безумных потерь среди несчастных переселенцев можно было бы избежать. На каком уровне будет обеспечено существование «гостей» на других территориях, целиком и полностью зависело только от одного человека. Главного распорядителя ресурсами — Сталина.

В постановлениях, как видим, утверждалась и разнарядка по размещению переселенцев на новом месте. Причём расселение предписывалось производить целыми колхозами и совхозами, с временным вселением в пустующие дома и утеплённые палатки. В реальности немалое количество семей подселялось в дома постоянных жителей, особенно престарелых и лишённых кормильцев. В связи с войной таких семей было немало. В 1943–1944 гг. предписывалось обеспечить финансированием и стройматериалами сооружение новых жилищ. Кроме того, постановления обязывали продукты, зерно, скот и т. д., сданные на месте постоянного проживания, возвратить владельцам в месте переселения, но, увы, не разом, а в течение года и более.

Нельзя не обратить внимания, что подписанный Молотовым документ содержал явную несправедливость. А именно в п. 2в предусматривалось кредитование сроком на 7 лет строительства домов и надворных построек, хотя в местах постоянного проживания всё имущество было изъято без компенсации. Аналогично в счёт кредита в постановлении предписывалось возводить и колхозные постройки. Но справедливости ради нужно сказать, что сельскохозяйственные кредиты позднее, как правило, списывались.

В процессе переселения были задействованы многие ведомства: Наркомат путей сообщения, Наркомторг СССР, Наркомздрав, Наркоммясмолпром, Наркомзаг, Наркомат совхозов. Кроме того, для грамотной приёмки сдаваемой в местах постоянного жительства продукции, инвентаря и домов были командированы из Москвы ответственные работники в ранге заместителей председателей Наркомзема, Наркомзага, Наркоммясомолпрома и Наркомсовхозов. Такое внимание к оставляемому добру с привлечением московских специалистов могло хоть кого ввести в заблуждение, включая авторитетных старцев, да и самого Берию. На Наркомат путей сообщения Кагановича возлагалась обязанность произвести перевозку депортированных на правах военных поездов, организовать подачу вагонов в соответствие с графиком, подготовленным НКВД, и, конечно, учесть, что на семью разрешался груз до 500 кг. В постановлении ГКО № 5074сс от 31 января 1944 г. подчеркивалась необходимость предоставления утеплённых и оборудованных вагонов, пригодных для перевозки людей в зимнее время. Как же этот порядок перевозок заботливого государства «рабочих и крестьян» далёк от «жуткого» царизма со «страшным» председателем Совета министров Столыпиным, по программе которого к 1917 г. было переселено в Сибирь и на Алтай почти три миллиона крестьян-добровольцев! При этом были подготовлены вагоны не только для всего незамысловатого имущества добровольцев, но даже для скота. В пути все были обеспечены горячим питанием и медобслуживанием, поэтому смертность практически не превышала обычную.

В 1940‑х гг. за питание в пути отвечал Наркомторг СССР. Наркомздрав СССР обязывался обеспечить медицинское сопровождение депортируемых в пути, выделить соответствующий медперсонал, медикаменты и медико-санитарный инвентарь. Наркомздрав также должен был подготовить пункты санобработки на пути следования эшелонов с депортируемыми[103].

И хотя были задействованы неподконтрольные Берии ведомства, он не прятался от ответственности и своими ведомственными инструкциями старался немалую долю ответственности возложить на своих помощников, сопровождавших этот процесс. В Инструкции НКВД начальникам эшелонов по сопровождению переселенцев (август 1939 г.)[104], а также в Инструкции НКВД по проведению переселения от 27 августа 1941 г.[105] предусматривалась личная ответственность начальника эшелона, назначаемого из состава НКВД, за безопасность перевозимых во время движения эшелона по пути следования и на предусмотренных в пути остановках. Стоит отметить, что возникавшие случаи самоуправства отдельных сотрудников и подразделений НКВД были крайне редки и без внимания не оставались. Непосредственно проведением данной операции от начала и до конца, исключая её дипломатическую составляющую, продолжали заниматься Кобулов и Серов.

Госплан СССР выделял указанным республикам и областям материалы для строительства жилых домов и надворных построек, предназначенных для расселения депортированных. Однако о низкой степени готовности принимающей стороны можно судить по донесениям начальников местных управлений НКВД. Хотя обнаруженное нами письмо относится к переселению немцев в 1941 г., но и в 1944 г. в этом плане мало что изменилось. Начальник УНКВД Новосибирской области М. Ковшук-Бекман и начальник КРО УНКВД Новосибирской области А. Шамарин в 1941 г. писали начальнику Отдела спецтрудпоселений НКВД И. Иванову о положении депортированных в Новосибирскую область немцев:

«Вопросы обеспечения переселенных немцев Поволжья, Краснодарского края и других районов СССР хлебом, овощами и скотом до сих пор центральными организациями не разрешены.

11 ноября от Наркомата Заготовок поступили указания о выдаче зерна в размере 3‑х центнеров на каждого трудоспособного в пределах количества сданного по обменным квитанциям «Заготзерно» на местах.

Эти указания Наркомата Заготовок не разрешили возникших затруднений со снабжением хлебом, так как из-за отсутствия работ в колхозах и многосемейности отпускаемого хлеба недостаточно.

От многих немцев хлеб на местах принимали по квитанциям хлебозакупа и по актам, составленным представителями Наркомзага и органов НКВД.

Здесь эти квитанции хлебозакупа и акты во внимание не принимаются и хлеб по ним даже в соответствии с распоряжением Наркомзага от 11 ноября не выдается. Указаний о порядке возмещения этого хлеба у местных организаций нет. Совершенно не возмещаются по квитанциям картофель и другие овощи.

Особенно в затруднительном положении оказались переселенные немцы, которые по прежнему месту жительства не сдавали зерна, так как в сельском хозяйстве непосредственно не работали и зарплаты на местах не получили, а здесь, не имея указаний о порядке расчетов с ними, выплаты не производятся, это рабочие и служащие городов, совхозов и МТС. Они составляют приблизительно 15–20 % к общему числу переселенных. Свободной продажи хлеба и овощей в районах нет.

В результате этого в ряде районов часть немцев-переселенцев находятся в тяжёлом положении.

В д. Степановке Ижморского района несколько семей из-за отсутствия у них хлеба дошло до истощения.

В Чановском районе из числа прибывших немцев, переселенных в количестве 6000 человек, большинство рабочих и служащих и своего хлеба не имеют… Колхозы, в которых они расселены, излишков хлеба не имеют и выдают по 1 кг только на главу семьи. На детей хлеб не выдается»[106].

Ненамного лучше обстояло дело с переселением калмыков, организованном в соответствие с Постановлением СНК № 1432/425сс от 28 декабря 1943 г. В этом документе, как и во всех других, подчёркивалось, что к моменту прибытия депортированных в места расселения помещения для их размещения должны быть уже подготовлены[107]. Но это требование, увы, выполнялось частично. Как результат — упомянутые выше около 12,6 тыс. чел., погибших при переселении.

И хотя на ведомство Берии возлагалась только задача доставки переселенцев, он, в отличие от других наркомов, проявлял заботу об их обеспечении всем необходимым для выживания. Лаврентий Павлович был вынужден просить члена Политбюро Анастаса Микояна вмешаться в ситуацию и предоставить помощь депортированным. Причём нам удалось обнаружить только обращения Берии по народам