— Похмелье. Со мной такое впервые.

— Нет, просто никогда в жизни ты не поступала безрассудно.

— Мы пили вино. Молодое красное вино. Много молодого красного вина. Неудивительно, что у меня похмелье. Во мне полно антигенов, или как там называется.

Ли села, положила подушки к спинке кровати и похлопала по матрасу.

— Иди назад в постель и захвати с собой кофе, — обратилась она к Максу.

Макс сел на постель, наклонился и поцеловал ее.

— Самая чудесная фраза, какую я когда-либо слышал.

— Какая? «Принеси кофе»?

— Нет. «Иди назад в постель».

Ли потрепала Макса по щеке.

— Ужасно не хочется тебя разочаровывать, приятель, но в данный момент меня гораздо больше интересует кофе.

Макс протянул ей чашку.

— Надеюсь, это поможет тебе передумать. Только не слишком быстро, потому что у меня такое же похмелье, как и у тебя. Официант, порекомендовавший вино, будет номером один в моем черном списке.

Они молча запили аспирин соком и выпили по чашке кофе.

— Дорогая, — смиренно произнес Макс, — ты не подумаешь плохо о моих мужских качествах, если я предложу еще немного поспать?

— Не думаю, что что-то может заставить меня плохо о тебе подумать. Ты выпустил Роки?

— Да. И запер его дверь на щеколду. Когда я уходил, он спал на солнышке.

— Хорошо. Убери яркий свет, и давай поспим.

Макс прижал Ли к себе и поцеловал ее в лоб.

— Дорогая, я, конечно, могу многое, но даже я не в состоянии убрать с небес солнце. Закрывай глаза.

Солнечные лучи по-прежнему проникали в комнату сквозь шторы, когда Макс медленно открыл глаза, но смотреть на них стало уже не так больно. Он бросил взгляд на Ли, свернувшуюся калачиком возле него и на ее разметавшиеся по его руке волосы.

Даже просто смотреть на нее было удовольствием, Макс убрал с ее лба волосы. Ли вздохнула во сне и придвинулась ближе к Максу, и он непроизвольно прижал ее к себе еще крепче.

Она оставалась честной с ним, когда говорила, что любит свой деловой образ жизни. А он отплатил ей ложью.

Вообще-то не совсем ложью. Он просто не сказал всей правды. Он поступил как изворотливый адвокат, которым он когда-то работал.

А ведь ему представилась прекрасная возможность все рассказать прошлым вечером, когда Ли спросила его про татуировку. И нужно-то было сказать, что он ушел из своей адвокатской конторы с пятном на репутации. Но он уклонился от ответа и начал плести всякую чепуху о необитаемом острове.

Ли поверила, что он обманул Мэдисона, представившись адвокатом. Она руководствовалась тем, что подсказывало ей сердце, вместо того чтобы думать головой. Ли вовсе не такая хладнокровная бизнес-леди, какой хотела казаться. Она поверила ему, несмотря ни на что, и поэтому решила, что и Мэдисон поверил.

Макс должен рассказать Ли правду, пока она не узнала ее от кого-нибудь еще. Но что она подумает, когда узнает, что он добровольно отказался от вещей, столь милых ее сердцу? Нет, пусть лучше она считает его писателем, чем мужчиной, отвергающим образ жизни, к которому она стремилась.

Макс почти уверен, что не захочет снова стать частью делового мира. Даже ради Ли.

Но он совсем не уверен, что сможет расстаться с ней.

Он поцеловал Ли в лоб и встал с постели. Меньшее, что он мог сделать для нее, — накормить. Обычно Ли питалась в пунктах быстрого обслуживания. Стараясь не шуметь, Макс выскользнул за дверь и отправился в булочную за круассанами.

Когда Ли проснулась, Макса рядом не оказалось. Похмелье почти прошло, если не считать легкой ноющей головной боли. Ли с наслаждением потянулась, подумав, что ей просто необходим продолжительный горячий душ.

Ли направилась в ванную.

Макс вошел в спальню как раз в тот момент, когда Ли сушила полотенцем волосы. Он успел побриться и надеть чистую рубашку и джинсы.

— Хочешь, я помогу тебе?

— Что, просушить волосы?

— Да. — Макс встал за спиной Ли, взял из ее рук полотенце и начал осторожно массировать голову.

— Ты всегда входишь в ванные комнаты без стука?

— Ну, если дверь открыта, а за ней стоит великолепная женщина, на которой из одежды лишь полотенце, то — да. Если ты хотела уединиться, тебе стоило закрыть дверь.

Ли прильнула к Максу.

— Я запомню твои слова. Куда ты ходил?

— Мы с Роки прогулялись до булочной и принесли несколько круассанов. Голодна?

— Да.

Рука Макса скользнула под полотенце, которым была обернута Ли. Он наклонил голову, чтобы покрыть поцелуями ее плечи, а потом грудь.

— Я тоже голоден — хочу тебя. Пахнешь ты божественно.

В желудке у Ли заурчало.

Макс в последний раз поцеловал Ли.

— Похоже, что твой голод несколько иного свойства. Надень на себя что-нибудь, если хочешь получить завтрак. Ты такая соблазнительная, что я не смогу устоять, даже если попытаюсь.

И прежде чем Ли успела что-либо ответить, Макс вышел.

Ли надела красные трусики, джинсы и футболку. Собрав волосы в конский хвост, Ли сбежала по ступеням вниз.

Когда она вошла на кухню, Макс уже сварил кофе и подогрел круассаны. Роки вылизывал свою миску и, не переставая есть, приветственно завилял хвостом.

— Чем ты накормил Роки? — поинтересовалась Ли.

— Обычные подушечки с ветчиной. Мне показалось, он не хочет мясо в желе.

— Ты его избалуешь.

Макс поцеловал Ли.

— С ним легко договориться. Одно печенье с ветчиной — и он мой. А как насчет тебя? Могу я купить твою любовь за свежий круассан?

— Эй, со мной будет не так просто.

Ли откусила круассан, покрытый ежевичным джемом, и глубоко вздохнула.

— Возможно, договориться со мной будет проще, чем кажется. Круассаны — божественные. Почему ты встал?

— Потому что ты все еще спала. А поспать тебе было нужно.

Ли посмотрела на Макса:

— Ты чудесный парень, Макс. Просто динамит в постели.

— Ой, ты вогнала меня в краску. Может, прогуляемся по кварталу?

Вторую половину дня они провели, гуляя по Французскому кварталу, жуя еду, продаваемую с лотков, узнавая судьбу у гадалок и добродушно споря насчет картин, выставленных на продажу. А потом Макс предложил приготовить ужин.

— Ты и в самом деле умеешь готовить? У меня дома не так много продуктов. Я не часто готовлю.

— Да, я заметил. Вы с Роки отправитесь домой, а я зайду в бакалейный магазин и куплю все, что нужно.