это? – произнесла Ксения, рассматривая потрескавшуюся кирпичную стену с дырой вместо двери. Этот торец одноэтажного здания был шире любого дома в посёлке. В небольших прямоугольных окнах не осталось деревянных рам, там поселились лишайник и плесень. Около дыры валялось много битого кирпича и зелёных осколков стекла.

– Это коровник, – ответил Максим. – Ты его раньше не видела?

– Нет, а тут и коровы есть? – Ксюша заглянула в дыру.

Настя засмеялась, наблюдая, как девочка крутит головой в поисках скота:

– Ты что, дурочка? Тут никто не живёт!

Максим тоже улыбался:

– Коров пастух караулит на поле, с другой стороны, – он махнул на здание перед собой.

– Я не знала, – покраснела Ксюша. На её светлом лице очень быстро распространялся цвет смущения.

Троица прошла через дыру внутрь. Коровник стоял заброшенный уже около десяти лет. Длинное здание строилось государством для размещения целого стада в три сотни голов. Но сейчас деревянные загоны были выломаны и растащены на дрова. Лотки поилок забились мусором и грязью, в некоторых местах произошёл обвал деревянной крыши. Ржавые ворота впереди оставались закрытыми, но все равно сквозь множество мелких отверстий в них проходил солнечный свет. У некоторых кирпичных колонн в центре образовались провалы грунта. Из этих ям несло сыростью, землёй. Окна одной из боковых стен были закрыты зелёными ветвями ольхи: кусты разрослись вдоль неё почти по всей длине. Рядом с торцевой стеной, через дыру которой дети пробрались в постройку, не хватало большого куска под окном. Обвал кирпича произошёл на несколько рядов и закончился где-то в полуметре от пола. В этом месте стена была тёмной и мокрой, а на полу валялось много тонких красных керамических пластинок. Неподалёку стоял импровизированный стол из почерневших старых досок, лежавших одним концом на мятом ведре, а вторым – на столбике, сложенном из обломков выпавшей каменной глыбы. Дети направились к этому шаткому предмету постапокалиптического интерьера.

– Это –наша ланбаратория. Максим – учёный, а я – ланбарат,– сказала Настя новенькой. – Ты тоже можешь быть ланбаратом.

– А что нужно делать? – с интересом спросила Ксюша.

– Банки открывать, – ответил Максим. – Вот там они стоят.

Мальчик показал на находившийся неподалёку обломок стены. Настя в этот момент уже тащила к столу пыльную банку белой краски, с бортиков которой свисала паутина. Между стеной и глыбой Ксюша обнаружила ещё пару ржавых банок с красками коричневого и чёрного цветов. Этикетки на них давно выцвели, вымокли и стали совершенно нечитаемыми. Рядом с банками лежал чёрный пластмассовый кубик с отломанной крышкой. Было видно, что внутри кубик состоял из нескольких металлических пластин, соединённых друг с другом. Между ними блестели капли каких-то жидкостей. От этого куба пахло очень неприятно.

– А что это? – спросила Ксюша.

– Что? – посмотрел в её сторону Максим, ковырявший палкой землю в одной из ям в полу.

– Вот эта чёрная вонючая штука, что это? – указала пальцем на странный предмет девочка.

– Это аккумулятор, не двигай его, – спокойно ответил мальчик и продолжил ковыряться в земле.

– Мы его не трогаем, – произнесла Настя, вернувшись за второй банкой краски. – Максим сказал, он может ошпарить. Мы иногда из него водичку шприцом набираем.

– Ааа, – протянула Ксюша и аккуратно, чтобы не запачкать платье подняла с пола оставшуюся банку.

Максим выкинул палку и пришёл к столу с чем-то зажатым в кулаке:

– Так, можно начинать опыты на инопланетянах.

Мальчик разжал пальцы и на доски упало несколько дождевых червей.

– Фууу, – сморщила нос Ксюша.

Настя засмеялась:

– Не нравятся? Мы их покрасим, и тогда они не будут такими мерзкими!

– Правда? – с надеждой спросила Ксения.

– Да, смотри! – Настя схватила ободранную кисточку, валявшуюся под столом, макнула остатками ворса в белую краску, а затем ткнула ею в голову одного из червяков. Обитатель почвы не был готов к таким жизненным трудностям и попытался дать дёру, но пополз на свою беду в сторону капли краски, из-за чего измазался ещё больше.

– Хи-хи, – Ксюше начала нравится это игра. – А давайте ещё что-нибудь сделаем!

Максим, с серьёзным видом какого-нибудь учёного, спросил свою подружку:

– Старший ланбарат, где предыдущий инопланетянин, которого мы поймали и посадили в тюрьму?

– Он тут, – с азартом крикнула Настя и нырнула под «лабораторный стол» за пустой пластмассовой бутылкой. На бутылке болталась более-менее узнаваемая этикетка с названием «Буратино». На дне прозрачной ёмкости покоился жук-плавунец. Девочка открутила крышку и повернула горлышко к столу, резьбой вниз. Жук упал своим панцирем на сужение перед отверстием и застрял там.

– Даваааай! – недовольно проворчала Настя и начала энергично трясти бутылку. Жук катался по пластику, но так и не вывалился оттуда.

– Дай я, – протянул руку Максим.

– Я сама хочу! – крикнула девчонка и отодвинула бутылку подальше от друга.

– У тебя не получается, – стоял на своём мальчишка.

– Сейчас получится! – отмахнулась Настя, стуча горлышком по доскам. В этот момент жук вывалился наружу и остался на столе.

– Аааа! Я же говорила! – торжественно заключила смуглянка.

– Ха-ха! – улыбнулась Ксюша и пару раз хлопнула в ладоши. – А что мы с ним будем делать?

Максим ей ответил:

– Сейчас нам очень важно получить от него всё, что он знает. Для этого нам потребуется «зелье правды». Набери его в том аккумуляторе, – мальчик достал из-под стола пустой шприц и протянул его своей новой помощнице.

За стенами постройки раздалось протяжное мычание: «Муууу».

Ксюша вернулась, держа в руке наполненный шприц. Она положила его на стол и спросила у ребят:

– А вам не страшно?

– Чего? – не понял Максим.

– Жук не кусается, – сказала Настя, пытаясь успокоить девочку.

Ксения продолжила:

– Я слышала от бабушки, что здесь есть бык, который людей бодает! Он уже одного мальчика насмерть забодал! Она мне говорила не ходить сюда.

Максим махнул рукой:

– Быки есть, но они старые, с облепленными жопами. С ними пастух ходит – ничего не будет.

Снаружи донеслось ещё несколько «Мууу». Возникли звуки топота.

– А! Что это? – испугалась Ксюша.

Максим и Настя прислушались к происходившему на улице.

Прозвучал пьяный мужской голос: «Куда ты, Митька? Митька! Юдаити! Дара, ять!»

Что-то пробежало около ворот, задев створки. Ворота скрипнули, но остались