстановка в областях. В Пскове и Калинине все нормально. В Смоленской и Калужской областях отмечено небольшое повышение уровня радиации в воздухе. Прибывают люди из зоны ЧАЭС. Идет их обследование и обработка. В Брянской области выявлено несколько пятен на поверхности почвы. Очаги локализованы. Я сказал, что при Совмине образована оперативная группа, надо регулярно ее информировать об обстановке. Создать и в областях свои комиссии. Обеспечить контроль обстановки и принятие необходимых мер.